Загадка имперского посла - Садов Сергей Александрович - Страница 13

— Добрый день. Прошу за мной, — сказала девочка, остановившись на середине лестницы, где посетитель мог ее увидеть.

Мужчина вздрогнул, поднял голову и замялся. Наташа повторила просьбу и ожидающе замерла. Человек нервно огляделся, но, кроме него, никого в зале не было. Переступив с ноги на ногу, он робко шагнул к лестнице и замер.

— Пожалуйста, быстрее. — Наташа начала уже терять терпение.

Мужчина вздохнул и несмело зашагал следом за девочкой, но у двери кабинета снова замялся, долго не решался войти, пока потерявшая терпение Наташа не позвала его. Войдя, он, заметив разложенные на полу вещи, вздрогнул, а потом осторожно обошел ножи и присел на предложенный стул. Девочка села за стол, раскрыла блокнот.

— Значит, это вы обнаружили тело?

— А? Да-да. Я. Заглянул на конюшню, а он там лежит. Ну, я и закричал. Сразу к хозяину побежал.

Наташа нахмурилась. Отец был бы недоволен. Неправильно начала разговор. Не с этого.

— Простите, а вы кем работаете в гостинице? И как вас звать?

— Михель я. Меня там все знают. Если что сломается, я починяю. Эх, знали бы вы, как я работаю с деревом! Вам ничего не надо починить, госпожа? Вы только скажите, и я…

Наташа терпеливо слушала разглагольствования гостя, видя, что тот с каждым словом раскрепощается. Вот уж точно отец говорил, что порой и вопросов не надо задавать, только выслушать человека. Если он любит поговорить, то и сам все расскажет. Как раз такой случай. В процессе монолога выяснилось, что в то утро Михель страдал головной болью вследствие бурно проведенного вечера, потому и мотался по парку гостиницы «для проветривания головы», как он выразился. Увидел тело, поднял крик, а там уже хозяин гостиницы отправил гонцов в Сенат и лично к Мэкаллю.

В общем, все складно, и девочка даже поверила бы ему, если бы не несколько деталей, которые никак не вписывались в эту историю. Наташа достала карандаш и начала рисовать лицо посла. Посетитель терпеливо ждал. На все вопросы этой странной девчонки ему было велено отвечать быстро, честно и со всем уважением, а не то… После «а не то» было столько перечислено, что несчастный приготовился чуть ли не к пыткам, но вопреки страхам ничего страшного не произошло. Ему задали от силы два-три вопроса, а в остальное время слушали его рассказ о работе, о том, какие глупые бывают посетители и как они умудряются сломать вещи, которые сломать невозможно. Его собеседница улыбалась вполне искренне, и ее улыбка была очень даже очаровательна. А друзья уж чуть ли не в последний путь его отправляли.

Девочка закончила рисовать и пододвинула получившийся портрет гостю.

— Вы знаете этого человека?

Михель взял листок и долго изучал лицо. Надо же, с каким мастерством сделано. Не иначе магия. И он искренне хотел помочь собеседнице, которая ему очень понравилась. Вежливая, слушает старших, не перебивая. Но нет. Он с сожалением покачал головой:

— Никогда не видел. А он кто, убийца?

— Посмотрите повнимательней.

Михель снова изучил лицо и опять покачал головой:

— Никогда не видел.

— Хорошо. — Наташа отложила рисунок и взяла блокнот. — Значит, вы говорите, что зашли в конюшню, увидели тело и побежали к хозяину гостиницы… Что вы ему сказали?

— Сказал, что на конюшне имперского посла зарезали.

— Зарезали. Вы уверены, что именно зарезали, а не задушили?

Михель растерялся.

— Дык это… зарезали же его.

— Разве? А по-моему, задушили.

Мужчина растерянно покосился на два ножа на полу.

— Это ножи посла. Он оборонялся и порезался, — пояснила Наташа.

— Да? Ну… возможно, я что-то перепутал.

Девочка вздохнула:

— А по-моему, вы сейчас пытаетесь мне врать.

— Я? Да как я…

— Я бы даже сказала, что не пытаетесь мне врать, а врете!

— Госпожа… — Михель похолодел.

— Значит, вы не знаете этого человека, — девочка показала на портрет, — но уверенно узнаете посла империи, глядя на труп мужчины в старой и не очень богатой одежде. Конечно, посол империи всегда ведь в такой ходил, и его каждый в Моригате с одного взгляда на спину узнать может. Вы говорите, что посла зарезали, но тут же, стоило мне сказать, что его задушили, как вы соглашаетесь.

— Но, госпожа…

— Значит, так, либо вы сейчас говорите правду, либо отправитесь к… к… не знаю, кто там у вас безопасностью республики занимается. В общем, к Мэкаллю отправлю, он сам разберется, куда вас засадить за соучастие в убийстве.

— Госпожа! — взвыл Михель, рухнул на колени и в таком положении попытался подползти к ней. — Смилуйтесь!

Наташа отпрыгнула, готовая даже выскочить за дверь.

— Встаньте, — решительно велела она и гораздо менее твердо добавила: — Пожалуйста.

— Не губите!

— Ладно, только встаньте и расскажите мне правду.

— Фирт попутал, госпожа. Да разве ж я стал бы убивать кого? Я ж и мухи никогда не обижал. Да пусть этот фирт в бездну провалится!

— Правду! Что там было!

Михель, так и не поднявшись с колен, затараторил, пытаясь как можно быстрее рассказать о случившемся. В общем, не так уж он и соврал в первый раз. Он действительно прогуливался по парку, маясь головной болью, и тут столкнулся с каким-то человеком в плаще, который его остановил и стал говорить, что зарезали имперского посла, и что его тело в конюшне лежит, и что он, Михель то есть, должен бежать и сообщить об этом.

— Узнать человека сможете?

— Конечно! Я ж его навсегда запомнил, этого гада! Он мне еще золотой дал, чтоб быстрее бежал.

— Дальше.

Дальше Михель растерялся и сразу не поверил, потому по пути все-таки заглянул в конюшню, благо и сворачивать с тропы не пришлось. Увидев там труп, он перепугался до смерти и побежал к выходу, сообщив сначала о трупе не хозяину гостиницы, а офицеру проходившего мимо патруля. Офицер, когда разобрался в несвязной речи Михеля, приказал окружить гостиницу и вызвал подмогу. Сам Михель, вспомнив об обязанностях перед господином, побежал докладывать и ему.

«Хорош офицер, — подумала Наташа. — Мало того, что не задержал важного свидетеля, так еще и позволил ему разнести слухи дальше».

Уже после Михель сообразил, в какие дела вляпался, и перепугался до смерти, а потому решил о человеке, давшем ему золотой и сообщившем об убийстве, молчать.

— Почему?

— Дык это… а вдруг он убийца? Он же и меня тогда убьет.

— А что ему мешало убить вас прямо там, где встретил?

Михель побледнел:

— Я… я не думал…

— Понятно. — Наташа захлопнула блокнот. — Я даже не знаю, что с вами делать…

— Смилуйтесь, госпожа!

— Тихо. И встаньте с колен, наконец!

Михель испуганно вскочил и замер.

— Госпожа…

— Значит, так… Если хотите избежать неприятностей…

— Госпожа, да я…

— Не перебивайте! Значит, так, хотите избежать неприятностей — о нашем разговоре никому не говорите. Точнее, говорите то, что рассказывали мне в первый раз. Что я спрашивала вас, как вы обнаружили тело, а вы мне рассказали то, что и всем, после чего я вас отпустила. Это ясно?

— Да, госпожа.

— Если сболтнете кому, я вам помочь уже ничем не смогу, тогда вы уже будете объяснять палачу, почему врали офицеру стражи и позднее соврали самому Мату Сверу Мэкаллю. Полагаю, он вас выслушает с интересом.

Михель совсем побледнел и чуть не рухнул в обморок, благо стул оказался рядом и он плюхнулся на него. Наташа дождалась, когда мужчине станет лучше, и переспросила:

— Вы поняли, что надо говорить?

— Да, госпожа. Вы задавали вопросы, а я рассказал вам все то же, что и остальным.

— Хорошо. Тогда… хотя нет, подождите.

Наташа снова засела за блокнот и принялась рисовать. Изобразила лицо, нахмурилась, вспоминая, и дорисовала накидку с капюшоном. Повернула лист к Михелю.

— Этот человек сообщил о гибели посла?

Мужчина пригляделся, взял блокнот и изучил рисунок со всех сторон.

— Похож… Да, это он! Я этого типа навсегда запомнил. А кто он? Вы только скажите, я ж ему…