Жертвы древних богов - Джонс Аллан Фруин - Страница 4

— Да, — произнес он наконец. — Можете заходить.

Встав, он прошагал к двери.

Уходили ребята не без приключений. Они вышли из огромной комнаты под крышей, ожидая, что их проводят до прихожей, но вместо этого Дэррил просто захлопнул за ними дверь комнаты.

Никто из друзей не сказал ни слова, пока они не покинули этот странный старый дом.

— Ну что? По — моему, не такой уж он и сумасшедший, — нарушила, наконец, молчание Фрэнки.

— Да, как ты и говорила, всего лишь немного странноват, — кивнул Джек. Он посмотрел на перечень литературы, составленный для них Дэррилом. — Приличный списочек он нам подсунул для нашей работы.

— Тут за месяц все не прочтешь, — заметил Том, заглядывая через плечо брата, — даже если все это есть в библиотеке. А миссис Тинкер сказала, что доклад надо сдать к концу следующей недели. Времени осталось не так уж много.

Миссис Тинкер действительно так рассчитала время, чтобы ее подопечные выполнили задание к первому мая, которое приходилось на понедельник, но было нерабочим днем.

— Тогда пора засучивать рукава, — сказала Риган. — А кто последним придет в библиотеку, будет принесен в жертву и сгорит у столба!

— Не говори такого — даже в шутку! — сдвинул брови Джек и оглянулся на заброшенный старый дом.

Когда Дэррил говорил о ритуальном жертвоприношении подростков, пугающее чувство какой — то неопределенной опасности на мгновение захлестнуло Джека. Этот непонятный страх быстро прошел, но память о нем осталась темным пятном на ярком солнечном дне. И уже не впервые Джек Кристмас горячо пожелал освободиться от беспокойного бремени своего странного семейного наследия.

Глава III

БОДИН САММЕРЛИ

Непроглядная ночь. Горбатые силуэты черных холмов на горизонте. Их неровные очертания можно различить только потому, что там не заметны ярко — белые, острые, как иглы, звезды. Холодный промозглый ветер. Холодный пот на лице. Глаза болят от напряженного вглядывания: нет ли чего — то, что поможет понять, что это за жуткое место? Повсюду вокруг в кромешной тьме слышатся негромкие стоны и разговоры.

Удушливый едкий запах. Мятые листья. Тошнотворно сладкие цветы. Сломанные ветки. Ощущение, что нечем дышать. Что — то на лице. Закрывает всю голову.

А потом, бесконечно далеко, пламя — не больше булавочной головки. Оно трепещет на вершине холма, как язычок ящерицы. За ним еще один всполох пламени, словно в ответ первому. И еще один, и еще — пока каждая вершина горбящейся земли не оказывается увенчанной рогом красного пламени.

И во вздохах ветра, летящего вниз с вершин холмов, Джек чувствует опасность.

— Джек! Джек, ты слышишь, что я тебе говорю?

Миссис Кристмас удалось, наконец, привлечь внимание сына. До этого момента он сидел, глядя в кухонное окно на вековой, с изогнутым стволом и корявыми ветками дуб, который безраздельно царил в верхней части их длинного сада. Секунду назад Джек видел унылый пустынный пейзаж своего сна. Видел так же явственно, как накрытый к завтраку стол и нетронутую тарелку с хлопьями на нем.

Обернувшись, он посмотрел на маму. Она уже стояла у двери со своим раздутым портфелем под мышкой, готовая сесть в видавший виды «Моррис — Майнор» и укатить на свою новую работу в городской библиотеке.

— Извини, о чем ты спросила?

— Когда вы предполагаете сегодня вернуться домой после вашей поездки?

В кухню влетел на всех парах Том и тут же принялся за свой завтрак. Рубашка его была не полностью заправлена в брюки, прическа напоминала брошенное воронье гнездо. А на втором этаже дома, в новой спальне братьев попахивало серой: небольшой химический опыт Тома, произведенный с утра пораньше, получился не совсем так, как нужно.

— Я точно не знаю, — ответил Джек.

— Миссис Тинкер сказала, что дорога туда займет всего минут пятнадцать, — пробормотал Том с набитым ртом. — Так что даже если мы там пробудем около часа, то все равно успеем вернуться к шести. Запросто.

— Хорошо. В шесть меня устраивает. К этому времени и папа уже вернется, — сказала миссис Кристмас. — Попросите миссис Тинкер позвонить, если задержитесь дольше, хорошо?

Ответом ей было молчание.

— Хорошо?

— Да, мама, — кивнул Джек.

— Что с тобой сегодня? — нахмурилась миссис Кристмас.

— Все нормально. Я просто задумался.

Мама секунду смотрела на сына, словно размышляла, хватит ли у нее времени, чтобы поговорить об этом прямо сейчас.

— Это все из — за переезда, — наконец, сказала она. — Все будет в порядке, со временем все войдет в свою колею.

— Да, наверное, — Джек взглянул на настенные часы. — Ты опаздываешь.

Мама поспешно послала сыновьям два воздушных поцелуя и исчезла за дверью.

Через секунду входная дверь хлопнула, и Джек с Томом остались одни в своем новом доме. Их семья переехала в Ликфорд, когда миссис Кристмас перевели сюда с повышением по службе. Они жили здесь уже три недели, но до сих пор Джеку все казалось новым и чужим. А вот Том, похоже, пообвык за несколько дней.

Школа святого Колумба была вообще — то не такой уж плохой, а археологический клуб ШАК стал просто находкой, в особенности для Джека, который любил все, что как — то связано с историей. Том тоже записался в клуб, правда, не из — за того, что возможность слушать во время большого перерыва лекции о древнеэтрусской керамике вызывала у него священный трепет, а просто потому, что они с братом привыкли всегда быть вместе.

В клубе ШАК оказалось интереснее, чем Том ожидал. По утверждению миссис Тинкер, вся территория вокруг Ликфорда подходила как нельзя лучше для поисков древних поселений железного и бронзового веков, римских городов и храмов, саксонских захоронений и укреплений времен Войны Алой и Белой розы. Не говоря уже о возможности выкопать ритуально отсеченные головы и расчлененные тела, бронзовые топоры, кельтские мечи и кучи старинных ювелирных украшений.

А сегодня после школы они должны были загрузиться в школьный микроавтобус и поехать в соседнюю деревню Бодин Саммерли, где велись настоящие археологические раскопки. Миссис Тинкер получила специальное разрешение привезти туда небольшую группу школьников, чтобы они посмотрели, как работают археологи.

— Так что это было за видение? — спросил Том. — Одно из этих?

— Вроде того. Не хочется об этом говорить. Если я начну о нем рассказывать, оно станет слишком реальным, — Джек хмуро посмотрел на младшего брата. — Я не хочу, чтобы ты говорил что — нибудь такое, что настораживает людей. Вчера из — за этого Риган смотрела на меня круглыми глазами. Я не хочу, чтобы люди думали, что я какой — то особенный.

Том хмыкнул, поднося ложку ко рту:

— Вернее, ты не хочешь, чтобы они знали, что ты особенный?

— Это не смешно.

— Да уймись ты, Джек, кому… ой!

Джек с силой сжал пальцами запястье брата. Его взгляд стал необычно напряженным.

— Не смешно, Том. Тебе бы это не понравилось. Очень бы не понравилось.

— Ладно, ладно, все понял, — сказал Том. — Ты у нас молодой мистер «В норме». И мама у нас миссис «В норме». И бабушка — бабуля «В норме». Мы все совершенно нормальные, вся наша семья. И весь мир совершенно нормальный. А теперь, может, отпустишь мою руку, пока она у меня совсем не отвалилась?

Подняв свою тарелку, Джек проглотил остатки молока с хлопьями.

— Пора идти, а то опоздаем.

— Угу. Я почти готов. Пять минут, в натуре.

Джек усмехнулся:

— «В натуре»? Это словечко Риган.

— Отстань, я всю жизнь говорю «в натуре».

— А вот и неправда! Ты стал так говорить только после того, как познакомился с Риган. Ты у нее это перенял, — Джек широко улыбнулся. — А люди перенимают словечки только у тех, кто им нравится.

Он соскользнул с кухонной табуретки, когда Том бросил на него полный негодования взгляд.

— Ничего подобного! — воскликнул Том. — Меня от нее тошнит! — крикнул он вслед убегающему Джеку, который со смехом взлетел по лестнице наверх за своими школьными вещами. — Да она самая противная девчонка на свете! Воображала, командовать любит, в нату… Тьфу ты!