Все могло быть иначе - Стил Даниэла - Страница 56

— Что здесь за шум? — спросил Дэвид, появившись в дверях.

Сердце Кэрли встрепенулось и забилось сильнее, когда она обернулась и увидела его.

Когда они приехали, Дэвид был все еще в больнице.

— Андреа испортила всю мою прическу.

Кэрли подвинулась, чтобы занять позу поудобнее.

— Боюсь, что мои колени приросли к полу.

Дэвид вошел в комнату, подошел к постели Андреа и внимательно посмотрел на нее.

— Что думаете об обеде в китайском ресторане?

Девочка состроила гримасу.

— Я не очень голодна.

— Возможно, это будет одним из последних твоих развлечений на ближайшее время.

Кэрли от неожиданности раскрыла рот. Как он может так разговаривать с ней? Разве Дэвид не знает, как она несчастна?

— Из всего, что я успела прочитать в самолете не следует, что именно так и случится, — сказала Кэрли еле сдерживая гнев в голосе.

— В случае с Андреа именно так все и будет.

Все еще глядя на Кэрли, Дэвид сказал Андреа.

— По-видимому, ты не говорила маме, какие у нас перспективы.

Кэрли не могла поверить в то, что услышала. Это был совсем не тот человек, с которым она общалась перед отъездом домой, даже несколько часов назад он был таким обезумевшим от случившегося, что не мог говорить по телефону без слез.

— Я только что приехала, — сказала Кэрли, сдерживая обиду. — И мы успели поговорить лишь об ее отказе лечь в больницу до окончания учебного года.

Теперь взгляд Дэвида переместился на Андреа.

— Я говорил, у нас нет выбора. Ты пойдешь в больницу, если даже мне придется волочить тебя туда, дрыгающую ногами и плачущую. И я буду помогать пичкать тебя Богом проклятыми лекарствами.

Только теперь Кэрли поняла, что происходит с Дэвидом. Он боролся, единственным способом, который знал, со своей растерянностью и горем. Если химиотерапия является для девочки последней надеждой, то о чем же тогда говорить и чего ожидать?

— Я думаю, Дэвид прав.

Андреа повернулась спиной и к матери, и к Дэвиду.

— Почему вы не считаетесь с моим мнением, ведь это касается лично меня?

Дэвид с досадой потер ладонью шею.

— Потому что я люблю тебя больше, чем ты любишь сама себя.

Его голос стал мягче, но напряженнее.

— Я уже говорил тебе, что ни за что не допущу даже малейшего риска потерять тебя.

Андреа свернулась в клубочек, колени к подбородку, ладони прижала к щекам.

— Я устала, — сказала она. — И хочу спать.

— Так я понимаю, что ты с нами не пойдешь? — констатировал Дэвид.

— Хватит, — запротестовала Кэрли, ошеломленная всем увиденным и услышанным.

— Хорошо, — ответил Дэвид Кэрли, а Андреа кивнул:

— Я зайду к тебе попозже.

Когда они подходили к двери, Андреа остановила их.

— Китайский ресторан звучит неплохо, нельзя ли пойти туда немного попозже.

Дэвид закрыл глаза и тяжело вздохнул, как бы освобождаясь от нахлынувших эмоций.

— Фаршированные яйца, бифштекс и брокколи, подойдет?

— Я еще хотела бы немного свинины «а ля му-шу».

— Отлично.

— И еще немного цыпленка в сметане...

— Что-нибудь еще? — спросил Дэвид с радостью.

— Печенье для гадания.

Дэвид вернулся к постели Андреа, нагнулся и поцеловал ее.

— Нам это не потребуется, — сказал он мягко. — Мы и так знаем, что будет дальше.

ГЛАВА 31

— Ты здесь давно? — спросил Дэвид подходя к Кэрли в холле больницы и слегка придерживая Андреа за плечи.

— Несколько минут, — солгала Кэрли.

На самом деле она находилась здесь уже целый час. Она осмотрела, насколько возможно, здание, внутренние помещения, понаблюдала за изредка проходящими служащими больницы. Все здесь показалось Кэрли, по крайней мере внешне, вполне солидным.

Кэрли обняла Андреа и поцеловала ее.

— Как ты себя чувствуешь сегодня?

— Прекрасно, — ответила, как выстрелила, Андреа. — Великолепно, как на крыше мира. Следующий вопрос?

— Ты неосторожна, — предупредила Кэрли. — Смотри, я попрошу дать тебе успокоительного, так как ты настроена очень нервно.

— А дальше? — спросила Андреа.

— Это для начала.

Губы Андреа задрожали, на глазах появились слезы.

— Хорошо, я напугана, и что это означает?

— Это означает, что мы должны быть добры друг к другу и бороться с бедой вместе.

— Мне кажется, что это правильно, — поддержал ее Дэвид.

Из лифта вышла медсестра и подошла к ним.

— Комната для Андреа уже подготовлена, господин Монтгомери.

Она улыбнулась Андреа.

— Мы сейчас поднимемся наверх и врачи начнут готовить вас к процедурам.

— Сестра Нэш, я хотел бы познакомить вас с госпожой Хэргроув, она мать Андреа.

— Здравствуйте, — сказала сестра, протягивая руку.

Андреа повернулась к Кэрли.

— Мама, ты придешь ко мне потом? — спросила она.

Ей с трудом удавалось сохранять спокойствие, ее настроение катастрофически падало. Кэрли взяла ее руку в свои и крепко пожала ее.

— Я поднимусь к тебе, как только поговорю с доктором.

Сестра Нэш улыбнулась.

— Нам надо идти. У нас мало времени. У доктора сегодня назначено несколько операций.

Подсоединение сложного аппарата двойного действия было первым этапом долгой процедуры ее лечения. Аппарат обеспечивал процесс химиотерапии, переливание крови и антибиотиков, а, если необходимо, то и питания. Он также являлся постоянным напоминанием о том, насколько сильно была больна Андреа. Через несколько дней, если ее реакция на лекарства и сам процесс химиотерапии будут нормальными, все то, что сейчас напоминает ей о болезни уже не понадобится.

Кэрли безуспешно пыталась сложить губы в улыбку, чтобы поддержать дочь.

— Если мы задержимся у доктора, помни, что ты можешь позвонить бабушке Барбаре в полдень. Шон и Эрик сегодня ночевали у нее. Так что ты сможешь поговорить и с ними.

Сестра Нэш слегка коснулась руки Андреа.

— Нам пора идти, — сказала она весело.

Кэрли смотрела как они уходят, сердце ее больно заныло.

После того как они скрылись в лифте, Кэрли повернулась к Дэвиду и сказала:

— Нам тоже надо идти.

По мнению всех, с кем Дэвид советовался, доктор Ричард Риардон был одним из лучших педиатров-онкологов в Англии, некоторые даже говорили, что лучший в Европе.

Доктор выглядел слишком молодо для такой известности, но успехи его были бесспорны. Он был резок, деловит и всегда куда-то торопился. Им пришлось ждать его.

Дэвид постарался подготовить Кэрли к разговору с доктором. Рассказал ей все, что узнал из беседы с Ричардом Риардоном. Но насколько хорошо он сумел это сделать оставалось вопросом.

— Садитесь, пожалуйста, — сказал доктор Риардон, вводя Кэрли и Дэвида в свой кабинет.

— После подписания бумаг я смогу уделить вам немного внимания. Меня ждут в операционной.

Через несколько минут, когда Кэрли и Дэвид уже сидели в креслах доктор спросил:

— Как будет удобнее, отвечать ли мне на ваши вопросы или я кратко изложу суть и возможные результаты лечения больной?

— Пожалуй, начните вы, а если возникнут вопросы я их задам по ходу вашего изложения, — сказала Кэрли.

Дэвид заметил, как Кэрли при этом сильно стиснула руки. Только побелевшие суставы свидетельствовали о ее нервном напряжении.

Доктор Риардон откинулся на спинку кресла.

— Я думаю, чудеса лучше приберечь к дням рождения и празднику Рождества.

Он выждал немного, затем продолжил.

— Как вы знаете, у вашей дочери опаснейшая форма лейкемии. Наша задача вылечить ее, для этого потребуется шесть-восемь недель интенсивного вмешательства. Все это время она будет себя чувствовать плохо.

— Я кое-что читала, — прервала его Кэрли. — В одной из книг говорилось, что не у всех лечение проходит так тяжело.

— Андреа не будет исключением. Девочка потеряет все волосы, потребуется несколько переливаний крови, она станет очень восприимчивой к инфекциям и скорее всего полностью потеряет аппетит. В этом случае нам придется прибегнуть к искусственному питанию. Андреа сильно похудеет. Несмотря на то, что она будет принимать много антибиотиков, могут начаться воспаления в полости рта. Не исключено появление поноса и сильных судорог.