Штрафники - Свирский Григорий Цезаревич - Страница 63

...Полное ведро грибов. Оно стоит на краю аэродрома. Чуть стемнело. На куче валунов группа лётчиков. Курят. Прислушиваются.

Гонтарь с Тимофеем перебирают грибы.

Гонтарь: - А знаешь, как мы с ним сдружились? Я тогда в училище самодеятельностью верховодил: искал, кто что может. Мне говорят, он хант. У него батька - шаман! Я к нему: спляши, говорю, шамана. А он как психанет. Ты думаешь, говорит, шаман - это что? Танец с бубном? Шаман - это привилегиия. Шаман объявляет: это озеро святое, та река святая, и точка. Только шаман ловит здесь рыбу... Вот, что такое, говорит, шаман... Да... Во парень! Злой только! Четырнадцати лет не было, когда от отца ушел. Построил облас... - такую лодку и..

Мимо с двумя штабными прошел Фисюк. Остановился поодаль. Один из штабных тут же побежал обратно. Гонтарь оставил свои грибы, проводил штабного взглядом, снова посмотрел на часы.

Глебик переспросил рассеянно: - Так что ты насчет лодки?

- Какой лодки?..

Глебик (глядя на часы): -У них кончается горючее... Черт!..

Гонтарь (встает): - Подожди каркать... Смотря на каком режиме идут...

Гонтарь с силой швырнул папиросу.

Фисюк (радисту). Вызвать штаб флота! (Уходит.)

На камнях у моря стоит Тимофей. Вслушивается. Тишина... Вдруг:

- Летя-ат!

Тимофей, спрыгнув с камня, упал, съехал по осыпи, бросился к аэродрому. Навстречу из землянки, из столовой бегут люди. Кто в чем. Фисюк на бегу застегивает китель. Остановился, прислушивается, и вдруг:

- В укрытие!

Люди бросились врассыпную под маскировочные сети. Тимофей сходу сворачивает к камням. Падает за валуны.

Над аэродромом проходит немецкий разведчик. Делает круг. Тимофей вжался в землю. Звук самолета все слабей. Тимофей подымает голову. Тишина... Голубое, казалось, такое дружелюбное небо...

Голос Тимофея: Но мы все еще не теряли надежды. И действительно, Кабаров вскоре вернулся, но вернулся один. Без ведомого - Степана Овчинникова...

...Летное поле. Сильный ветер. От израненного, избитого самолета с белом ласточкой движутся к землянке люди. Кабаров жадно курит, держа папиросу, как "чинарик". Идет сгорбясь. И вдруг как-то боком падает...

Тимофей стаскивает с Кабарова парашют, разнесенный осколком в клочья. Рваный шелк полощится на ветру, как белый флаг.

Оглохший от рева мотора, Братнов почти не слышит потрясенного Гонтаря, который повторяет тихо, почти шепотом:

- Как же так?.. Где... где вы потеряли Степана?.. Как же это случилось?..

Кабарова несут на носилках. Его голова и плечо перехвачены бинтами.

Кабаров (с трудом приподняв голову): - Нет, ты понимаешь... Идем курсом 120... И вдруг "мессера"...

Фисюк: - Лежи, лежи. Потом...

Пожалуй, он единственный, кто сохраняет сейчас полнейшее самообладание.

Кабаров ... Вывалился из облака - нет ведомого. Вызываю -- не отвечает... Ч-черт! Я на разворот...

Кабаров снова приподнялся, крутанул невидимый штурвал.

Фисюк: - Иван, я запрещаю тебе говорить!..

Кабаров словно не слышит этого. Он как-то обмяк: - Ну, на обратном пути наткнулись на эту дуру... Кто мог думать, что она немецкая... Александр Ильич, - Кабаров обернулся: - Как там было? Расскажи!

Братнов догнал носилки. Вопросителько посмотрел на Фисюка.

Фисюк: - Как там было?!

- Понимаете, идет подлодка. Вижу, маленькая. ...Значит, наша, немецкая "малютка" туда не доберется... Далеко... К тому же матросы наверху, руками машут... Тогда и мы подошли, крыльями качнули. А они ка-ак врежут. Обманули нас!..

Носилки погрузили в машину, Кабаров лежал безучастный ко всему. Врач подошел к Фисюку:

- Видимо, кость задета. Придется в госпиталь. - И сел в свою машину.

Фисюк (проводит его машину глазами): - Та-ак!..

Он потянулся за папиросой и только тут заметил, что держит кусок окровавленной ваты. Оглянулся, куда бы положить вату, и увидел: Братнов как-то судорожно зевнул. У Фисюка дернулось веко:

- Уважаемый штурман. Экстракласса. Незаменимый... - Он произнес это, растягивая слова. Лошадь от коровы отличить не можете... А теперь, извольте, после первого же вылета командира - в госпиталь... - И вдруг резко, шепотом: - Дырки захотел привезти? Судимость снять?.. Новую получишь!.. За каждую дырку...

2

Стоянка. Израненный кабаровский самолет - на нем нет живого места. Кругом - молчаливые механики. По их лицам видно: даже они, привыкшие ко всему, такого не видели...

Тимофей (раскладывая инструмент): - Слушай, отвертку не брал?..

Механик: - Какую еще отвертку?..

Тимофей (другому механику): - Не брал отвертку?

- Возьми вон у меня...

Тимофей отходит, продолжая шарить по карманам. - Да нет... ничего, так...

Землянка. Озабоченный Тимофей подходит к своему закутку. Что такое? Все его вещи вынесены, лежат в сторонке. Заглянул в закуток: стены в белых простынях, на столе - вата, бинты.

На его, Тимофея, койке спал Кабаров. Голова и плечо перебинтованы. Тимофей присел и стал осторожно рыться в своих вещах. Возле него остановился Братнов. Шепнул: - Что потерял?

Тимофей молчал, шаря в мешке, в инструментальной сумке.

- Что потерял, что потерял. Все потерял..

Братнов. - Ну а все же?..

- Отвертку потерял!

- Братнов: Тут люди погибли... а ты... - и он ушел в закуток...

Было уже темно, когда, Тимофей, перепачканный землей, возвращался в землянку. Около закутка он остановился, помедлил и наконец открыл дверь.

Братнов дремал, сидя на койке. На его коленях - линейка и циркуль. На этот раз Кабаров не спал. Лежал на спине, смотря в потолок, видно, о чем-то мучительно думая...

Тимофей пошарил глазами под нарами, по войти так и не решился. Тихонечко прикрыл дверь, побрел в общий отсек землянки. Сел с краю нар, уставясь в одну точку.

В землянке тихо. Только где-то в углу едва слышно наигрывает на мандолине Санчес. Сегодня тут невесело... Внезапно открылась дверь. Деловой походкой вошли старшина Цибулька и пожилой солдат из хозчасти.

Старшина: - Которая тут старшого лейтенанта Овчинникова койка?..

Музыка оборвалась. Кто-то молча указал на кровать Степана. Солдат свертывает матрац с бельем. Старшина укладывает в наволочку вещи Степана. Уходят. Летчики проводили их взглядом. Музыка возобновилась...

А Тимофей все глядел на дальние нары. где белели рубашка и кальсоны Гонтаря. Свесив босые ноги, Гонтарь тупо уставился на голые доски соседней койки - койки Степана...

Тимофей словно почувствовал под собой эти голые доски, встал и выскочил наружу....

...В землянке Фисюка.

Фисюк: - Ты понимаешь, что натворил?!

Тимофей (застывший перед ним): - Понимаю, товарищ полковник.

Фисюк (в гневе): - Что ты понимаешь?..

Тимофей. - Если она... на развороте попала под рули... то я убил людей...

Фисюк, стараясь сдержать гнев, развязал узел наволочки, которая лежала перед ним, достал оттуда документы, машинально взглянул на них. И спокойнее:

- Ты точно помнишь, что оставил отвертку в кабине Овчинникова?

- Не знаю... искал... нигде нет...

- Кабарову, надеюсь, не докладывал? Фисюк смотрел недоверчиво.

Тимофей (еле слышно): - Нет.

- Ну, что мне с тобой делать? Иди! И никому ни слова...

Фисюк взглянул на Цибульку, который хмуро, недобро смотрел вслед Тимофею.

Цибулька (доселе молчавший, Фисюку): - ЧП, товарищ полковник. Трибунал. Сейчас понаедут...

- Погоди ты, понаедут... Вот что! Возьмешь двадцать мотористов, и каждый камень обшарить... Хотя нет...

...Серенькая полярная ночь. Знакомые нам камни. В стелющемся тумане движутся три фигуры. Остановились. Фисюк: - Показывайте, Морозов!.. Вспомнили?

Старшина: - Жить захочет, вспомнит, товарищ полковник!.. Разгильдяй, товарищ полковник!

Фисюк (старшине): - Осмотрите, где они грибы собирали. А я тут... Уходит.

Старшина: -Э-эх, ты! А матерь-то небось... Пошли!