Вихри волшебства - Джонс Диана Уинн - Страница 24

Но вот наконец нашелся подходящий мир. Он был спокоен и элегантен. Немногочисленные боги вроде бы были достаточно цивилизованны, но не слишком строги. Империону показалось даже странным то, что эти боги поделились с человечеством частью своего могущества. А человечество при этом вовсе не злоупотребляло этим могуществом, и пророческий дух заверил Империона, что, если он оставит здесь Таспера, заключенного в сферу забвения, откроет ее тот, кто будет обращаться с мальчиком очень хорошо.

Империон положил сферу в лесу и поспешил обратно в Тиру, чувствуя несказанное облегчение. Там он доложил обо всем Зенду, и Небеса возликовали. Империон позаботился о том, чтобы Нестире достался в мужья невероятный красавец-богач и чтобы вместо Таспера у нее народилась куча детей. Потом он не без печали вернулся к размеренной жизни Небес. Отлаженный механизм Тиры шел и шел вперед без всяких признаков Низвержения.

Прошло семь лет.

Все это время Таспер ничего не знал и оставался трехлетним. Потом настал день, когда сфера забвения распалась на две половины, и он сощурился от солнечного света – чуть менее золотого, чем тот, к которому он привык.

– Так вот из-за чего все тревоги, – пробормотал себе под нос высокий дяденька.

– Бедняжечка, – нежно сказала тетенька. Окружал Таспера лес, а над ним стояли какие-то люди и глядели на него, но, насколько Тасперу было известно, с тех пор как он воспарил в срединные просторы вместе с отцом, не произошло ничего. Он закончил вопрос, который как раз начал задавать.

– А почему мир круглый? – спросил он.

– Интересный вопрос, – заметил высокий дяденька. – Обычно ответом на него служит следующее соображение: потому что углы сглаживаются, когда планета вращается вокруг Солнца. Однако, вероятно, так сделано для того, чтобы можно было закончить там, где начал.

– Сэр, вы его только запутаете такими рассуждениями, – сказала другая тетенька. – Он же совсем крошка.

– Нет, ему интересно, – возразил другой дяденька. – Взгляните на него.

Тасперу и правда было интересно. Высокий дяденька был что надо. Таспер пока не понимал, откуда он тут появился, но решил, что высокий дяденька наверняка оказался при нем, потому что отвечал на вопросы лучше Империона. Таспер задумался, куда же подевался Империон.

– А почему ты не мой папа? – спросил он высокого дяденьку.

– И снова очень тонкий вопрос, – похвалил его высокий дяденька. – Потому что, насколько нам удалось установить, твой папа живет в другом мире. Позволь узнать твое имя.

Это снова было в пользу высокого. Таспер никогда не отвечал на вопросы, он их только задавал. Но это был приказ. Высокий дяденька понимал Таспера.

– Таспер, – послушно ответил тот.

– Ах какая лапочка! – улыбнулась первая тетенька. – Я бы хотела его усыновить.

Остальные тетеньки, собравшиеся вокруг, горячо это одобрили.

– Это невозможно, – серьезно возразил высокий.

Голос у него был нежнее сливок и тверже, чем скала.

Дамам осталось только выпрашивать у него разрешение поухаживать за Таспером хотя бы денек. Ну, часик.

– Нет, – мягко отвечал высокий. – Его нужно немедленно вернуть.

На это все собравшиеся тетеньки закричали, что дома Таспер подвергнется громадной опасности. Высокий дяденька сказал:

– Разумеется, я о нем позабочусь. – Затем он протянул руку и поднял Таспера. – Идем, Таспер.

Едва Таспера вынули из сферы, как обе ее половинки испарились. Одна из тетенек взяла его за свободную руку, и они направились прочь – сначала ехали верхом на лошадке, и Тасперу страшно нравилось, как его качает, а потом вошли в большущий дом, где была совершенно непонятная комната. Там Таспер сидел в пятиконечной звезде, а вокруг мелькали картинки. Люди кругом мотали головами:

– Нет, опять не тот мир.

Высокий дяденька отвечал Тасперу на все-все вопросы, и тому было очень интересно, и он даже не обиделся, что ему не разрешают ничего есть.

– А почему нельзя? – спросил он.

– Потому что ты самим фактом твоего здесь пребывания заставляешь мир колебаться, – затейливо объяснил высокий. – Если внутри тебя окажется пища, она, будучи плотной субстанцией, принадлежащей этому миру, может даже разорвать тебя на части.

Вскоре после этого появилась новая картинка. – Ах! – закричали все.

– Так это Тира! – сказал высокий.

Он удивленно поглядел на Таспера.

– Должно быть, кто-то решил, что ты существо беспорядочное, – заметил он. Затем он снова поглядел на картинку, лениво, но настороженно, и промурлыкал: – Никакого беспорядка. Никакой опасности. Пойдем со мной.

Он снова взял Таспера за руку и повел его в картинку. При этом волосы у Таспера заметно потемнели.

– Элементарная предосторожность, – пробормотал высокий, словно бы извиняясь, но Таспер не обратил на это внимания.

Таспера совершенно не заботило, какого цвета были у него волосы с самого начала, а кроме того, его страшно занимало то, с какой невероятной скоростью они двигаются. Они ворвались в город и резко остановились. Рядом стоял очень славный домик – прямо на границе бедного квартала.

– Эти люди нам подходят, – заметил высокий дяденька и постучал в дверь.

Ему открыла очень грустная женщина.

– Прошу извинить меня, сударыня, – произнес высокий дяденька. – Вы, случайно, не теряли маленького мальчика?

– Да, – кивнула женщина, – но это же не… – Она заморгала. – Ой, Таспер! Куда же ты убежал? Ах, сэр, спасибо вам огромное!

Но высокого уже не было.

Звали женщину Алина Альтан, и она была настолько уверена в том, что Таспер – ее сын, что Таспер и сам в этом уверился. Он счастливо зажил с ней и ее мужем, который был хороший врач и работал очень много, но при этом почему-то не становился богаче.

Скоро Таспер позабыл и высокого дяденьку, и Империона, и Нестиру. Иногда, правда, его страшно удивляло – как, впрочем, и его маму, – что своим друзьям Алина представляла его так: «Это Бидиан, но мы обычно зовем его Таспер». Благодаря высокому человеку никто так и не узнал, что настоящий Бидиан забрел на реку, а там его съел невидимый дракон.

Если бы Таспер помнил высокого дяденьку, то удивился бы еще и тому, что его появление словно бы подтолкнуло доктора Альтана на путь процветания. Жители соседнего бедного квартала вдруг обнаружили, какой он замечательный врач и как недорого берет. Вскоре Алина смогла отправить Таспера в очень хорошую школу, где он своими бесчисленными вопросами доводил учителей до белого каления. Как теперь часто и с гордостью говорила его новая мать, ум у него был донельзя пытливый. Хотя он быстрее прочих людей усвоил Десять Первых Уроков и Девять Добродетелей Детства, учителям частенько становилось от него так тошно, что они рявкали: «Знаешь что? Иди спроси невидимого дракона!» – а так обитатели Тиры говорят всегда, когда чувствуют, что вопросов с них уже хватит.

Таспер мало-помалу, с огромным трудом отучил себя от обыкновения никогда не отвечать на вопросы. Но все равно вопросы он предпочитал ответам. Дома он задавал вопросы постоянно: «Зачем кухонный бог раз в год должен отправляться на Небеса с докладом? А можно мне в это время красть печенье? Зачем невидимые драконы? Если болезни насылают боги, как же папа их лечит? Почему у меня все время появляются маленькие братики и сестрички?»

Алина Альтан была превосходной матерью. Она с усердием отвечала на все эти вопросы, в том числе и на последний. Она рассказала Тасперу, откуда берутся дети, завершив отчет так:

– И тогда, если боги благословят мою утробу, появится малыш.

Она была женщиной набожной.

– Не хочу, чтобы тебя благословляли! – возмутился Таспер, снизойдя до утверждения, что делал только тогда, когда очень уж волновался.

Правда, у него не было выбора. К тому времени, как ему сравнялось десять, боги сочли уместным благословить его двумя братиками и двумя сестричками. В качестве благословений, по мнению Таспера, они никуда не годились. Они же были еще совсем маленькие – какой от них прок?