Вихри волшебства - Джонс Диана Уинн - Страница 26

– Он потешается над богами, – сообщила одна девочка. – Никто никогда не задавал подобных вопросов.

Однако большая часть класса, и мальчики и девочки, знали не больше Таспера, и большая часть этих сведений была из вторых рук. Но один мальчик показал Тасперу аккуратную газетную вырезку, в которой известный ученый писал о «так называемой доктрине Низвержения». В статье занудно пережевывалось то, что Мудрец и его последователи нелюбезны с богами и нарушают все правила.

Из этой статьи Таспер узнал не много, но все-таки что-то. Он с грустью понял, что зря так увлекся правилами и из-за этого отстал от своего класса в изучении чудесной новой доктрины. Он тут же стал адептом Низвержения.

Теперь Таспер бегал с друзьями по улицам и писал на стенах:

Довольно долго однокашники Таспера знали о Мудреце только то, что можно было почерпнуть из обрывков вопросов, написанных на стенах и затем поспешно стертых:

Таспер как одержимый записывал все эти изречения. Да, конечно, ему уже случалось грешить одержимостью, но теперь все было иначе. Таспер все думал и думал. Сначала он просто выдумывал умные вопросы, чтобы задать их Мудрецу, и стремился изобрести вопросы, которые еще никто не задавал. Но в процессе разум его слегка подраспустился, и вскоре Таспер стал ломать голову в основном над тем, что Мудрец ему ответит. Он размышлял над правилами и порядком и обнаружил, что за хитроумными вопросами Мудреца стоит некая мысль. У него в голове звенело от думанья.

Мысль, стоящая за вопросами Мудреца, открылась Тасперу тем утром, когда он впервые брился. Он подумал: а ведь для того, чтобы боги были богами, им необходимы люди! Ослепленный этим открытием, Таспер вытаращил глаза на свое отражение в зеркале, наполовину вымазанное белой пеной. Если люди не будут верить в богов, боги обратятся в ничто! Небесный порядок и все правила и установления на земле существуют исключительно благодаря людям! Это же совершенно ясно!

И тут Тасперу вспомнилось Письмо от Незнакомца.

– Уж не лицом ли я к лицу с самим собой? – спросил Таспер, глядя на себя в зеркало.

Но в этом он не был уверен. И пришел к выводу, что, когда наступит решительный момент, колебаться он не станет.

Тут до него дошло, что Незнакомец-Крестоманси, несомненно, и есть Мудрец. Таспер был потрясен. Мудрец проявил особый интерес к мальчику-подростку по имени Таспер Альтан! А исчезающая записка – как это в духе неуловимого Мудреца!

Мудрец между тем был по-прежнему неуловим. Следующее достоверное известие от него Таспер вычитал в газетной заметке, где говорилось о том, что в Поднебесную Галерею ударила молния. Еще в заметке говорилось, что крыша здания провалилась «спустя секунды после того, как молодой человек по прозвищу Мудрец-Ниспровергатель закончил свою очередную проповедь, полную тоски и сомнений, и вместе с последователями покинул галерею».

«Какие тут сомнения? – сказал себе Таспер. – Он все знает про богов. Если я об этом знаю, то он – тем более!»

Они с одноклассниками отправились в паломничество на развалины галереи. Это здание было лучше, чем зал Малого Умиления. Похоже, дела у Мудреца шли в гору.

Потом произошли поразительные события. Одна девочка нашла в газете крошечное рекламное объявление. Мудрец собирался прочитать еще одну лекцию в громадном зале Царственного Великолепия. Да, дела у него шли в гору. Таспер с друзьями нарядились в лучшие костюмы и отправились туда все вместе. Однако, судя по всему, в газете ошиблись и напечатали не то время. Лекция как раз закончилась. Из зала потоками выходили люди, и вид у них был разочарованный.

Таспер с друзьями еще стояли на улице, когда здание взлетело на воздух. Им повезло, что их не ранило. Полиция сказала, что это была бомба. Таспер и его друзья помогали выносить раненых из охваченного пламенем зала. Это было потрясающе, но к Мудрецу отношения не имело.

К этому времени Таспер понял, что не знать ему покоя, пока он не найдет Мудреца. Он твердил себе, что хочет убедиться, стоит ли за вопросами Мудреца то, до чего он додумался. Но дело было не только в этом. Таспер был уверен, что его судьба таинственно связана с судьбой Мудреца. Он точно знал: Мудрец хочет, чтобы Таспер его нашел.

Но теперь в школе и вообще по городу ходили упорные слухи, что с Мудреца довольно лекций и бомб. Он удалился, чтобы написать книгу.

Она будет называться «Вопросы Низвержения». Еще поговаривали, что Мудрец поселился где-то в районе улицы Четырех Львов.

Таспер отправился на улицу Четырех Львов. Вел он себя там беспардонно. Он стучал во все двери и расспрашивал прохожих. Несколько раз ему велели идти и спросить невидимого дракона, но он не обращал на это внимания. Он спрашивал и спрашивал, пока кто-то не сказал ему, что госпожа Тунап из дома номер 403 может что-то знать. С бешено бьющимся сердцем Таспер постучал в дверь дома номер 403.

Госпожа Тунап оказалась довольно суровой дамой в зеленом тюрбане.

– Боюсь, молодой человек, ничего не могу сказать, – развела она руками. – Я здесь недавно. – Но не успело сердце Таспера упасть совсем уж глубоко, как она добавила: – Но у прежних владельцев был жилец. Очень тихий господин. Он отбыл как раз перед тем, как я сюда переехала.

– А адреса он не оставил? – затаив дыхание, спросил Таспер.

Госпожа Тунап сверилась со старым конвертом, приколотым к стене прихожей.

– Здесь говорится, что жилец отбыл на площадь Золотого Сердца, дружок.

Однако на площади Золотого Сердца оказалось, что молодой человек, который мог оказаться Мудрецом, лишь осмотрел комнату и ушел. После этого Тасперу ничего не оставалось, кроме как возвратиться домой. Альтаны не привыкли к подросткам и разволновались, когда Таспер вдруг решил исчезнуть из дому на целый вечер, не сказавшись.

По странному стечению обстоятельств дом номер 403 по улице Четырех Львов сгорел той же ночью.

Тасперу было яснее ясного, что убийцы охотились на Мудреца, как и он сам. Теперь он еще больше был одержим тем, чтобы разыскать Мудреца. Он понимал, что, если успеет перехватить Мудреца прежде, чем его настигнут убийцы, его, возможно, удастся спасти. А то, что Мудрец не засиживался подолгу на одном месте, было более чем извинительно.

А Мудрец и вправду подолгу нигде не засиживался. Слух переселил его на улицу Воробьиных Восторгов. Когда Таспер взял след Мудреца, оказалось, что тот уже перебрался на Фавноватую площадь. С Фавноватой площади Мудрец, судя по всему, переехал на бульвар Сильного Ветра, а потом в бедный домишко на Вокзальной улице. И еще адреса, и еще…

К этому времени у Таспера появился некий нюх, шестое чувство того, где может оказаться Мудрец. Достаточно было слова, простого намека на тихого жильца, и Таспер уже мчался по следу, колотил в двери, расспрашивал всех встречных, выслушивал советы спросить невидимого дракона и совершенно ошеломлял родителей тем, что так и норовил каждый вечер улизнуть из дому. Но как бы быстро Таспер ни действовал в ответ на легчайший намек, всегда оказывалось, что Мудрец только что съехал. И в большинстве случаев по пятам за Таспером являлись убийцы. Дома горели и взрывались – иногда Таспер еще не успевал свернуть с улицы.

И вот наконец он краем уха уловил совсем туманное упоминание какого-то адреса то ли на Новой Единороговой улице, то ли совсем в другом месте. Таспер отправился на Новую Единороговую, сокрушаясь, что пришлось полдня проторчать в школе. Мудрец мог позволить себе вольно странствовать, а Таспер целый день был прикован к месту. Неудивительно, что ему не удавалось настичь Мудреца. Но на Новую Единороговую он возлагал огромные надежды. Это был бедный район, в котором Мудрец недавно уже появлялся.