Дочь колдуна - Охотников Сергей Сергеевич - Страница 19

Николас чуть сдвинул лист, чтобы получше их разглядеть. Эти существа, черные альвы, не отличались внушительными размерами. Они стремительно передвигались на четвереньках. Чтобы напасть, поднимались на задние лапы и наносили удары длинными кривыми когтями. Плотные тела тварей были покрыты черной каменной шерстью, острой и зазубренной. Стальные зубы и когти едва заметно светились. Шлак бился о каменную стену щитов неистово и самозабвенно. От каждого удара разлетались искры и осколки камня. В результате строй медленно, но верно отступал. А еще при удобном случае черные альвы старались зацепить защитников когтями или зубами. Вот усатый цверг получил небольшую царапину, но зашатался и упал на руки товарищей.

«Неужели когти отравленные?» — подумал Николас.

Но потом мальчик увидел, как голубые искры разбегаются по шкуре черной альвы, как наливаются светом зубы и когти. Стало ясно, что шлак умеет очень быстро вытягивать жизнь. Ник следил за сражением очень внимательно. Он видел, как пехота сбрасывает шлак с моста, а все-таки отступает. Видел, как строй цвергов пропускает Агри верхом на каменном ящере, как тот врывается в толпу тварей, рубит их плетью малинового пламени и опять скрывается за спинами пехоты.

После этого на пару минут в сражении наступило затишье. Ник перевел взгляд на Оливию. Девочка рассматривала свои волосы через линзу увеличительного листа. Николас вернулся к наблюдению за битвой. Пехота цвергов медленно отходила к центру города. Тем временем Агри оставил своего ящера и забрался на крышу близлежащей конторы. Что-то явно затевалось, но что? Николас, затаив дыхание, ждал развязки.

И вот пехота с двух мостов, Гранитного и Малахитового, отступила на площадь. Следом хлынула черная волна шлака. Строй цвергов пропустил ее и сжал в полукольцо. Ник чуть поправил один из хрустальных листиков, чтобы лучше видеть происходящее. Тут Агри прыгнул с крыши. Уже в воздухе он раскалился почти добела, а врезавшись в толпу шлака, превратился в сгусток белого пламени, и… Взрыв сотряс подземный город. Даже на хрустальном дереве задрожали ветки. Николас видел, как шлак разлетается тучей черных осколков. Мальчик прильнул к своему увеличительному листку, вглядываясь в далекую площадь. Когда облако пыли развеялось, он увидел, что площадь очищена от шлака. Выжившие черные альвы разбегаются прочь. Укрывшиеся за каменными щитами цверги поднимаются и осматриваются по сторонам. Но малиновой фигурки молодого кобольда нигде видно не было. Ник поворачивал листки и так и эдак, присматриваясь. И наконец увидел своего друга. Агри стоял посреди площади одинокой серой фигуркой. Ладони кобольда были сложены перед собой, как будто он молился или аплодировал.

— Неужели он истратил всю свою энергию! — воскликнул Ник. — Что же с ним будет?!

Агри было жалко до слез.

— Что будет? Что будет? Начнет жить, как все кобольды! — раздался совсем рядом странный скрипучий голос. — Жизненную силу ему найдут — все-таки герой как-никак! А потом придется изучать свою породу. Разбираться в том, что у него за талант и профессия. Благо собственный огонь ему больше не помешает!

Ник повернул голову и увидел на самом краешке соседней ветки нечто необычное — прозрачную хрустальную фигурку. Поймав недоуменный взгляд мальчика, она проскрипела:

— Прошу прощения, — и тут же обрела зримую плотность.

Теперь на ветке сидел маленький человечек с румяным лицом и необычайной сверкающей бриллиантовой бородой. Росточку он был совсем небольшого, даже меньше обычного цверга. И все же это не объясняло, как человечек сидит на самом краешке тонкой ветки, не падает и даже не раскачивается.

— Какой симпатичный! — воскликнула дочка колдуна, но тут же смутилась и вполне серьезно проговорила: — Добрый день! Я Оливия, а как вас зовут?

Человечек ловко вскочил и легко прошелся по хрустальной ветке, пожал руку Николасу, а ручку Оливии поцеловал.

— Зовите меня дедушка Эо. Я тут в некотором роде за главного!

— Так вы и есть Старейшина! — догадался Ник. — А вы кобольд или цверг?

Смутившись прямотой вопроса, мальчик неуверенно добавил:

— Просто вы не очень похожи на местных жителей.

— Мне не слишком нравится этот титул — Старейшина. — Эо скривился: — Для чего эти намеки на возраст? Мадемуазель меня поймет. Если не сейчас, то когда-нибудь.

Сделав паузу, человечек продолжил, при этом он расхаживал по ветке из стороны в сторону, заложив руки за спину:

— Вас, молодой человек, должен похвалить за любознательность! Вижу, вам кое-что известно о нашем скромном городке. И наверное, столько наговорили про отличие цвергов от кобольдов. Мол, все дело в химических свойствах породы… Так оно, конечно, и есть. С другой стороны, цверги и кобольды — одно и то же. На определенной степени очистки, такой как у меня, все различия стираются!

Не найдя понимания в глазах ребят, Эо поспешил сменить тему:

— Впрочем, не важно! Считайте, я добрый подземный дух! Расскажите лучше, что новенького на поверхности? Что ставят в миланской опере? Что танцует венский балет?

Ребята оказались не в курсе модных столичных постановок, зато поведали дедушке Эо про спектакли кукольного театра мастера Гримгора. Старейшина остался доволен и поднял новую тему:

— А правда, что у вас наверху собирается новая мировая война?

— Нет, конечно! — воскликнула Оливия. — Всякий знает, что сейчас вечный мир!

— Э-хе-хе, — вздохнул Эо. — У вашего народа слишком короткая память. Век от договора уже почти прошел, скоро и вечный договор совсем выйдет. Сколько на моей памяти такого было, лучше и не вспоминать.

— Вполне возможно, — серьезно сказал Николас. — Солдат сейчас все больше набирают. С Британией недавно на море сражались. Тогда все говорили: не война, а ерунда — местный конфликт. Только я знал одного моряка, ноги в бою потерял… Правда, он потом стал деревянной куклой…

Несмотря на странную проваленную концовку, выступление Ника было поддержано Старейшиной:

— И не говори! Здесь, под землей слышно, как начинает кипеть в людях злоба. Только колдунов зазря обидели!

Так открылась новая захватывающая тема для разговора. Оливия и Эо решительно сходились на том, что запрещать колдовство было ужасной ошибкой. Старейшина сетовал на то, что клиентов в Унтерханзе стало меньше, а значит, жизнь местных обитателей замедлилась. Только лучшие, самые востребованные мастера бодрствуют постоянно. Другие вынуждены надолго засыпать, превращаясь в камень. Оливия сочувствовала камнерожденным, но еще больше жалела колдунов. Мол, тысячи лет заботились о людях, а тут такая несправедливость! Казалось, этот разговор мог продолжаться бесконечно. По крайней мере, Ник успел заскучать.

20. Незваные гости

Вдруг Эо без всякой видимой причины заглянул в увеличительный листик и объявил:

— Надо спускаться! Ко мне гости!

Ник посмотрел сквозь хрустальную линзу и воскликнул:

— Да это же те самые колдуны, что за нами охотятся!

— Ничего не бойтесь! Идите за мной! — прокричал Эо, скатываясь по гладкому стволу липы, как по горке.

Делать было нечего. Во всем хрустальное дерево могло потягаться с обычным, но только не в маскировке. Ребята в стеклянной кроне были отлично видны. А потому предпочли спуститься и отправиться вслед за Старейшиной.

Так они оказались в просторном круглом зале с единственной стеной. Огромная резная картина занимала всю ее площадь. Приглядевшись к резьбе и барельефам, Ник увидел картины из жизни древних цвергов. Вот они приручают троллей, сражаются с драконами, оберегают семена, из которых потом появляются люди. Впрочем, времени разбираться с этой красотой не было. Эо открыл потайную дверцу за троном и сказал:

— Вы сможете спрятаться в зеркальном лабиринте. Не уходите далеко. Стойте за дверью и наблюдайте — она прозрачная. Но, если что-то пойдет не так, вы сможете пересечь лабиринт. На другом конце будет комната с шестью зеркальными стенами. За одной из них горит свеча — это и есть выход.