Разговоры в песочнице, или истории из жизни мам. - Климова Мария Геннадиевна - Страница 15

При этом я все больше понимала, что дело спасения утопающих — их личные проблемы, которые никакой залетный Дед Мороз не решит. Стала думать, что же все-таки можно сделать, чтобы слегка разбавить однообразное домашнее существование.

Конечно, можно было сбегать в гости к Наташке, когда она не работала. Но требовалось еще какое-то развлечение вне дома… Например, бассейн. Наверняка Нюська сможет барахтаться в воде в надувашках или с кругом. Все-таки разнообразие. Если у меня декрет, вовсе не обязательно он должен быть «декретом о земле», как у Ленина? Пусть и о воде будет… Но этому решительному шагу мешала необходимость идти в поликлинику, сдавать мазок из Нюсиной попы… И вообще, я как представила себе: придется тащить с собой кучу всяких вещей, выходить на холод с мокрой головой, при этом остаются и проблемы с транспортом…

Ладно, вернемся на сушу. Что у нас есть интересного дома? Книжки… О, кулинарные! Пора повысить свое мастерство на кухне! Только куда при этом деть Нюську? А мы ей дадим что-нибудь свое готовить. Если бы она еще в рот ничего не пихала…

К слову, о книжках: не заняться ли дальнейшим образованием, как мама? Неохота. Только отучилась, опять садиться за парту… Да и вообще, наука меня не привлекает. Хотя сказать Нюсе, что она топает ногами на кандидата педнаук, было бы, конечно, забавно…

— Я знаю, что тебе надо, — после очередных моих жалоб ответила Юлька. — Водительские права.

— Откуда я их возьму?

— Получишь. Теория в автошколах бывает по выходным, а можешь вообще ее выучить сама, и экстерном сдать. А на время практических занятий можешь Нюську мне приводить. Уж час–полтора мы вполне друг друга выдержим, Катерина поделится куклами.

— Зачем?

— Затем, что ты себя потом человеком почувствуешь. Ребенку нужна не просто мать, а счастливый и удовлетворенный жизнью человек. У вас же есть машина?

— Ну, если 25–летний Гольф можно так назвать…

— Ничего, кредит возьмете, купите новую. Зато сможешь ездить и в бассейн, и в гости, да куда угодно. Я с Катериной дома сиднем сидела, а родив Лерку, была уже с правами. Ощущения просто не сравнить. Ты еще учти, что Нюська быстро вырастет. — Почему-то все, кроме меня, были уверены, что будущее наступит скоро. — Начнутся всякие кружки, художественные школы, музыкалки…

— Никаких музыкалок! Я до сих пор помню, как рыдала над «Старинной французской песенкой» Чайковского, вместо того, чтобы идти на день рождения к однокласснице!

— Ладно, не цепляйся к словам. Ты рыдала, а она, может, хохотать станет. Не о том речь. Тебе сейчас нужно занятие, чтоб отвлечься от дома, и средство мобильности в перспективе. Так что вперед! Идея звучала чрезвычайно заманчиво. Мой Гошка ее одобрил. Он давно мечтал о возможности выпивать в гостях, но возвращаться домой на машине. Вскоре мы с Нюсей уже учили названия разных транспортных средств по автошкольным задачникам и проигрывали правила проезда перекрестков с ее игрушечным автопарком. Более того, так как я объясняла дочке, что ухожу, чтобы получить от дядек бумажку с разрешением водить машину, добрая девочка регулярно «выписывала» мне «права».

Отпускала меня Нюська, в общем, вполне спокойно. Единственным условием было обязательное прощание, чтобы она меня не теряла, хотя бабушки призывали исчезать втихаря, пока дочь не видит. К моему большому удивлению, авантюра с автошколой действительно удалась. Юлька с Наташкой по очереди брали Нюсю к себе, и у них она вела себя значительно пристойнее, чем дома со мной. Недолгие, но регулярные отлучки помогли мне снова почувствовать себя человеком. Правила дорожного движения, переживания за рулем, хождение по диспансерам для оформления медсправки — все это внесло в жизнь те краски, которых так не хватало в монотонном материнском существовании. У меня появилась цель, определенный срок на ее достижение и стремление к совершенно реальному осязаемому результату. В материнстве именно этого и не доставало — ну, какой у него может быть осязаемый результат?! Пресловутый стакан воды в крайне неопределенной перспективе не считаю…

В итоге я оценила пользу совместных с дочерью занятий. Машинки не прошли даром: именно с их помощью я, в конце концов, разобралась, куда надо крутить руль, чтобы выполнить «параллельную парковку». А благодаря Нюсиной любви к трамваям на страницах задачника, я назубок выучила связанный с ними раздел ПДД. И ребенку была польза — она гордо демонстрировала папе знания о светофорах: «Каси — ай–ай–ай! Зёйти — даттть! Йёни — угу!» — то есть на красный ехать нельзя, на желтый надо ждать, а на зеленый — ехать.

В день экзамена моя мама взяла на работе отгул (все-таки на целый день оставлять Нюську с девочками я не решилась). Во второй раз это вряд ли бы удалось организовать, так что мне пришлось все сдать с первой же попытки. Это оказалось совсем не так страшно, как представлялось сначала. И девчонки, и мои домашние были очень рады, только Нюську, кажется, разочаровал размер заламинированной бумажки, ради которой ей столько пришлось вытерпеть.

И неважно, что ездила я потом крайне редко. Осознание того, что я это умею, уже грела душу.

Итак, я убедилась: если чего-то очень хочешь, то оно получается.

Не в минусе счастье

Через неделю после Нюсиного дня рождения я всегда звоню Ире, чтобы поздравить ее с дочкой. Ира — моя давняя приятельница. У нас с ней много общего, хотя в чем-то мы совсем непохожи. Мы ровесницы и брюнетки. У обеих на свадьбах были нетрадиционные платья: у меня — ярко–красное, у нее — темно–синее. Обе очень хотели детей, зачали в начале одного и того же лета, ожидание дочек переносили легко, учились, работали.

Но когда я сдавала обязательные для беременных анализы на заболевания, передающиеся половым путем, она объясняла в районной женской консультации, что женщины с ВИЧ имеют полное право наблюдаться в женской консультации по месту жительства, а не в городском СПИД–центре. Она рассказывала встревоженной гардеробщице, что люди с ВИЧ внешне ничем не отличаются от остальных; приносила своему гинекологу брошюры о СПИДе, говоря о значимости до- и посттестового консультирования. А еще разрушала устоявшиеся стереотипы, общаясь с сочувствующими медсестрами: нет, она не принимает наркотики внутривенно и даже никогда не пробовала; она зарабатывает на жизнь отнюдь не секс–бизнесом и состоит в официальном браке; она просто один из примеров того, что в России ВИЧ все чаще передается половым путем при незащищенных гетеросексуальных контактах…

…Когда Ира сообщила мне о своем ВИЧ–статусе, я не знала, что сказать. Выразить сочувствие? Оно ей не нужно. Жалость? Тем более. Поддержать — «Я буду с тобой до конца!»? Лично я бы послала очень далеко, если бы услышала такое. К тому времени Ира уже хорошо знала и про пути передачи вируса, и про то, что благодаря современному лечению можно прожить неопределенно долго. Она просто очень хотела ребенка — здорового ребенка — и немножко боялась, несмотря на свои теоретические знания.

У нас одинаково ломило спину и замирало внутри, когда малыши сначала легонечко, а потом очень даже ощутимо толкались. Мы с нетерпением ждали плановых УЗИ и встречи с дочками вне живота. Сидели в длинных очередях на ежемесячное взвешивание, составляли списки детского приданого.

Может, ей немного чаще, чем мне, приходилось делать выбор. Принимать ли противовирусную терапию, а если да, то как долго (врачи обещали, что на плод это никак не повлияет, но кто ж знает, как оно на самом деле)? Как рожать? Медики не пришли к единому мнению, какой способ родоразрешения безопаснее в плане передачи вируса от матери ребенку, но многие предпочитают кесарево сечение. И когда я искала роддом, в котором смогла бы родить максимально естественно, Ира готовилась к операции.

Мне сразу же приложили Нюську к груди, дочка моей подруги с самого начала искусственница. Пока мы лежали в роддоме, мой муж ездил к бабушкам за гипоаллергенной едой для меня, ее супруг бегал в аптеку за противовирусным лекарством для ребенка.