Девять жизней Кристофера Чанта - Джонс Диана Уинн - Страница 45

Такрой ненавидел Одиннадцатые Миры всей душой, и Кристоферу это было очень понятно. Ведь Такрой находился в еще худшем положении, чем Богиня.

– Кто такой Драйт?

– Король, жрец, главный волшебник… – пожал плечами юноша. – Хотя только отчасти. Его зовут Верховным Старейшиной Септа, ему тысячи лет. Живет он так долго потому, что поедает человеческие души, когда слабеет. По законам этих Миров он владеет людьми из Одиннадцатых, их душами. Я тоже принадлежу ему.

– А по какому закону он присвоил себе жизни Габриэля? Ведь это он сделал, да?

– Я понял это, когда Флавиан сказал: Одиннадцатые Миры. Драйт всегда хотел изучить человека с девятью жизнями. В Одиннадцатых таких людей нет. На самом деле это всего один мир, и Драйт не дает развиться своему миру во множественные миры, чтобы не возникло соперников. Ты ведь знаешь, откуда взялись твои девять жизней? Все двойники, которых ты мог бы иметь в других мирах, никогда не родятся.

– Да, но что это у них за закон такой – красть волшебника по частям? – удивленно спросил Кристофер.

– Точно я не знаю, – сознался Такрой. – Не знаю, такие ли у них законы, как у нас. Может, просто Драйту позволено все, что угодно.

«Будь моя воля, я бы запретил этому Драйту вольничать с чужими жизнями», – подумал Кристофер.

– Вероятно, он ждет, пока все жизни освободятся, а потом соберет их воедино. Расскажи мне, что тебе известно об Одиннадцатом Мире.

– Ну, я там никогда не был, но знаю, что они всё контролируют с помощью магии. Управляют погодой, поэтому живут в лесах, где даже деревья растут по их приказу. Когда они хотят есть, им не нужно готовить, они просто вызывают еду. Огонь им вообще не нужен. Про нас они думают, что мы дикари, раз используем огонь. Над нашей магией они смеются. Хорошо они думают только о тех, кто абсолютно предан королю, или кто он там… Но особенно их восхищают люди, которые из преданности мошенничают или лгут.

Еще с полчаса Такрой рассказывал об Одиннадцатом. Казалось бы, ему должно стать легче оттого, что наконец-то он может кому-то это все рассказать, но лицо его становилось все напряженнее и суровей. Наконец Кристофер встал, попросил Такроя подождать и выскользнул из секретного заклинания. Как он и ожидал, разъяренная мисс Розали стояла за дверью.

– Вы не даете Мордехаю ни минутки покоя! – прошипела она. – Что вы с ним делаете?

– Ничего, но ему надо подкрепиться, чтобы мы могли продолжить. Не могли бы вы…

– Я-то могла бы!

Мисс Розали щелкнула пальцами. Почти сразу же примчалась Эрика с подносом, на котором, кроме чая, горы булочек и бутербродов, стоя ла бутылочка бренди. Кристофер подхватил поднос и вернулся в комнату. Такрой взглянул на бренди, ухмыльнулся и вылил большую часть бутылочки себе в чай. Спиртное было ему так же кстати, как булочки Кристоферу. Уплетая бутерброды, Такрой рассказал еще много интересного.

– Если ты случайно встретишь людей из Одиннадцатого, то ты примешь их за благородных дикарей – и будешь дважды неправ. Они очень цивилизованные, а что касается благородства… – Такрой замер, не донеся очередной бутерброд до рта.

– Доедай, он как раз одиннадцатый, – пошутил Кристофер.

Такрой слабо улыбнулся:

– В этом мире о них знают не много. Именно от них пошли все сказки про эльфов. Вот исходя из этого о них и нужно думать – как о холодном, неземном народе, живущем по каким-то своим, непонятным правилам. А я, хоть и родился там, не очень-то их понимаю.

Теперь только Кристофер осознал, что собрать жизни Габриэля будет самым сложным делом, какое ему доводилось делать за все свои жизни. Если это вообще возможно.

– Ты рискнешь пойти со мной в Одиннадцатый? – спросил он Такроя. – Чтобы я не наделал еще больше ошибок.

– Как только они сообразят, что я все тебе рассказал, они все равно заберут меня туда. – Так рой опять побледнел. – Ты в опасности уже потому, что знаешь об их делишках!

– Тогда мы сообщим всем в замке, а Иоланта и Берил напечатают обращение к правительству. Не может же Драйт убить всех!

Такрой подозревал, что Драйт как раз очень даже может, но в конце концов пошел с Кристофером назад в кабинет, чтобы рассказать, как обстоят дела. Все замерли как громом пораженные.

– Одиннадцатый! – слились воедино голоса. – Ничего не выйдет!

Все принялись убеждать Кристофера, что собрать жизни Габриэля невозможно. Даже доктор Симонсон оторвался от настройки своей «верши для омаров», чтобы подняться наверх и запретить Кристоферу ввязываться в столь рискованное предприятие.

Кристофер ожидал, что встретит отпор.

– Чушь! Теперь вы и без меня сможете поймать Призрака.

Вдруг в наступившей тишине Богиня отчетливо проговорила:

– Я иду с тобой!

– Зачем?

– Мы ведь друзья, – объяснила Богиня. – В книжках Милли никогда не оставляет в беде своих приятелей.

«Препираться с ней бесполезно», – подумал Кристофер. Он подозревал, что она просто боится оставаться одна рядом с Рукой Ашет, но ничего не сказал. К тому же если она пойдет с ним, то вдвоем они будут намного сильнее.

Кристофер оделся так, как посоветовал ему Так рой.

– Чем больше на тебе меха, тем выше у тебя положение.

Кристофер притащил из Средней гостиной тигровую шкуру, которая лежала там на полу, и Богиня прорезала в ней дырку для головы. Мисс Розали нашла подходящий ремень с огромными медными бляхами, а экономка отыскала лисий мех Кристоферу на плечи и норковое боа для Богини.

– Еще добавьте украшений, – подсказал Такрой.

– Только не серебряных! – крикнул Кристофер вслед кинувшимся на поиски помощникам.

На него повесили три золотых ожерелья и нитку жемчуга. Тигровую шкуру разукрасили сережками Иоланты и брошками Берил. На голову Кристоферу намотали золотой вечерний пояс мисс Розали, заколов его на лбу брошью мамы Эрики. Теперь, когда Кристофер двигался, раздавалось позвякивание, как от Богини в храме Ашет. Сама Богиня надела только пучок страусиных перьев на голову и чьи-то золотые браслеты на ноги: нужно было показать, что Кристофер более важная персона. Такрой остался в чем был.

– Они меня знают, у меня вообще нет никакого положения…

Попрощавшись с теми, кто был в кабинете, троица прошествовала к Воротам. Сейчас они были настроены на Одиннадцатый Мир, но мисс Розали предупредила Кристофера, что вокруг Мира могут быть оборонные заклинания, на которые уйдут силы. Поэтому Кристофер выступал, позвякивая, во главе процессии, за ним шла Богиня, размахивая второй, призрачной парой рук. Замыкал шествие Такрой.

Все было просто. Подозрительно просто, это они почувствовали сразу. Какое-то мгновение неопределенности, как короткий вздох, – и они очутились в лесу. На них смотрел человек, похожий на Такроя.

Лес был необыкновенно красив: никаких кустов, лишь ровный зеленый ковер под ногами да высокие стройные деревья. Среди гладких блестящих стволов стоял человек, готовый, как испуганная лань, в любую секунду убежать, и смотрел на них через голое плечо. Волосы у него, как и у Такроя, вились, кожа была смуглая, но на этом сходство заканчивалось. Из одежды на нем была только короткая меховая юбка, в которой он был похож на образцовую древнегреческую статую. Дело портило верблюжье выражение лица: человек смотрел недружелюбно и с презрением.

– Позови его, но помни, что я тебе говорил, – прошептал Такрой.

С людьми из Одиннадцатого Мира нужно быть грубым, иначе они просто не будут тебя уважать.

– Эй, ты! – со всей возможной надменностью крикнул Кристофер. – Ты, там, отведи-ка меня к Драйту, да побыстрее!

Человек как будто не услышал. Постояв еще секунду, он шевельнулся и исчез среди деревьев.

– Он что, не понял? – спросила Богиня.

– Возможно, – сказал Такрой. – Но при этом явно хотел показать, что он важнее, чем ты. Он не великая птица в Септе, но ведь всякому в Родственных Мирах хочется казаться значительней, чем есть на самом деле. Ладно, пойдем посмотрим, что из этого выйдет.

– Куда идти? – спросил Кристофер.