Сага о живых и мертвых - Валин Юрий Павлович - Страница 60

Рата потрогала шнурок на шее, — на нем висел большой треугольный зуб, острый, как наконечник стрелы, и маленький металлический цилиндрик, сплющенный, с аккуратно пробитой дырочкой. В них, и в том, и в другом, когда-то таилась смерть. Цилиндрик от «стрелялки» назывался — гильзой. А сама «стрелялка» называлась «Парабел». Отличная была штука.

В тот день Рата ныряла у юго-западной стены Клыка. Место спокойное, — до пещеры доплюнуть можно. Рата проверяла самоловы — на двух сидели бычки-брюхатики, на сей раз мелковатые, хотя место уловистое. Еще одно такое добычливое местечко у Дуплистого зуба было. Витамин отчего-то разорался, пытался сесть прямо на голову, пока подружка не обругала его всерьез. Совсем одичал, нахал крылатый.

Рата сунула снятую с крючка рыбешку в плетенку и подумала, что пора вылезать из воды. Хоть и штиль, но холодно зверски. Изо рта пар-дым валит. Лот-Та всего два раза нырнула, раковин наскребла, не выдержала и из воды выскочила. Теперь в лодке греется, в плащ закуталась и энергично весло скоблит. Она такая, — всех богов разгонит, если заусенец обнаружит.

Рата нырнула, поправила наживку на самолове. Вода, совершенно прозрачная, как самое дорогое стекло, была так холодна, что голову ломило.

Еще не вынырнув, Рата услышала предостерегающий крик подруги…

Черная тварь неторопливо поднималась со дна из тени подошвы Клыка. Длиною в два человеческих роста, непомерно толстая и мощная в передней части, и с почти смешным узким хвостом. Больше всего она походила на громадного головастика, на которых Рата вдоволь нагляделась в каналах Глора. То, что «головастика» зовут Зубомордом, девушка узнала позже, когда глянула ему в пасть.

Рата рванулась к ялику. В прозрачной ледяной воде собственные руки и ноги казались чересчур белыми и привлекательными. Тварь вроде бы не делала резких движений, но почему-то оказалась между девушкой и лодкой.

Лот-Та засуетилась в ялике и Рата тут же заорала:

— Не плыви! Перевернет мигом.

Подруга замерла, так и не опустив весла в воду.

Оказалось, «головастик» на крик тоже среагировал — вынырнул в двух шагах от Раты, вылупил огромные глаза. Гляделки у него оказались размером с блюдце, диковинного цыплячьего ярко-желтого цвета. Может быть, от этого и казалось, что тварь смотрит с наивным удивлением.

Рата вытащила из ножен на поясе нож. Будь оно все проклято, — пальцы от ледяной воды до того онемели, что едва ощущали обмотку рукоятки.

Тварь улыбнулась-оскалилась, и Рата поняла, что он — Зубоморд.

Нож Рата тогда не выронила, чем гордилась и по сей день. В глаза Зубоморду смотреть, — это вам не мертвяков заклинаниями отгонять.

Он был умный. Еще детеныш, но умный. Должно быть, лет прожил больше, чем девушка, но относительным возрастом он был младше. Зубоморды медленно растут.

— Отойди, — сказала Рата. — Отойди или порежу.

Зубоморд оскалился шире. Разглядывал точно так, как иной раз сама Рата разглядывала особо крупную мидию. Только зубов у зубоморда было раз в сто больше, чем у ныряльщицы. По сути — он был одной зубастой пастью.

Рата поняла, что сейчас ее будут жрать.

Над водой бахнуло. Рата успела заметить, как у бока зубоморда расплылось облачко крови, и нырнула вперед, отводя для удара руку с ножом. Когда-то Леди говорила: в ближнем бою останавливаться — смерть. Рата и так слишком долго играла в гляделки — холод успел не только охватить пальцы, но и потрогать за спину. Тело было, как деревянное.

Чурбаном Рата и взлетела над водой — подстегнутый болью зубоморд атаковал мгновенно. Неожиданное движение добычи сбило его прицел — туша прошла под девушкой, не достав зубами бедро.

Рата запомнила неожиданный холод, когда тебя мгновенно вышвыривают из воды в зимний воздух. Успела запомнить черный бок Клыка, виднеющуюся недалеко Пристань. Запомнила Лот-Ту, согнувшуюся в лодке и выставившую руки с зажатым «Парабелом». Подруга напряженно щурилась.

Бах!

Высунувшийся из воды зубоморд тут же нырнул, — на сей раз Лот-Та в него не попала. Рата ничего этого не видела, потому что уже рухнула в воду в фонтане брызг. Суматошно забила руками и ногами, плывя к скале. Там есть камни, можно залезть на них. Если к ялику, зубоморд потопит без труда. У твари сил, как у пяти акул.

Правое бедро жгло огнем. Должно быть, со страха вода кипятком казалась. Рата старалась смотреть в глубину, — слава богам, очки помогали видеть в воде почти так же хорошо, как и наверху.

Вот он! Летит снизу, темный с серебристыми разводами. Пасть приоткрывается…

Рата подтянула ноги к груди — может, слишком широкую добычу сразу не заглотит? Нож ждал у бедра. Ныряльщица старалась приподняться над водой. Ах, еще бы мгновение — до прибрежных камней рукой подать.

Толстая спина зубоморда мелькнула на водой. Рате хотелось заорать — стреляй! До ялика недалеко — Лот-Та наверняка видит тварь.

Коротко щелкнуло, но не бабахнуло. Случилось то, что Лот-Та называла «осечкой». Старые заряды «Парабела» частенько подводили наследников разбитого воинства.

Проклятие подруги Рата не расслышала. Пора было начать нормальную драку. Такие развлечения Леди называла попросту, — резней. Конечно, шансов против зубоморда не оставалось — его и хорошей острогой не остановишь, а в руке Раты был лишь коротенький клинок.

Попасть в глаз-блюдце не получилось. Но и зубоморд не смог рвануть человеческую плоть. Знакомый с опасной сталью, шарахнулся, и Рату лишь закрутило волчком. Отброшенная, она отлетела к камням, ударилась боком. Замерла, уцепившись рукой за острый каменный гребень. Пришлось нагнуться и опустить голову в воду — Рата опасалась подпустить тварь слишком близко. Лот-Та что-то кричала — Рата не слышала, у ушей плескала вода. Волосы на затылке, кажется, начали мигом смерзаться в сосульки. Почудилось, что при резком движении промерзший насквозь позвоночник хрустнет и лопнет пополам. Ну, где же ты? Рата видела в прозрачности воды водоросли, разломы камней, небольших мидий, что ныряльщицы оставили подрастать у берега.

Лот-Та снова что-то орала. Сейчас советы Рате не были нужны, — сил оставалось на один единственный удар. Лот-Та сейчас вне игры, — в ее «Парабеле» было четыре заряда. Рата, как бывшая приказчица, счет еще не забыла — два заряда ушло, на третьем «стрелялка» сломалась. Ну, по-простому обойдемся. Иди сюда, зверек!

Он вынырнул не с глубины, а прямо из-за камня. Рата в упор встретилась взглядом с желтыми злобными глазами, невольно отшатнулась, безнадежно пытаясь достать ножом в относительно тонкую нижнюю челюсть.

«Бабаха» на этот раз Рата не расслышала. Зубоморд сбил девушку с ног, но за плечо, как метил, ухватить не смог. Потому что в последний момент его желтый цыплячий глаз лопнул от меткой пули «Парабела».

Рата, отплевываясь, вынырнула. Зубоморд медленно переворачивался. Брюхо между короткими плавниками оказалось неожиданно светленьким, точно у бычка-брюхатика. У головы твари расплывалась кровавая муть.

Рата на всякий случай ткнула его ножом пониже плавников. Лезвие шкуру пробило, но клинок едва ли ушел наполовину. Зубоморд был довольно жесткой добычей.

Рата услышала всплески, — к ней плыла Лот-Та с кинжалом и тяжелым дротиком в руках.

— Потонешь, — с трудом сказала Рата — сведенные холодом и страхом челюсти не слушались. — Лучше бы веревку взяла. Его за хвост нужно привязать.

— Ты кровя, — задыхаясь, пробормотала Лот-Та и ухватила подругу за плечо.

Рата действительно увидела, как вокруг правого бедра висит мутное облачко крови, — мерзопакостный зубоморд своей шкурой свез широкий лоскут кожи. Еще зверски болел левый локоть и ушибленная спина.

Зубоморда тогда с огромным трудом вытащили на Пристань. Рата ругалась, но кое-как могла ковылять. Потом, уже в пещере, подруги клацали зубами, ругались хором и разжигали костер — пальцы у обеих категорически не желали слушаться. После, уже у костра, поджаривали огромную печень. Стыдливый Витамин скромно сидел у входа. Дезертирство ему, в силу крылатой слабосильности, простили, но Рата долго выговаривала за бестолковость и неумение объяснять простые вещи.