Путь генерала - Афанасьев Валерий Юрьевич - Страница 43

– В том, что с этим надо что-то делать.

Лодик задумчиво почесал голову:

– А что, не надо?

– Стоит ли тратить время? У нас дел и без того выше шлема. Завтра надо еще отметить мое назначение. А хозяин заведения просто хотел спать, вот и поленился идти за другим вином.

– Где будем отмечать повышение?

– А чего долго думать? Снимем зал здесь и позовем друзей. Для остальных легионеров придется купить бочку вина. Такой случай бывает не каждый день.

– Бочку? Маловато будет.

– Ладно, две бочки. И не говори мне, что этого не хватит. Я не собираюсь приводить легион в небоеспособное состояние.

– Ну две еще куда ни шло, – согласился Лодик.

– Все, хватит на сегодня разговоров. Расходимся по комнатам. Все остальное обсудим завтра.

– Завтра так завтра, – охотно согласился друг. Время и в самом деле было позднее.

Арт отправился в свою комнату. Усталость давала о себе знать, но сон не желал приходить: слишком уж насыщенным выдался день. Награждение, повышение в чине, танец с принцессой. Так недолго и возгордиться. Лукавый нашептывал на ухо: «Как ты крут». Или, быть может, это собственная гордыня? Как бы голова не закружилась от успехов. Саша постарался мысленно одернуть себя, вернуть с неба на землю. Возвращаться категорически не хотелось – парить в небесах приятнее. Ох уж эти медные трубы!

«Спустись с небес на землю, идиот, – снова приказал себе Саша. – Делами заниматься надо, а не мечтать о несбыточных вещах».

А помечтать так хотелось!

Чтобы хоть как-то отвлечься, Арт достал из-под одежды медальон шамана и принялся его рассматривать. С тех пор как Саша повесил медальон на шею, у него не было времени на то, чтобы это сделать.

Знатная вещица. Тонкая работа, кроме того, над медальоном прямо-таки витала аура старины. Арт достал нож и попробовал аккуратно царапнуть один из камней. Бесполезно – нож не оставлял на камне абсолютно никакого следа. Интересно, что за металл использован для основы? Может, серебро? Этот металл бывает довольно мягким. Но нет, это было не серебро. Обратная сторона медальона тоже ножу не поддавалась. Нажимать сильнее Арт не решился, опасаясь испортить вещь. Удивительно. Ясно, что таким образом много о талисмане не узнаешь. А как узнаешь? Сведущ ли кто-нибудь здесь в магии шаманов мапри? Разумеется, кроме самих шаманов.

«Надо будет попробовать навести справки. Только осторожно», – решил Александр.

Размышления о медальоне немного охладили Арта, а когда пришли воспоминания об обстоятельствах, при которых медальон оказался у него, мысли приняли более конструктивный характер.

«Ох уж эти принцессы, – подумал Саша перед тем, как заснуть. – Похоже, они существуют для того, чтобы вызывать в простых людях чувство восхищения и смущать умы».

– Кого приглашать будешь, эр командир? – поинтересовался Лодик у Арта на следующий день. Вопрос, надо сказать, был не такой уж простой, как могло бы показаться.

– Только своих, – вздохнул Арт. – Я не успел завести друзей в столице. Правда, познакомился с принцессой, но вряд ли ей будет интересен наш банкет.

Лодик улыбнулся, давая понять, что оценил шутку.

– А кого из своих?

– Командиров сотен, в первую очередь – Олда, и тех, с кем больше всего знаком. И конечно, позову Бонкра с Кушеном.

– Хороший выбор. Я было подумал, что после посещения дворца ты зазнаешься, эр командир, и позовешь только командный состав.

– Ха! Не успею я как следует зазнаться! Недели полторы – и в дорогу. Фонтен сказал, чтобы на длительное пребывание в столице мы не рассчитывали.

– Генерала позвать не хочешь?

– Хочу. Но не позову. Не буду ставить его в неудобное положение. Это для меня Бонкр и Кушен свои. Боюсь, Фонтен не захочет сидеть с ними за одним столом. Да и скромен для него наш праздник: почти все мои деньги ушли на новый мундир. Между прочим, это была твоя идея.

– Моя. Скажи еще, что идея была плоха?

– Не скажу. Но банкет по поводу повышения в должности придется организовывать не слишком шикарный.

– У нас в легионе люди непривередливые. А офицеров кавалерии Фонтена не будешь звать?

– Тех, кого я хорошо знаю, сейчас нет в столице.

– Нет так нет, – охотно согласился Лодик.

Гостей собралось около двух десятков. Столы были плотно заставлены простой, но вкусной пищей. В честь такого случая хозяин заведения даже изжарил кабанчика. Вино Лодик предварительно попробовал и признал пригодным для употребления по столь значительному поводу. Арт встал и обратился к друзьям:

– Хочу поднять этот кубок…

– Кубок? Это же простая глиняная кружка!

– Не перебивай, Кушен. Ты совсем не разбираешься в кубках, – улыбнулся Арт.

Лодик беззвучно рассмеялся, но постарался поскорее принять серьезный вид.

– Кубок – это символ, – продолжал Арт. – В символе же главное не его внешний вид, а то значение, которое мы ему придаем.

– Вот так-то, простофиля, – брякнул Бонкр, обращаясь к своему соседу Кушену. – Командир сказал «кубок», значит, – кубок.

Все собравшиеся поддержали его дружным смехом. Арт отнесся снисходительно к такому несоблюдению субординации. В строю за ее нарушение он спросит строго, за столом же все они сотрапезники и товарищи. А иначе вообще не стоило друзей звать.

– Хватит болтать, дайте речь послушать! – осадил комментаторов Олд.

– Речь будет краткой. Меня не удивляют ни награда, ни новое звание, когда в нашем легионе служат такие орлы.

– Ура командиру! – прорычал Бонкр.

– Ура! – дружно гаркнули собравшиеся.

Кружки взлетели, со стуком встретились и дружно опустели.

– Командир, мы здесь с ребятами скинулись и купили тебе подарок, – сказал Олд. – Прими.

Это была шитая серебром перевязь. Разумеется, на шитую золотом у легионеров не хватило бы их довольно скудных средств, но и такой подарок дорогого стоит.

– Спасибо, друзья. Я ценю ваше внимание, – отозвался Арт. – А сейчас давайте продолжим праздник.

Засиделись допоздна. Вечером легионеры отправились в гарнизон.

– Командир, может, и мы с ними? – поинтересовался Лодик.

– Чуть позже, дружище. У меня еще есть личные дела в городе, так что тебя задерживать я не имею права, но, если останешься, буду рад.

– Конечно, останусь! А что за дела?

– Завтра, эр Лодик. Все завтра. Обсудим наши дела на трезвую голову.

Глава 17

О столице, стране и ее соседях

Король Троменик-миротворец принял на себя бремя королевской власти в тридцать с небольшим лет. С той поры миновали годы, король был дважды женат и оба раза овдовел. В третий раз король обзаводиться супругой не собирался. С первой женой он прожил недолго – лихорадка унесла молодую королеву во цвете лет. Смерть не взирает на сословия. Во дворцы королей она заходит так же свободно, как и в лачуги бедняков, уравнивая всех перед своим ликом. Что ждет нас дальше, нам знать не дано. Кто-то питает надежду на то, что с завершением жизни земной ничто не заканчивается, кто-то привержен фатализму и верит в то, что жизнь единственна и неповторима. Надо ли искать ответ на этот вопрос? Те, кто его уже знают, не могут вернуться и поделиться информацией с нами, которые пока еще здесь. Живущим в этом мире необходимо продолжать свой путь. Продолжил и король Троменик.

Справедливости ради следует заметить, что в следующий брак король вступил не сразу, искренне горюя по несвоевременной утрате. Лишь через два года после потери супруги король сделал свой новый выбор. Второй брак его величества был более продолжительным. Королева прожила с царственным супругом более пятнадцати лет, пока несчастный случай на охоте не обернулся трагедией. После этого Троменик решил окончательно – третьей королевы в Латардии не будет.

Так сложилась судьба, что ни одна из жен не подарила королю наследника. Детей от первого брака у Троменика не было, второй союз был в этом отношении более удачным, но лишь отчасти: на свет появилась принцесса. Правда, злые языки поговаривали о связях короля на стороне, ведь у досужих сплетников всегда найдется тема для разговора. А уж такая тема, как личная жизнь его величества, всегда привлекательна для любителей почесать языком. Но король что-то совсем не торопился приближать к себе кого-либо из юных отроков. Зная его щепетильность, можно было предположить, что рассказы о незаконнорожденных наследниках – это всего лишь досужие домыслы. Из всех родственников короля приближен ко двору был лишь двоюродный дядя его первой жены – Торин.