Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Полное собрание стихотворений

Фет Афанасий Афанасьевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Полное собрание стихотворений - Фет Афанасий Афанасьевич - Страница 87

Изменить размер шрифта:

1870?

Крысы

К хозяину в день стачки

Сбежались прачки —

И подняли на целый дом

Содом.

Как трубы медные в ушах у господина

Трещат Настасья, Акулина:

«Извольте посмотреть на гофренный чепец!

Пришел всей прачечной конец!

Хоть мыла не клади, не разводи крахмала:

От крыс житья не стало.

Всю ночь, с зари и до зари,

По всем горшкам — и лезут в фонари.

Нахальству меры уж не знают:

Днем мы работаем — они себе гуляют!»

— «А что же делают коты?»

— «Помилуйте, разлопались скоты!

Придет, мяучит об отвесном.

Ну, выдашь; что ж ему за радость в месте тесном

С зубастой крысою схватиться? Да троих —

Для крыс не по нутру — и нет уже в живых:

Замучили». — «Постой! за ум возьмитесь сами!

Подумайте! Страшны ведь крысы нам зубами,

А зубы точатся у них на всякий час

Об корки, сухари и весь сухой запас.

Старайтесь кашу есть да пейте больше квасу,

Сухого же держать не смейте вы запасу,

Чтоб не было над чем им зубы поточить,

А чтоб в жилье злодеек не пустить —

Какая стирка тут! Работа уж какая! —

Сидите день и ночь вы, глазом не мигая,

И только бестия к вам выйдет есть иль пить —

За хвост ее, за хвост! Не смейте сами бить,

А прямо уж ко мне: я разберу всё дело».

Не знаю, много ли у прачек уцелело

Хозяйского добра; но в доме благодать:

Про крыс помину нет и жалоб не слыхать.

1879

«Это утро, радость эта…»

Это утро, радость эта,

Эта мощь и дня и света,

Этот синий свод,

Этот крик и вереницы,

Эти стаи, эти птицы,

Этот говор вод,

Эти ивы и березы,

Эти капли — эти слезы,

Этот пух — не лист,

Эти горы, эти долы,

Эти мошки, эти пчелы,

Этот зык и свист,

Эти зори без затменья,

Этот вздох ночной селенья,

Эта ночь без сна,

Эта мгла и жар постели,

Эта дробь и эти трели,

Это всё — весна.

1881?

«Заиграли на рояле…»

Заиграли на рояле,

И под звон чужих напевов

Завертелись, заплясали

Изумительные куклы.

Блеск нарядов их чудесен —

Шелк и звезды золотые.

Что за чуткость к ритму песен:

Там играют — здесь трепещут.

Вид приличен и неробок,

А наряды — загляденье;

Только жаль, у милых пробок

Так тела прямолинейны!

Но красой сияют вящей

Их роскошные одежды…

Что б такой убор блестящий

Настоящему поэту!

1882

«Так, он безумствует; то бред воображенья…»

Так, он безумствует; то бред воображенья.

Я вижу: верный пес у ног твоих лежит, —

Смущают сон его воздушные виденья,

И быстрой птице вслед он лает и визжит;

Но, гордая, пойми: их бездна разделяет, —

Твой беспристрастный ум на помощь я зову:

Один томительно настичь свой сон желает,

Другой блаженствует и бредит наяву.

Начало 80-х гг.?

Перепел

Глупый перепел, гляди-ка,

Рядом тут живет синичка:

Как с железной клеткой тихо

И умно сжилася птичка!

Всё ты рвешься на свободу,

Головой толкаясь в клетку,

Вот, на место стен железных,

Натянули туго сетку.

Уж давно поет синичка,

Не страшась железных игол,

Ты же всё не на свободе,

Только лысину напрыгал.

1884

Романс («Угадал — и я взволнован…»)

Угадал — и я взволнован,

Ты вошла — и я смущен,

Говоришь — я очарован.

Ты ли, я ли, или сон?

Тонкий запах, шелест платья, —

В голове и свет и мгла.

Глаз не смею приподнять я,

Чтобы в них ты не прочла.

Лжет лицо, а речь двояко;

Или мальчик я какой?

Боже, боже, как, однако,

Мне завиден жребий мой!

19 января 1885?

В.С. Соловьеву

Ты изумляешься, что я еще пою,

Как будто прежняя во храм вступает жрица,

И, чем-то молодым овеяв песнь мою,

То ласточка мелькнет, то длинная ресница.

Не всё же был я стар, и жизненных трудов

Не вечно на плеча ложилася обуза:

В беспечные года, в виду ночных пиров,

Огни потешные изготовляла муза.

Как сожигать тогда отрадно было их

В кругу приятелей, в глазах воздушной феи!

Их было множество, и ярких и цветных, —

Но рабский труд прервал веселые затеи.

И вот, когда теперь, поникнув головой

И исподлобья в даль одну вперяя взгляды,

Раздумье набредет тяжелою ногой

И слышишь выстрел ты, — то старые заряды.

10 апреля 1885

Комета

«Дедушка, это звезда не такая,

Знаю свою я звезду:

Всех-то добрее моя золотая,

Я ее тотчас найду!

Эта — гляди-ка, вон там, за рекою —

С огненным длинным пером,

Пишет она, что ни ночь, над землею,

Страшным пугает судом.

Как засветилася в небе пожаром,

Только и слышно с тех пор:

Будут у нас — появилась недаром —

Голод, война или мор».

«Полно, голубчик, напрасная смута;

Жили мы, будешь ты жить,

Будешь звезду, как и мы же, свою-то,

Видеть и вечно любить.

Этой недолго вон так красоваться,

Ей не сродниться ни с кем:

Будут покуда глядеть и бояться —

И позабудут совсем».