Генезис - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой" - Страница 46

— И что я говорил?

— Да всякий бред нес, — отмахнулся рыжий. — Мы особо и не разобрали. Ты же не на имперском чесал, а вроде как на восточном. Тут сосед у тебя был, перевел нам пару фраз. Вернее, он как первую озвучил, так девчонки чуть не в обморок рухнули. Просили больше такое непотребство не произносить, ну а я-то не пальцем делан. Парочку особо крепких оборотов даже записал.

— Видать, сильно мне прилетело.

— Не то слово, — вставила свои пять копеек графиня Норман. Последние пять минут она сидела, уткнувшись в брошюрку подруги. — Вы когда в разные стороны разлетелись, так все сбежались. Но лэр Милфорд велел никого не трогать, ждать лекарей. Те уже через минуту примчали, перевернули тела. А у вас, у каждого, вся грудь разворочена, разве что сердца бьющегося не видно. Целители прямо на полигоне магичить стали. Раны закрыли и унесли вас сюда. Милфорд глазам своим не поверил, когда ты смог такое учудить. И вот какой возникает вопрос. У наемников все так фехтовать горазды?

— В нашем отряде — да, — коротко ответил я.

— И что же это за отряд такой? — прищурилась Лейла.

— Особый, — пожал я плечами. — И люди в нем были тоже особые, да и даже не совсем люди. В общем, весело у нас было.

Мы выдержали паузу. В это время палата все больше погружалась в некую, характерную лишь для такого рода помещений атмосферу. Где-то рядом бродили посетители, тихим шепотом общаясь и с больными, и с врачами. Последние, в свою очередь, были незаметны, словно падающий по осени кленовый лист. И увидеть их можно было, только если сосредоточиться на поиске определенных личностей. Меня это мало волновало. Возможно, именно поэтому я так пристально наблюдал за птицей, что решила пробиться через оконное стекло.

— Ты как себя чувствуешь-то? — задала, пожалуй, самый важный вопрос наша герцогиня.

— Жить буду, — хмыкнул я. — А вам никуда идти не надо?

— А как ты…

— Да у Дирга пропуск из кармана торчит, — ткнул я пальцем в рыжего.

Тот, опустив взгляд ниже, быстренько убрал бумагу подальше.

Ребята снова потупили взор и даже как-то отвернулись от меня.

— Ну что у вас такое? — вздохнул я. Иногда их манерность меня просто убивает. — Или вы по мне панихиду заказали? Ну так не отменяйте, я, может, скоро того… этого…

Тут девушки синхронно повернулись ко мне, и в их грозных взглядах я прочел угрозу о самых страшных муках ада.

— … а может, и нет.

— Если ты помнишь, скоро Весенний бал, — взял слово рыжий. — Вернее, он состоится послезавтра… Так что мы в город за покупками.

И не было предела моей радости. Как сильно я не хотел идти на этот клятый бал, и теперь у меня есть вполне правдоподобная отговорка.

— Эх, жаль, что я не смогу пойти. — Я картинно шмыгнул носом и подтянул одеяло. Под которым, между прочим, ничего, кроме меня, не наличествовало.

— Вот в этом-то и проблема, — вздохнула Лейла.

— Изверги! Хотите больного насильно в свет вытащить?

— Здесь как раз все наоборот. В прошлый раз принцесса присылала приглашение на мое имя, предоставляя возможность взять неограниченное количество спутников. А в этот раз она выслала приглашение на троих…

О как. Я даже поник. Не то чтобы меня это сильно трогало, но быть в немилости у одной из кровных наследниц престола страны, где живешь, — это уже малость неприятно. И даже тот факт, что сама принцесса обратила на презренного студиозуса свой взор, уже пугает похлеще плети, сплетенной из змей.

— Если за этим не последует репрессий — переживу, — пожал я плечами.

Девушки переглянулись, и снова рыжему пришлось взять на себя миссию по заполнению пустоты:

— Ладно. Ты тут не скучай…

— Да проваливайте уже, — отмахнулся я. Ребята улыбнулись. — И не забудьте мне все рассказать. — Чуть убавив голос, я буркнул: — Интересно все-таки.

Мы обменялись рукопожатиями, и троица отправилась на выход.

Подложив руки под голову, я предался размышлениям на волнующую тему. Как человеку, считающему себя если не благородным, то не лишенным понятия чести, мне довольно сложно смотреть на мучения слабых существ. И представьте себе возмущение, что поднялось в душе такого джентльмена, как я, когда птичка, что так рьяно стремилась попасть в помещение, нашла свой покой в когтях здоровенного кота. О, это был воистину достойнейший представитель пушистой породы! Его зеленые глаза сверкали подобно двум изумрудам в полуденном солнце. Его рыжая шерсть лоснилась и сияла, как спокойное море в тихой гавани. А черные полоски от морды до хвоста были темнее безлунной ночи. Пожалуй, тот мелкий воробушек счел бы за честь пасть от лапы такого красавца.

Но покончим с иронией. Когда кот завершил трапезу, меня ждал сюрприз, коим животное и заслужило привилегию остаться в памяти. Хвостатый подошел к окну, где-то его прижал, и цельная, казалось бы, рама разделилась на две части. Нижняя плавно поднялась к своей соседке сверху. Котяра шмыгнул на подоконник, снова что-то сделал — и вот окно опять напоминает единый лист.

Легким, я бы даже сказал прогулочным, шагом пушистый переместился ко мне на кровать и стал откровенно устраиваться на послеобеденный сон. Свернувшись клубком у меня на коленях, он широко зевнул, демонстрируя нехилый оружейный набор. А затем, почти по-человечески причмокнув губам, обернул себя хвостом. Каюсь в своем малодушии, но вместо того, чтобы оплакивать погибшую птичку, я потянулся погладить этого проказника. Когда пальцы уже почти достигли лоснящейся шерстки, котяра приоткрыл один глаз, как бы намекая, что этот шаг будет весьма опрометчивым.

— Как же тебя зовут? — улыбнулся я.

Кот приоткрыл оба глаза и что-то недовольно промяукал. А мгновение спустя в лекарском корпусе начался самый настоящий столичный цирк.

— Гаюс! Блохастое отродье! — вскричала старшая сестра и, схватив швабру, понеслась по направлению ко мне.

— Что вы?! — вскинулся я, но было слишком поздно. Швабра, подобно топору палача, опустилась мне на ноги.

— Мяу! — взревел недовольный кот.

— Демоны! — взревел недовольный больной.

И если пушистый успел избежать страшной участи, то больному повезло не так сильно. Потянувшись к коленям, я не заметил, как котяра буквально взлетел ко мне на плечо. Сестра замахнулась снова.

— Даже не думайте! — вскрикнул я.

— Пригнитесь, Ройс! — прошипела она.

Признаться, я растерялся, и если бы не кот, то могло произойти все что угодно. Вплоть до моего очередного визита во владения Жнеца с мешком. Но рыжий взял инициативу в свои лапы. Соскользнув мне на живот, он, клянусь всеми богами, азартно подмигнул, цапнул меня за большой палец правой руки и повторил процедуру с окном. И последнее, чем он меня порадовал, — это некошачий прыжок от окна до стоящего рядом дерева. А там, между прочим, была пропасть метра три. Воистину достойнейший из достойных. Разве что кусается.

— Вот ведь неугомонный кошак, — утерла выступивший пот целительница. — Что же вы, молодой человек, ворон-то считали? Подсобили бы!

Тут уж даже мое джентльменское начало отправилось восвояси, аккурат до следующего посещения лекарского крыла.

— Знаете что? — рявкнул я и резким движением натянул штаны, не вылезая из-под одеяла. — Идите вы… кошек ловите. А я пойду… а вот не знаю куда, но пойду.

Вскочив с постели, полностью игнорируя легкую вспышку боли, я облачился в нехитрые одежды.

— Больной, лягте обратно, — с присущей ей строгостью произнесла волшебница. — Вам еще неделю лежать до выписки.

— Ага, — кивнул я. — Вы только бумаги сверьте, меня уже выписали.

Сестра с подозрением отнеслась к моему заявлению, но все же взяла мою медкарту и перевернула несколько листов.

— Но как же! — возмутилась она. — Графа пуста. Так, хватит выдумывать, возвращайтесь в постель!

Я уже начал закипать. Выхватив свою карточку из пухлых рук целительницы, я написал в графе «выписка» слово «сегодня» и вернул лист обратно.

— Все, спасибо за заботу, — кивнул я и направился к выходу.