Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

В башне

Рославлев Александр Степанович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

В башне - Рославлев Александр Степанович - Страница 3

Изменить размер шрифта:

Иуде

Из глубины померкнувших столетий

Явил ты мне, непонятый мой брать,

Твой жгучий терн в его победном свете.

Пусть гнусы о предательстве кричат!

Их мысли тупы, на сердцах их плесень,

Постичь ли им твой царственный закат.

Ты — свет певцам для вдохновенных песен,

Ты, как на башне, — выше облаков,

Откуда город меж просторов — тесен.

Проклятый город, медлище рабов,

Где скорбно — бледный, нищий их учитель

Бросает зерна рабских, нищих слов.

И с башни в город сходишь ты, как мститель,

За их права, несешь ковчег борьбы,

Чтоб дать им мощь и пирную обитель.

Вот распят Он, но лик его судьбы

Не возбудил кровавой жажды мщенья.

Рабы стоят и смотрят, как рабы.

Ты проклял их. Преодолев сомненья,

Прозрел в веках достойнейших тебя,

И смерть твоя — святое утвержденье,

Что ты спасал, страдая и любя.

В башне

Над морем и городом в башне живу.

Я песни пою одиноко.

Там волны, там люди, как сонь наяву,

Его я изведал до боли глубоко.

Отсюда виднее мне зори востока,

Своими соседями птиц я зову,

И рад, что давно и высоко

Над морем и городом в башне живу.

Ночь

О эта ночь!.. с тех пор моя душа,

Перестрадавши тысячи распятий,

Питает солнце, огненно дыша.

Казалось, в каждом громовом раскате

Был черный смех всех ужасов земли,

Весь пирный ад их каменных зачатий.

В разрывах туч, которые ползли,

Как пьяные, незрячие уроды,

Метлища молний яростно мели.

Один удар, обрушившись на своды,

Потряс всю башню, треснула стена

И загудели в зал подземный ходы.

Еще удар, еще… и тишина

Безумней самой богохульной клятвы.

И в этот миг предстал мне Сатана.

«Вот полдень мира», рек он, «на закате вы

Придите все опять моим путем,

Прославь мой серп и предскажи час жатвы».

Я внял и с гордо поднятым челом

Вещал повсюду голосом столетий,

И каждый час был мрачным торжеством.

Но как-то раз в цветах, в весеннем свете,

Увидел я играющих детей,

Стал говорить им и смеялись дети,

И я постиг вернейший из путей.

В городе

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Мне тесно здесь, как в тесной западне,

Я о полях мечтаю, как о чуде,

И с едко болью мыслю о весне.

Мне надоели комнатные люди,

Я стал ночным, ищу призывных встреч

Красивого лица, манящей груди.

Меня пьянит прерывистая речь,

Мгновенный пыл, с моим обманно слитый,

Согласность губ и содроганье плеч.

Роскошен пир, безумно пережитый,

Но при конце я, как неловкий вор,

Смущенно пью свой кубок недопитый.

Я силюсь скрыть мой боязливый взор,

Притворный вид, ненужные движенья

И ей, и мне ненужный разговор,

Меня стыдит намеренность сближенья.

Я сознаю, что оправданья нет,

Пытливо жду и скорю замедленья.

Еще вопрос, еще один ответ,

Закрыта дверь и я бреду уныло,

Вновь смех колес и вкрадчивый рассвет…

Опять хочу забыть, как это было,

Но бледность ног при ламповом огне,

Слова и трепет чувственного пыла…

Быть может сплю, быть может сон во сне?

Нет, явно близко — солнечное знанье —

Проклятье дню! — здесь все, как в западне,

И каждый шаг, и каждое желанье.

Весна

Блестят оттаявшие крыши,

Ломают лед на мостовой

И небо солнечней и выше

Над гулом жизни городской.

Иные краски зарябили…

На окнах, в лужах свет дрожит,

Гудя снуют автомобили,

И звонок мерный стук копыт.

Потоком лиц многообразным

За мыслью мысль увлечена;

К случайным встречам и соблазнам

Зовет пьянящая весна.

Вот в черном платьи, в шляпке черной,

Глаза, как синие огни,

Прошла с улыбкою покорной…

О если б лес, и мы одни.

На чуть просохшей теплой хвое,

Среди стволов, среди теней,

Над нами небо голубое

И шум разнеженных ветвей.

Весной мы в городе так жалки,

В душе так много едких злоб.

Смотри, на белом катафалке

В цветах железных белый гроб.

Трясется с ельником тележка,

И ветки в лужах под ногой.

Какая дикая насмешка

Над юной жизнью, над весной.

Средь купли города в мены

За час забвенья страшен спор.

Проклятье вам, глухие стены,

Скорее в поле, на простор!

Цветы и солнце мы забыли,

А город все еще не сыт…

Гудя, снуют автомобили,

И звонок мерный стук копыт.