Дети Солнцевых - Кондрашова Елизавета - Страница 10

— Она поехала домой. Завтра приедет опять, — ответила мадам Адлер, поманив к себе кого-то рукой.

К ней подошла немолодая женщина с добрым, кротким выражением лица, в темно-синем кашемировом платье и в белом тюлевом чепце на гладко причесанных русых волосах с легкой проседью.

— Эта маленькая поступает к вам. Elle est orpheline de pere et de mere presque [22], — добавила она вполголоса. — Поставьте ее с Нютой, пожалуйста.

Мадам Адлер слегка кивнула головой, передавая классной даме маленькую руку Вари, которую держала в своей, и, потрепав девочку по щеке, пошла через залы к коридору.

По мере ее приближения, стоявшие в рядах дети разных возрастов равномерно приседали и медленно поднимались уже за ее спиной. Инспектриса шла как бы в волнах, молча, серьезно, слегка наклоняя голову то в одну, то в другую сторону. Не успела она скрыться за дверью, как всё пришло в движение, потянулись опять нескончаемые ряды сходящихся и расходящихся пар и пошел немолчный говор нескольких сот звонких, молодых голосов, слившийся опять в тот оглушающий, неопределенный тон, который так поразил поступивших в этот день девочек. Разговоры шли самые оживленные, и оживлению этому немало способствовали маленькие Солнцевы.

— Ты видела! — живо говорила одна хорошенькая девочка лет тринадцати, перебегая из одного ряда в другой. — Видела маленькую? Какая душка, правда?

— Ну нет, старшая куда лучше! Какая у нее коса! Длиннейшая…

— Зато у маленькой глаза, как звезды! — вмешалась третья.

— А как ты можешь знать, что у старшей они не лучше? Ведь ты их не видела, — сказала с досадой защитница Кати…

И толковали, толковали во всех рядах, обсуждая и лица, и платья, и походку, и каждое движение новеньких.

Классная дама, которой инспектриса передала Варю, стояла некоторое время посреди залы и, прищурив глаза, смотрела через головы проходивших перед ней детей, по-видимому, чего-то выжидая. Когда к ней приблизилась вереница самых маленьких детей, она остановила их и подвела Варю к передним парам.

— Это твои товарки, — сказала она, слегка нагнувшись к ней, — твои подруги. Нюта! — произнесла она, повысив голос.

Из ряда вышла девочка лет десяти, худенькая, маленькая, с большими серыми глазами и длинными ресницами. Ее бледное, подвижное личико, с ясно обрисовывавшимися сквозь тонкую кожу жилками, казалось болезненным.

— Нюта, ты возьмешь эту маленькую под свое покровительство. Она сирота, — сказала классная дама и, обратившись ко всей массе остановившихся перед ней девочек, прибавила: — Вы, надеюсь, не станете ее обижать и научите всем нашим порядкам. Она меньше всех вас и еще ничего не знает. Ты станешь с ней в паре, Нюта.

Нюта Боровская только подняла глаза на свою классную даму и, ничего не ответив, улыбнулась, взяла руку Вари в свою и повела ее в арьергард [23].

Младшие воспитанницы, на минуту остановленные, задвигались и зашаркали по полу ногами, спеша догнать опередивших их воспитанниц и занять свое прежнее место.

Любопытные воспитанницы, и взрослые, и маленькие, сталкиваясь рядами, ни на минуту не оставляли новенькую в покое и закидывали ее вопросами, на которые она едва успевала отвечать.

Она раз сто уже сказала, как ее зовут и как ее фамилия, и это ей так надоело, что она уже была готова заплакать, как раздался звонок. Все засуетились, заторопились куда-то, и в две-три минуты середина залы опустела, а по обеим ее сторонам вытянулись парами длинные, ровные, как по ниточке выровненные ряды коричневых и зеленых, больших и маленьких девочек. Ряды эти местами прерывались, оставляя промежуток в несколько шагов. Когда еще минут через пять каждый из этих промежутков был занят дамой в синем платье или молодой девушкой в сером с черным шелковым передником, ряды снова задвигались. Сначала тронулись самые большие девочки, потом меньшие, меньшие, и, наконец, маленькие.

Нюта нагнулась к Варе и, обхватив ее за талию, шепнула ей:

— Теперь два часа, мы идем в класс. Первым будет Рендорф — немец, потом русская диктовка.

— А когда же мы будем завтракать? — спросила удивленным и недовольным тоном Варя.

— Как завтракать?! Мы уж давно пообедали, — сказала Нюта, тихонько смеясь. — В четыре нам дадут хлеба, а в восемь мы будем ужинать.

Варя еще шире открыла большие глаза.

— Пообедали? — сказала она. — А как же мы-то?

Нюта посмотрела на ее огорченное лицо, от души засмеялась и стала через плечо рассказывать по-французски кому-то из подруг о том, какая эта новенькая смешная. Варя слышала и ее смех, и ее рассказ.

«Эту девочку я никогда не буду любить, никогда. Она гадкая, злая насмешница», — думала Варя и, понемногу высвободив свою руку из-под руки Нюты, пошла рядом с ней, стараясь на нее не смотреть.

— Так нельзя, надо идти под руку, — нахмурила брови Нюта и, взяв Варину руку, почти насильно положила ее под свою.

Варя собралась что-то возразить, но в эту минуту, подняв глаза, увидела свою первую знакомую, мадам Адлер. Она обрадовалась ей, и недаром. Инспектриса молча протянула руку, отделила Варю от класса и, дав последним парам пройти, сказала шутливо:

— Ну, а теперь пойдем завтракать.

Варя повеселела и, стараясь не отставать от инспектрисы, пошла вприпрыжку, крепко держась за ее руку. Мадам Адлер привела ее к себе в комнату и, посадив за накрытый стол, на котором стоял один прибор, позвонила в колокольчик.

— Подавай, — коротко сказала она вошедшей на ее зов девушке в белом с синими полосками тиковом [24] платье, белом холщовом переднике и холщовой косынке.

Девушка вышла и очень скоро вернулась с тарелкой супа, который показался Варе очень вкусным, точно так же как и кусочек вареной говядины и ломтик каравая, которым закончился ее обед. С последним кусочком хлеба во рту Варя соскочила со стула, перекрестилась, торопливо по привычке прочла «Благодарим тя, Христе Боже наш», поспешно сорвала салфетку, которую повязала ей горничная, бросила на стул, но тотчас же опять взяла ее, крепко вытерла ею губы и осмотрелась, соображая, в какую дверь ушла мадам Адлер.

«Кажется, туда», — подумала она и осторожно, без шума прошла до двери, еще осторожнее переступила порог и неслышно вошла в смежную комнату. Там в противоположном конце, почти против двери, сидела в кресле мадам Адлер. Варя подошла к ней, поцеловала ее руку и потянулась было, чтобы поцеловать ее в губы, но инспектриса остановила девочку, положив руку ей на плечо.

— Хорошо, хорошо, — сказала она, и взяв со стола колокольчик, позвонила.

— Отведи эту новенькую в младший класс, к мадам Якуниной.

Девушка довела Варю до младшего класса и, сказав тихонько: «Это ваш класс», приотворила дверь, впустила девочку, а сама, не показываясь, но осторожно заглядывая в комнату, старалась поймать взгляд классной дамы. Когда ей это удалось, она, знаком указывая на Варю, дала классной даме понять, что передает ей маленькую воспитанницу.

Очутившись в классной комнате, Варя остановилась и окинула быстрым любопытным взглядом длинные невысокие столы, разделенные на несколько отдельных конторок с круглой стеклянной чернильницей посреди каждой; приделанные к столам неподвижные скамейки; ряды коротко, под гребенку остриженных беловолосых и темных головок, выглядывавших из-за этих конторок; небольшое возвышение, на котором стоял какой-то пожилой господин; мольберт, стоявший неподалеку от него, и несколько стриженых, в длинных, до полу, коричневых платьях маленьких девочек, вытянувшихся в линию у мольберта.

Все головы сидевших за конторками и стоявших у мольберта детей повернулись к двери, все лица смотрели на нее. Смотрел и высокий пожилой господин, стоявший на возвышении, и все эти лица сияли веселой улыбкой, и все приветливо разглядывали неожиданно появившуюся маленькую девочку в черном коротком платьице, большом батистовом воротничке, с длинными, рассыпавшимися по плечам локонами, смотрели на ее здоровое, веселое и смущенное лицо, на ее блестящие карие глаза и улыбались ей.