За борт! - Касслер Клайв - Страница 19

Почти невидимую яхту охраняла небольшая группа агентов секретной службы, расставленных в стратегических точках на склоне, который мягко повышался к элегантному, выстроенному в колониальном стиле дому Джорджа Вашингтона.

Голосовой контакт поддерживали с помощью миниатюрных коротковолновых передатчиков. Чтобы обе руки всегда оставались свободными, агенты пользовались приемниками-наушниками, батареи крепились к поясу, миниатюрный микрофон — на запястье.

Каждый час агенты менялись местами, переходя в следующую заранее определенную точку, а старший группы непрерывно обходил посты, проверяя охрану.

В доме на колесах, припаркованном на подъездной дороге у старого здания, агент Черная Сова смотрел на экраны мониторов. Другой агент управлял оборудованием системы связи, третий наблюдал за предупредительными огнями, связанными с тревожной сигнализацией вокруг яхты.

— Можно подумать, что национальная служба погоды способна дать точный прогноз для мест хотя бы за десять миль от их главной конторы, — ворчал Черная Сова, допивая четвертую чашку кофе за ночь. — В прогнозе «легкий туман». Если это легкий туман, то как они назовут туман, который можно размешивать ложкой?

Агент, следивший за связью, обернулся и снял наушники.

— На сторожевом катере говорят, что ничего не видят под самым своим носом. Просят разрешения подойти ближе к берегу и пришвартоваться.

— Не могу их упрекнуть, — сказал Черная Сова. — Передайте: разрешение даем.

Он встал и помассировал шею. Потом похлопал связиста по плечу.

— Я присмотрю за радио. Вам нужно поспать.

— Вам самому надо бы лечь.

— Я не устал. К тому же ничего не могу разглядеть на мониторах.

Агент посмотрел на большие стенные часы.

— Время ноль один пятьдесят. Десять минут до смены постов.

Черная Сова кивнул и занял опустевшее кресло. Не успел он надеть наушники, как услышал сигнал с катера береговой охраны.

— Контроль, говорит речная охрана.

— Контроль слушает, — ответил Черная Сова, узнав голос капитана катера.

— Проблемы с нашим сканирующим оборудованием.

— Что за проблемы?

— Наш радар заглушает очень мощный сигнал на той же частоте.

На лице Черной Совы промелькнуло удивление.

— Кто-то вас глушит?

— Не думаю. Кажется, столкновение случайное. Сигнал возникает и исчезает. Впечатление такое, словно передают какие-то сообщения. Думаю, кто-то из радиолюбителей по соседству случайно вышел на нашу частоту.

— Обнаружили что-нибудь?

— В это время на реке никакого движения, — ответил капитан. — За последние два часа только сигнал буксира, который тащил в море баржи с мусором.

— Когда прошел буксир?

— Да он не прошел. Встал у берега в нескольких сотнях ярдов выше по течению. Должно быть, капитан буксира пережидает туман.

— Хорошо, речная охрана, продолжайте держать меня в курсе ваших проблем с радио.

— Обязательно, контроль. Конец связи.

Черная Сова откинулся на спинку и принялся мысленно оценивать возможные опасности.

Движения по реке нет, и потому нет опасности, что с «Орлом» столкнется другое судно. Радар катера береговой охраны работает, хоть и не без перебоев. Никакое нападение с берега невозможно, поскольку нулевая видимость не позволяет нацелиться на яхту. Похоже, туман — настоящее благо, только сразу это не понять.

Черная Сова взглянул на часы. До смены постов одна минута. Он быстро просмотрел план с именами агентов, их постами и временем смены.

Он отметил, что агент Лайл Блок должен стоять на посту номер семь, то есть на самой яхте, а агент Карл Поласки — на посту номер шесть, то есть на причале.

Черная Сова нажал кнопку передачи и заговорил в крошечный микрофон, прикрепленный к полоске на лбу:

— Внимание всем постам. Время ноль два часа. Смена постов. Повторяю, смена постов согласно графику. — Потом сменил частоту и вызвал командира группы, используя кодовое имя: — «Катти Сарк», говорит контроль.

Агент Эд Макграт, ветеран, прослуживший пятнадцать лет, ответил почти немедленно:

— «Катти Сарк» слушает.

— Попросите посты номер шесть и семь внимательней наблюдать за рекой.

— В этом супе они ничего не увидят.

— Насколько плохо возле причала?

— Скажем, вам следовало бы снабдить нас белыми тростями с красными концами.

— Сделайте все возможное, — сказал Черная Сова.

Замигал огонек, и Черная Сова отключил Макграта и принял входящий сигнал.

— Контроль, говорит речная охрана. Тот, кто глушил наш радар, теперь делает это постоянно.

— Вы ничего не видите? — спросил Черная Сова.

— Дисплей осциллоскопа на сорок процентов ослеп. Вместо объектов на экране большой клин.

— Хорошо, речная охрана, я сообщу старшему спецагенту. Может, он сумеет отследить источник вмешательства и блокировать его.

Прежде чем сообщить в Белый дом Лукасу о проблемах с радаром, Черная Сова повернулся и с любопытством поглядел на телеэкраны. Никакого изображения на них не было, только неопределенные тени, дрожащие и зыбкие.

Агент Карл Поласки поправил наушники, подключенные к радиоприемнику «Моторола НТ-220», и вытер влагу с бисмарковских усов. За сорок минут, проведенных на причале, он промок и чувствовал себя отвратительно. Он вытер влагу с лица, и она показалась ему маслянистой. Странно.

Его взгляд остановился на прожекторах над головой. Они создавали тусклый желтоватый ореол, но по краям из-за призматического эффекта образовывались радужные переливы. Агент стоял посреди тридцатифутового причала, и с этого места «Орел» был совершенно не виден в тумане. Нельзя было разглядеть даже палубу и огни на мачтах.

Поласки прошел по обшарпанным доскам причала, иногда останавливаясь и прислушиваясь, но слышал только мягкий плеск воды у свай и негромкое гудение генераторов яхты. Он был всего в нескольких футах от края причала, когда в серых щупальцах тумана материализовался «Орел».

Поласки негромко окликнул агента Лайла Брока, который занимал пост номер семь на яхте.

— Эй, Лайл? Слышишь меня?

Донесся голос чуть громче шепота:

— Чего тебе?

— Как насчет чашки кофе с камбуза?

— Смена через двадцать минут. Получишь кофе, когда поднимешься на яхту и займешь мое место.

— Ждать двадцать минут я не могу, — возразил Поласки. — Промок до костей.

— Тяжко. Но придется потерпеть.

Поласки знал, что Брок ни при каких обстоятельствах не имеет права покинуть палубу, но добродушно поддразнивал агента.

— Ну, попросишь меня о чем-нибудь.

— Кстати, о просьбах. Я забыл, куда перехожу отсюда.

Поласки вопросительно взглянул на фигуру в тени на палубе «Орла».

— Загляни в свой график, осел.

— Он размок, ничего не прочесть.

— Пост восемь в пятидесяти ярдах ниже по берегу.

— Спасибо.

— Если захочешь узнать, где пост девять, это будет стоить тебе чашки кофе.

— Да пошел ты. Это я помню.

Позже, при следующей смене, агенты разминулись, лишь помахав друг другу, две неразличимые в тумане фигуры.

Эд Макграт не мог вспомнить, чтобы прежде видел такой густой туман. Он принюхался, стараясь определить необычный запах, висящий повсюду, но потом решил, что это просто горючее. Где-то в тумане залаяла собака. Он помолчал, наклонив голову.

Не лай собаки, преследующей добычу, и не испуганный визг. Резкий лай, извещающий о присутствии чужого.

Судя по громкости, не очень далеко. В семидесяти пяти или ста ярдах, но за периметром безопасности, решил Макграт.

Потенциальный убийца должен быть больным или спятившим — или и то и другое, подумал Макграт, — чтобы бродить в такую погоду по незнакомой местности. Сам Макграт уже успел споткнуться и упасть, наткнуться на невидимую ветку и расцарапать щеку, трижды обнаружить, что заблудился, и едва не получил пулю, когда случайно подошел к последнему посту, не предупредив по рации.

Лай неожиданно оборвался, и Макграт решил, что пса отвлекла кошка или какое-то другое животное. Он дошел до знакомой скамьи у развилки засыпанной гравием дорожки и прошел к речному берегу ниже яхты. И заговорил в микрофон на лацкане: