Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Государственная измена - Платонов Олег Анатольевич - Страница 32
В 70-е годы многие экономические проблемы «социализма» решались путем повышения «производительности станка» по печатанию денежных купюр, не обеспеченных товарами.
За 1971—1985 годы количество денег в обращении выросло более чем в три раза, тогда как розничный товарооборот увеличился только в 2,1 раза. По некоторым оценкам, отложенный (неудовлетворенный) потребительский спрос составлял в первой половине 80-х годов от четверти до половины вкладов в сберкассы, то есть 70—140 млрд. рублей[145]. Все это вело к скрытой инфляции, достигшей уже во второй половине 70-х годов не менее 3—5% в год.
Уровень потребления товаров и услуг на душу населения СССР в начале 80-х годов составлял 34% от уровня США. Ближе всего советские потребители были к американским по обеспечению продуктами питания (54%), а также одеждой и обувью (39%). В то же время разрыв по товарам длительного пользования и услугам был очень велик (объем потребления составлял менее 20% уровня США)[146].
Кризисное положение советской экономики вызывало озабоченность у руководителей Госплана СССР. В их докладе, направленном в марте 1975 года в Политбюро, впервые за многие годы отмечалось, что «страна начала жить не по средствам — тратили больше, чем производили; шло неуклонное нарастание зависимости от импорта многих товаров, в том числе стратегических». Доклад вызвал недовольство Брежнева, заявившего на заседании Политбюро, что в нем содержится очень мрачный взгляд на положение дел. «А мы столько с вами работали. Ведь это наша лучшая пятилетка». Выражение «лучшая пятилетка» было подхвачено органами печати[147].
В 1979 году А. Н. Косыгин и его заместитель В. Новиков еще раз предпринимают попытку реформировать экономику. Однако и она натолкнулась на упорное противодействие Брежнева и его окружения, считавших, что дела в целом идут вполне нормально.
ГЛАВА 13
Разрушение трудовой этики Русского народа. — Насаждение фальшивых трудовых отношений. — «Социалистическое соревнование». — «Ударничество». — Использование принудительных форм труда. — Воспитание нетрудового человека
В 60—70-е годы господствуют формы организации труда, основанные на административных запретах, мелочных инструкциях, различных ограничениях, сдерживающих самостоятельность, инициативу и предприимчивость русского труженика. Насаждаемой брежневским руководством бюрократической системе управления требовался не самостоятельный работник, а преимущественно исполнитель «от сих до сих», послушный «механизм», «винтик». Самодеятельность и предприимчивость рассматривались как качества неудобного человека. В этих условиях предприимчивость нередко вырождалась в жульничество, мошенничество.
Двойная бухгалтерия хозяйственной жизни сильно сказывалась на трудовой этике. Высокие трудовые ценности русского народа продолжали подвергаться обесценению. Осуществлялась беззастенчивая эксплуатация высоких моральных понятий с целью компенсировать плохую организаторскую работу, ошибки, потери, расточительность, бесхозяйственность. Кустарный уровень управления, неумение работать, постоянные прорывы, штурмовщина[148], прорехи прикрывались броскими лозунгами, а результаты плохой организаторской работы и бесхозяйственности перекладывались на плечи рядовых тружеников.
Вместо того чтобы просто добросовестно организовывать работу, должным образом выполнять свои трудовые обязанности, советские администраторы предпочитали устраивать дутое «социалистическое соревнование» и «ударничество», а также фальшивые «коммунистические субботники» и «воскресники» и различные виды «шефской помощи». Десятилетиями совхозы, колхозы, овощные базы, стройки привыкли регулярно использовать на тяжелых, грязных и непривлекательных работах труд квалифицированных горожан. А так как добровольно желающих заниматься такой «шефской помощью», как правило, не оказывалось, то людей на эти работы направляли принудительно.
«Социалистическое соревнование» и «ударничество», формализованные, заорганизованные, бюрократизированные, превратились в одну из форм выдавать желаемое за действительное, по-чиновнически имитировать бурную деятельность. Десятилетиями падало качество труда, снижались показатели, росли прогулы, текучесть, штурмовщина, а газеты и журналы трубили о росте массового социалистического соревнования за право называться «ударником» или бригадой «коммунистического труда». Трудовые коллективы, районы, города, области, республики «соревновались», кто выдвинет больше «ударников». Каждой производственной и административно-территориальной единице предписывалось по разнарядке иметь определенное количество «ударников». Как рассказывала «ударница» В. И. Гаганова: «И у меня закрадывалось сомнение: не слишком ли все совершается легко и просто? Каждый ли из тех, кто поддержал почин, искренен и честен перед собой и страной? Да и в количестве ли последователей суть дела?.. С годами мы все больше накапливали опыт приукрашивания действительности, умелого сглаживания острых углов. Все должно было развиваться по заданной драматургии... Сколько же было этой показухи!»[149]
В 60—70-е годы формируется несколько массовых типов нетрудового человека, в лице которых процесс отчуждения труда дошел до крайней точки — презрение к труду, устойчивое предпочтение праздности труду. Честный труд такой человек считал невыгодным, на честного труженика смотрел как на помеху в своем стремлении жить легкой жизнью. Когда ему говорят о трудолюбии, он может только рассмеяться, так как всерьез полагает, что это понятие из области художественной литературы далекого прошлого. «Есть несколько категорий таких людей, — пишет писатель Е. Синицын. — Есть демонстративно презирающие труд, есть стойко не любящие труд, есть такие (их особенно много), кто кое-как терпит его, относится а нему как к неизбежной неприятности. Но всем им, кому в большей степени, кому в меньшей степени, родственен типичный образ нетрудового человека... Этот человек посторонний всему и всем. Он не понимает и не любит людей труда, не знает и не хочет знать цены тому, что создано трудом. Для него нет общественных интересов, общественных забот... у него нет общественных целей и радостей... нет соотечественников, и родины тоже нет. Для него родина там, где вкуснее и беззаботнее. Главная черта его характера — беспредельный неуправляемый эгоизм»[150].
Нетрудовой человек всем своим существом, образом жизни, мировоззрением разлагающе действовал на окружение, особенно на молодежь. Причем рядом с этим нетрудовым человеком формировался промежуточный тип, в котором трудовые ценности еще не вполне погибли. Писатель В. Распутин в повести «Пожар» точно подметил: «Обозначился в последние годы особый сорт людей, не совсем бросовых, не потерянных окончательно, которые в своих бесконечных перемещениях не за деньгами гоняются и выпадающие им деньги тут же с легкостью спускают, а гонимы словно бы сектантским отвержением и безразличием ко всякому делу. Такой ни себе помощи не принимает, ни другому ее не подаст, процедуру жизни он исполняет в укороте, не имея семьи, ни друзей, ни привязанностей, и с тягостью, точно бы отбывая жизнь как наказание. Про такого раньше говорили: ушибленный мешком из-за угла, теперь можно сказать, что он отсебятился, принял одиночество как присягу. И что в этих душах делается, кому принадлежат эти души — не распознать... »
К началу 80-х годов по стране бродили не менее миллиона лиц без определенных занятий, официально именуемых «БОМЖ» (без определенного места жительства) или «БОРЗ» (без определенного рода занятий). Труд для этих людей составлял печальную необходимость, которую они нередко предпочитали заменить воровством. Дальневосточные ученые, исследовавшие тунеядство и бродяжничество в своем регионе, считали, что причина бродяжничества этих людей в том, что они не получили трудового воспитания, или, говоря словами Толстого, «потеряли способность, охоту и привычку зарабатывать свой хлеб». Выборочное статистическое обследование бродяг показало, что две трети из них ранее были судимы, более трети — люди 30—39 лет, седьмая часть — женщины, большинство разведено. Преобладающее большинство бродяг имело детей.
145
Политическое образование, 1989. № 1. С. 55.
146
Consumption in USA and USSR. An International Comparison. Wash, 1981. P. 5.
147
Байбаков Н. К. Указ. соч. С. 126.
148
Труд потерял равномерность и ритмичность. В начале 80-х годов на многих предприятиях 50—70 процентов месячной работы приходилось на последнюю декаду.
149
Огонек, 1988. № 4.
150
Наш современник, 1987. № 6. С. 145.
- Предыдущая
- 32/152
- Следующая