Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Полное собрание стихотворений

Фет Афанасий Афанасьевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Полное собрание стихотворений - Фет Афанасий Афанасьевич - Страница 99

Изменить размер шрифта:

22 октября 1891

Новогреческая песня

Но на что твоей матери лампа ночная?

Нет, не мучай меня, не терзай ты до слез!

Ведь и солнце в дому, и луна молодая…

Нет, не мучай меня, не терзай ты до слез!

25 января 1892

П.Н. Каратееву

Оглянитесь вы на бога!

Как соседа не проведать?

Привезли дождя мы много;

Не приедете ль обедать?

«О боже, боже! все народы мне…»

Максимилиан

О боже, боже! все народы мне

Покорны, как-то — Азия, Европа,

Америка и Африка и… и…

И Полинезия. — На море и на суше

Найдется ли единый человек,

Который бы бестрепетно дерзнул

Стать пред моими светлыми очами?

Уж подлинно в сорочке я родился,

Чего-чего нет только у меня?

Здоровья ли? Хоть борода седеет,

Но я болезни знаю лишь по слуху —

И силы мне еще не занимать.

Намедни как-то шут мне надоел

А всё он мне по глупости угоден, —

Я дал ему щелчка полушутя,

Без памяти бедняга с ног слетел,

и три часа водою отливали.

Богатства ли? И поминать не стоит!

У мужика иного столько ржи

И за сто лет в амбаре не бывало,

Как у меня одних бурмицких зерен,

Алмазов, изумрудов, а про деньги

Уж я молчу. Про то хоть знают все,

А вот про что один я только знаю:

По всем садам моим и по лесам

С червонцами да с мелким серебром

Сороковые бочки позарыты.

Про них молчок. Но драгоценней их

Есть у меня сокровище и клад,

Который день и ночь алмазным блеском

Горит тихонько — камень-самоцвет.

Клад этот ты, голубка, дочь моя,

Смиренная, прекрасная царевна

Анастасия. Грешный человек,

Я ей отец, а видеть не могу

Я равнодушно кротости такой

И красоты девичьей ненаглядной.

Уж подлинно что камень-самоцвет:

Горит, дрожит и прямо в душу светит

И, точно камень, слова не проронит.

Да, я и царь счастливый и отец.

Отец счастливый? Максимилиан!

Как только ты дерзнул о том помыслить?

Знать, у тебя совсем отшибло память,

Что ты забыл ту лютую змею,

Которая ехидными зубами

Тебе всосалась в сердце и не даст

Ему одной минуты отдохнуть.

Чего-чего я над собой не делал:

Всех знахарей сзывал и колдунов —

Шептали, обливали и курили.

Звал что ни первых в царстве генералов —

Вот хоть Баркаса. — Старый я осел.

И потому осел, что болен я,

Душою болен — этой жгучей, колкой

И ядовитой раной. — Вот и глуп.

Забыл, что люди — колотушки, пни

Да наковальни; куй на них железо,

По головам лупи их молотком,

А смыслу ты от них не добивайся,

Спроси у пня, что можно ли коню

Перелететь овраг семиаршинный?

А если заскрыпит да засопит,

Так скажет: надо бы ему поглубже

Копыта запускать под чернозем.

Где им понять, чего и сам-то я

Понять не в силах? Статочная ль вещь…

Нет, не могу — ей-богу, не могу!

Как только вспомню, весь я расхвораюсь,

Желчь закипает, разум мой мутится,

И слезы злобы горько жгут глаза.

Мой сын, мой сын, единственный мой сын,

Престола моего один наследник,

Как будто бы в насмешку над моей

Высокою судьбой, сын мой Адольф

Всему назло один мне непокорен.

Труба

Что это? Трубный звук и славы звук.

Но славою давно я избалован.

Случаются и тут переполохи:

Какой-нибудь там забурлит король,

Нам дань свою соскучится платить, —

Так и пошлешь надежных генералов;

Побьют, порубят всех, заполонят —

И дело в шляпе. Вот в последний раз

Султан арапов белых возмутился

И даже к нам, к столице нашей славной

Гонец донес мне на два перехода

С несметной ратью подступить успел.

Но генерала я послал Баркаса, —

И вот труба победу возвещает.

Сегодня в ночь, еще до петухов,

Баркас прислал ко мне с веселой вестью.

Теперь с победы прямо все войска

Передо мной церемоньяльным маршем

Пройдут, — затем и этот малый трон

Велел я для царевны приготовить.

Да что ж она, голубушка моя,

Нейдет? — Ах, эти мамки, няньки!

Входит Анастасия с няньками и становится на колени

Здорова ли ты, ласточка моя?

Вставай и сядь здесь рядом на престоле.

Бывало, мать-покойница твоя,

Дебелая была она царица,

В торжественные дни всё тут садилась.

Нянькам

Что лупите дурацкие белки?

Пойдут войска, — смотрите, чтоб царевна,

Помилуй бог, чего не напугалась.

Проходят войска, салютуют. Баркас отходит к царю, и в замке идет горбатый шут; он, когда войска проходят, тоже с комической важностью заходит к царю. Баркас опускает колено.

Максимилиан

Встань! Это всё из гвардии моей?

Баркас

Всё, государь! Все прочие убиты

Да ранены, а часть линейных войск

Отправилась с царевичем Адольфом

Преследовать последних беглецов.

Наш молодец уж им не даст потачки.