Проклятие темной дороги - Золотько Александр Карлович - Страница 38

— Быстрее, — попросил монах. — Быстрее…

Времени уже не было. Более трех десятков слизней вместе с уже убитыми насчитал монах — десяток со стороны болота и восемнадцать монстров между домами. И сколько их там еще…

Арбалетчики выстрелили — два болта пронзили двух слизней, а третий ударился в пересохшую землю и рикошетом ушел в стену дома.

— Слышь, мужик, — монах толкнул старшего болотника. — Ты своих собирай до кучи… Мои еще нескольких слизней убьют — будем прорываться. Если кто упадет, не останавливаться, не подбирать, иначе все там останемся… Понятно?

— Чего там — понятно, — кивнул болотник. — Как скажешь, так побежим. А уж кто добежит… Только вот…

— Что?

— В домах грудняки остались. Семеро. Вышли-то мы потолковать, а вон как получилось…

Монах выдохнул.

— В каких домах?

— А во-он в тех… — указал пальцем старший болотник. — Возле них как раз слизни сейчас и ползут. С детьми девчонки две… Вроде не совсем дуры, не должны прямо сейчас выскочить, но если мы побежим, то…

— Они не уйдут, — сказал монах.

— Оно вообще и не так чтобы страшно — новых сделаем, если что… И так вон, спасибо вам, скольких наших положили… — Болотник высморкался, зажав одну ноздрю. — Ты уж не обижайся, но ежели выберемся, то я тебя найду все равно. Найду и убью. Сегодня не трону, а с завтрева и начну…

— Хорошо, — кивнул монах. — Договорились. Так, значит, детей забирать не будете?

Болотник пожал плечами, но ответить не успел — десятка два стрел обрушились на улицу, с влажным шлепком вонзаясь в слизняков и сухо ударяясь о землю.

И снова — дождь стрел. И снова. И снова.

Слизни между домов теперь походили на ежей и больше не шевелились. Мимо них торопливо пробежали дружинники Барса, прикрыли уцелевших людей от слизней, ползших со стороны болота.

— Огнем, — сказал монах Барсу, опознав в нем старшего по знаку на груди. — Стрелы зажгите.

— Огнем! — крикнул своим Барс. — Зажечь стрелы!

Жители Плетней принесли дружинникам солому и огонь.

Они перебили почти всех слизней, когда в деревню вошел отряд инквизиторов.

— Такие дела, — сказал Барс, когда со слизнями было покончено. — Значит, управились…

— Управились, — подтвердил болотник. — Значит, спасибо, конечно, но…

— Я помню, — махнул рукой монах, успевший все объяснить брату Фурриасу. — С завтрашнего дня ты меня будешь убивать.

— Да, — кивнул болотник и пошел было к своим помогать собирать мертвых — некоторых приходилось вытаскивать из-под туш убитых слизней.

— Подожди, — окликнул его брат Фурриас.

— Чего?

— Ты вот этого случайно не знаешь?

Два воина подвели мужика средних лет в добротной одежде и крепких сапогах. Мужик затравленно озирался и шмыгал носом.

— Вот этого?.. — переспросил старший болотник. — Как же, знаю. Третьего дня у нас гостевал. Торговый человек. Пришел ближе к полудню, выставился, как положено, угощение принял, подарки старшим сделал. Хотел почай-траву у нас покупать. И даже купил на пробу мешок… Заплатил хорошо. Переночевал и вчера ушел. А что?

— Вчера… — брат Фурриас повернулся к купцу.

Тот попытался рассмотреть под капюшоном лицо инквизитора, не смог, побледнел и дернулся, отстраняясь.

— Сколько времени проходит от момента, как слизень появляется из икры, до того, как он достигает такого размера? — Фурриас указал рукой на мертвого слизня.

Мужик гулко сглотнул, но не ответил.

— Он управлял слизнями, — проскрежетал Фурриас. — Я его заметил неподалеку, приказал схватить на всякий случай. А в сумке у него оказались склянки с икрой слизней. Он — монстролог. И он каким-то образом смог вырастить за одни сутки этих тварей. Никто не хочет узнать подробности?

— Я бы поинтересовался, — прищурился Барс. — Ты ему сам жилы мотать станешь или мне позволишь?

— На вопросы палачей Ордена отвечают все. — Фурриас жестом подозвал служку и шепотом отдал ему приказ.

— У меня тоже не молчат, — недобро усмехнулся Барс, рассматривая побелевшее лицо монстролога. — Предлагаю так: до полудня твои с ним работают, после полудня — я.

— Хорошо, — брат Фурриас внимательно посмотрел на Барса.

— Что-то на мне увидел? — поинтересовался Барс.

— А ты должен был умереть на кресте.

— Хочешь попробовать вкопать новый? — Барс как бы невзначай тронул кинжал за поясом.

— Нет. Если ты остался жив, значит, так было угодно…

— Кому? — быстро спросил Барс.

— А это я у тебя узнаю как-нибудь, — проскрежетал инквизитор.

— На вопросы палачей Ордена отвечают все?

— Ты меня правильно понял.

— Не сегодня, — сказал Барс.

— Не сегодня, — согласился инквизитор. — Сегодня мы узнаем, кто послал монстролога и какие болота он успел заразить.

— Знаешь, чего я сейчас больше всего хочу? — Барс обошел пойманного мужика.

— Чего? — спросил, подыгрывая, брат Фурриас.

— Чтобы эта тварь допрос твоих палачей выдержала. Чтобы я мог из него все вынуть своими руками, жилка за жилкой… жилка за жилкой… Это ж он от Порога сюда добрался, а там еще есть болота… нужно людей предупредить, пока ему язык развяжем. Пусть осторожно живут. Очень осторожно… — Барс обернулся, его глаза встретились с глазами Котенка. — Ты все понял, братан?

— Все. — Котенок, который на самом деле очень хотел попросить, чтобы именно ему брат позволил допрашивать пришлого мужика, спорить не стал, кликнул двоих дружинников и, вскочив на коня, исчез за домами.

Подошел палач с кожаной сумкой, в которой что-то металлически позвякивало.

— Огонь есть, — проскрежетал брат Фурриас. — Можем приступать.

— Ты смотри, тварь, не поддавайся сразу, — Барс похлопал монстролога по плечу. — Дождись меня…

Тот заговорил сразу, не дожидаясь начала пытки; говорил быстро, повторяясь, торопился, надеялся, что до металлических крючьев, которые медленно раскладывал на сумке палач, дело не дойдет. Но он забыл, что добровольное признание в инквизиции всегда проверяется пыткой.

Пытка закончилась к вечеру, когда солнце уже ушло за горы и сумрак выполз из щелей, в которых прятался весь день.

— Значит, — сказал брат Фурриас Барсу, — настало время мне познакомиться с наместником. Мальчику пора узнать, что жизнь не так проста, как кажется…

— А не боишься, что он тебя того… — Барс сделал движение рукой, будто захлестывал у себя на шее петлю. — Бывали, знаешь, случаи…

— Не боюсь, — ответил инквизитор. — Все мы в руках Светлого…

— Ты не подумай, что я о тебе беспокоюсь… — внимательно глядя в темноту под капюшоном инквизитора, сказал Барс. — Если наместник тебя прикажет убить — ты перестанешь людей Долины изводить, Черное Чудовище. Если из замка живым уйдешь — я тебя все равно остановлю, ты так и знай, Черный.

— Буду знать.

— Вот-вот… А лучше просто уйди из Долины, я ведь слов на ветер не бросаю…

— Ты сможешь приказать стреле в полете изменить направление или вернуться? — в страшном, скрежещущем и дребезжащем голосе брата Фурриаса прозвучало даже что-то вроде насмешки. — Я буду делать то, что должен. А ты… и наместник, и сотник Коготь — можете делать то, что хотите… И…

— Ладно, — перебил его Барс. — Езжай. Разговор все равно дурацкий получился. По дороге туда, в замок, я тебя не трону. И по дороге из замка к Порогу и до тракта — тоже не трону. А вот если ты пойдешь назад, да еще, упаси тебя Светлый, снова в деревни вернешься — жди от меня подарка. Я не рыцарь, сам понимаешь, так что вызова не пошлю…

— Да я и не приму. Братья-инквизиторы в поединках не участвуют.

— Тем более. Так что жди стрелу, яму-ловушку, яд в чашке…

— А ты думаешь, чем я всю жизнь занимаюсь? — спросил брат Фурриас и захохотал, будто лезвием по стеклу кто провел.

Своих мертвецов инквизиторы увезли с собой.

Люди Барса проследили, что отряд разделился — сам Фурриас с палачом и десятком воинов конными уехали в сторону замка, а остальные ушли к горам. Когда один из дружинников двинулся было следом за обозом инквизиторов, из-за дерева вылетела стрела с черным оперением и ударилась в землю возле ног дружинника, ясно давая понять, что соглядатаев инквизиторы не потерпят.