Вампирские архивы: Книга 1. Дети ночи - Гейман Нил - Страница 81

— Приезжай к нам и посмотри сам — ты его не узнаешь. Луиза на грани безумия. Я тоже. Твержу себе, что этого не может быть, что это невозможно. А порой думаю: «Ну что ж, если она и вправду его отравила, то сделала это ради меня, ради нашей любви…» Однако это не помогает. При мысли об убийстве меня пробирает дрожь, я не могу смотреть на жену… это его штучки, я знаю! Он продолжает ее упрекать, я слышу это по ее ответам: «Что? Отравила тебя?.. Как ты мог такое подумать?» Наша жизнь превратилась в кошмар, это длится уже несколько месяцев. Ты первый, к кому я решился обратиться за помощью. Я в отчаянии, помоги мне! Мы бы давно смирились, если бы не ребенок.

— Как ваш друг и ученый, хочу дать один совет: сожгите тело. Твоя жена легко получит на это разрешение, а я помогу уладить формальности. Думаю, ученому не стыдно обратиться к народным средствам и применить метод лечения, на первый взгляд похожий на шарлатанство, — ведь на самом деле это традиционный древний метод. Сожгите тело. Я не шучу! — добавил он, заметив недоверчивое выражение глаз своего друга.

— Но что же делать с ребенком? — воскликнул Лелио Джорджи, заламывая руки. — Однажды ночью я сорвался и хотел броситься на призрака с воплем: «Убирайся! Ради бога, уходи отсюда!» Однако не смог сдвинуться с места, только что-то беспомощно бормотал. Ты представить себе не можешь…

— Разрешишь мне сопровождать тебя сегодня вечером?

— О боже, я не осмеливался попросить о таком одолжении. Но вдруг твое появление его разозлит? Не лучше ли подождать до утра?

Однако на следующий день Джорджи пришел к другу в таком состоянии, что Монджери усомнился в здравости его рассудка.

— Он все знает! — запинаясь, объявил Лелио Джорджи. — Боже, что это была за ночь! Он поклялся, что пойдет на все, если мы осмелимся…

— Значит, пора приступать к делу, — ответил Монджери.

— Если бы ты видел, как он толкал колыбель! Не знаю, как ребенку удалось выжить. Луиза упала на колени и, рыдая, молила «Я буду твоей, только, пожалуйста, не трогай мое дитя!» В тот момент я почувствовал, что все, что связывало нас, исчезло. Теперь она принадлежит ему, а не мне.

— Успокойся! Мы с этим справимся. Сегодня ночью я к вам приду.

Так Монджери и сделал. Он не сомневался, что его присутствие спугнет вампира.

— Установлено: неведомой силе способна противостоять лишь сила нейтральная, индифферентная. Мы пока не знаем, как и почему это происходит, но будем продолжать наблюдения, а там посмотрим.

Наступил вечер. Луиза тревожно оглядывалась по сторонам. Ребенок тихо спал в своей кроватке, бледный и изможденный. Лелио Джорджи очень старался сохранить спокойствие, но украдкой бросал тревожные взгляды то на жену, то на невозмутимого Монджери. Все трое мирно беседовали. Монджери рассказывал о забавном происшествии, случившемся с ним во время отдыха. Он был хорошим рассказчиком, говорил просто и очень старался отвлечь своих собеседников, чтобы явление, если оно начнется, можно было наблюдать без помех. Внезапно, бросив взгляд в сторону колыбели, Монджери заметил, что та слегка покачнулась. Сдвинуть ее с места никто не мог, поскольку все сидели в другом конце комнаты. Он замолчал, и все трое вскочили на ноги. Колыбель уже сильно раскачивалась взад-вперед. С криком: «О боже, мое бедное дитя!» — Луиза бросилась к колыбели, но внезапно остановилась и упала на кушетку. Бледная как смерть, она закатила глаза и что-то бормотала, задыхаясь.

— Все в порядке, — сказал Монджери.

Он встал и взял за руку трясущегося от ужаса Лелио. Внезапно по телу Луизы прошла дрожь, и женщина заговорила, обращаясь к кому-то невидимому:

— Почему ты считаешь, что мне нравится причинять тебе боль?.. Но я же за тебя молилась… Нет, я уже ничего не могу сделать, ты умер… Как я могла тебя отравить, если ты не умер?.. Я задумала это, сговорившись с ним?.. Он прислал мне яд?.. Как ты можешь! Я сдержала обещание!.. Да, сдержала! Это же абсурд! Хорошо, я больше не буду говорить, что ты умер… Да, больше не буду…

— Спонтанный транс, — сказал Монджери. — Предоставь все мне.

Взяв Луизу за руки, он громко произнес:

— Выходи!

Она ответила ему таким грубым и злобным мужским голосом, что Монджери невольно отпрянул. Из уст женщины полилась грубая мерзкая брань, словно заговорил другой человек. От ее мягкой нежной красоты не осталось и следа.

— Что тебе нужно? Какого черта лезешь не в свое дело?

Монджери взял себя в руки. Привычный скепсис ученого мог бы уверить его, что он тоже стал жертвой разыгравшегося воображения, если бы не бешено раскачивающаяся колыбель и это внезапное и жуткое явление — фантом, вселившийся в тело женщины. Рассердившись на себя за минутную слабость, Монджери резко скомандовал:

— Прекрати! Прекрати немедленно!

Он вложил в эти слова всю силу и властность, на какие был способен, и был крайне удивлен, когда в ответ услышал громкий хохот.

— Прекрати сейчас же! — снова приказал Монджери.

— Ого! Еще один отравитель? Ты тоже был с ними?

— Ложь! Наглая ложь!

Забывшись, Монджери ответил призраку так, словно разговаривал с живым человеком. Его возбужденный разум, несмотря на все попытки успокоиться и сосредоточиться, испытал новое потрясение, когда кто-то невидимый внезапно ткнул его кулаком в плечо. Резко обернувшись, Монджери увидел чью-то сероватую иссохшую руку, напоминавшую струйку дыма над пламенем свечи.

— Видишь? Ты это видишь? — крикнул Джорджи с рыданием в голосе.

Внезапно все прекратилось. Луиза вышла из транса, оглядела комнату так, словно только что пробудилась от сна, и принялась расспрашивать мужа и Монджери, трогательно качая головой. Но мужчины были изумлены не меньше ее и молча смотрели по сторонам, ощущая невероятное облегчение и покой. Никто не решался нарушить молчание. Тихий стон, раздавшийся из колыбели, заставил их обернуться. Младенец плакал и пытался оттолкнуть от себя нечто, упорно тянувшееся к его рту… Затем столь же внезапно все прекратилось.

На следующее утро, на пути домой, Монджери размышлял о глупости ученых мужей, не желающих исследовать феномены, связанные с народными суевериями. Он вспоминал собственные слова, сказанные Джорджи два дня назад: «Я бы не женился на вдове ни за какие сокровища мира!» Как ученый он оказался на высоте: довел эксперимент до логического завершения, не опасаясь позора неудачи в том случае, если бы опыт (то есть кремация тела первого мужа Луизы) не дал никакого результата. Проведенное исследование полностью подтвердило действенность народного средства: после кремации дух перестал являться Джорджи и его жене, которые были на седьмом небе от счастья. Но в своем еще не опубликованном отчете Монджери кое-что утаил. Он не стал писать: «С учетом вышеприведенных фактов мы можем утверждать: средство, применяемое в народе, полностью оправдало себя, доказав свое превосходство над узколобой наукой, ибо вампир погиб, как только тело было кремировано». Нет, он включил в отчет великое множество «если» и «но», запутал его словами «галлюцинации», «предположения» и «указания» — и все это лишний раз подтверждало: даже ум действует по привычке. Необходимость сменить точку зрения выбивала его из колеи.

Еще забавнее то, что Монджери поменял не только точку зрения, но и взгляды на жизнь. Тот, кто клялся, что не женится на вдове за все золото мира, женился именно на вдове, получавшей скромную пенсию в семь тысяч фунтов! Его друг Лелио Джорджи, услыхав эту новость, с искренним изумлением воскликнул:

— Как! Ты?

На что Монджери ответил:

— Но ее муж умер семь лет назад, от него уже ничего не осталось.

Он даже не подумал о том, что противоречит автору научного труда под названием «Случаи мнимого вампиризма».

Франц Хартманн

Франц Хартманн (1838–1912) родился в Баварии. После службы в артиллерийском полку он изучал медицину, а в 1865 году эмигрировал в Америку и работал врачом и коронером в штате Колорадо в эпоху «золотой лихорадки».