На пороге Тьмы - Круз Андрей "El Rojo" - Страница 83

— А как обычно бывает? — полюбопытствовал я.

— Обычно просто след остается — быстро тающий, через пару дней на месте уже ничего. А тут стабильное поле, не снижается, не рассасывается… очень интересно, пока не сталкивались с подобным. Стабильный выход из канала, как я уже сказал, закрепился, а вот на противоположной — болтается, как флаг на ветру, и где точка входа в него, не известно никому.

Я вздохнул сдержанно, осознав, что на самом деле сказал профессор, затем спросил, дух переведя:

— Иван сказал, что вы там постоянный пост организовать хотите?

— Ну насчет постоянного я бы так не утверждал… — задумчиво сказал Милославский. — Но временный лагерь с лабораторией устраиваем, верно, попытаемся понять, что же там конкретно произошло, почему так все. Ладно, удачи, пора ехать, — сказал он мне, вновь пожимая руку и направляясь к своей машине.

Один из телохранителей услужливо открыл ему заднюю дверцу, второй уселся за руль. Тут и Федька подоспел, закинулся в «тазик», а то бы отстали от колонны — пришлось бы догонять.

На следующий день у Насти наступил долгожданный выходной, впрочем, как и у всех остальных — суббота все же, — к тому же наложившийся на нелетную погоду, так что и я наплевал на все дела на Ферме, и Федька тоже. Иван вроде не возражал: сам собирался предаться лени в полагающийся уик-энд, Милославский в наши дела не лез и программу не гнал, так что мы втроем вознамерились ехать в Сальцево — базарный день. Нам по хозяйству надо было, да и пообщаться с тамошним главой базарной безопасности Сергеем, который обещал разузнать насчет пропавшей Скляр, тоже было пора: он два дня взял на выяснение.

На КПП удалось пристроиться в хвост колонне грузовиков с какими-то железяками, которую сопровождал разведбатовский «скаут», то есть вполне официально. Группой командовал племянник шашлычника Шалвы, тот самый Тенго, с которым мы обмывали продажу генератора. Пока караульные переписывали состав колонны, он выбрался из броневика и подошел к нам.

— Как жизнь, как дела? — спросил он после обмена приветствиями. — Зачем в гнездо порока и свободной экономики намылились?

— Угадай с трех раз, — предложил я.

— На базар? — сделал он первую попытку, скосив глаза на Настю.

— Ну видишь, какой ты умный, — засмеялся я. — На базар в законные семейные выходные.

— Кстати, — вроде как спохватился он, — я отчет читал про засаду на горснабовскую колонну, — это ведь ты там участвовал?

— Я. Мы, если точнее, — добавил я, кивнув попутно на Федьку. — Тоже кстати, узнали, кто напал?

— Похоже на то, — кивнул Тенго. — Были слухи, что целый хутор бандитский завелся — вроде как народ из Сальцева и Углегорска туда соскочил, попалились на каких-то нехороших делах. Одного опознали — снайпера, он к нам в разведбат года два назад устроиться пытался. Так я чего спросить хотел…

— Чего?

— По тому, что люди сказали, действовали вы вроде толково, а у нас вакансии образовались в последнее время…

— Приглашаешь, что ли? — немного удивился я.

— У меня чин не тот приглашать, — ответил Тенго. — Но слышал краешком уха, что могут вас позвать. У нас правило такое, что людей всегда приглашают, — просто так прийти и попроситься не выйдет. Обычно соглашаются.

— Хм, озадачил, — почесал я в затылке. — Я вообще-то не готов пока ответить, а вот Федор к вам рвался раньше вроде бы… — обернулся я к Федьке.

— Так то раньше, — ответил он, выдохнув дым и затоптав окурок папиросы. — А сейчас уже и не скажу — новые перспективы, сам видишь, открылись.

— Что за перспективы? — обернулся к нему Тенго. — Не секрет?

— Да чего тут секретного: перевели к Милославскому, с экспедициями кататься, — махнул рукой Федька. — Сам понимаешь, что пока и интересно, все что-то новое, и с Милославским конфликтовать, попросившись на увольнение, едва придя, тоже себе дороже: он же тогда с дерьмом смешает.

— Если к нам уйдешь — не смешает, — твердо ответил Тенго. — Евстигнеев своих в обиду не дает, а на Милославского со всеми его заморочками кладет с прибором.

— Это Евстигнеев, — высказал я свое видение ситуации. — А мы пока еще и не ваши, да и нет повода Милославскому хамить у нас: он к нам вполне по-человечески, так что нехорошо получится.

— Ну ладно, вам решать, меня это сами понимаете в какой мере касается, — завершил скользкий разговор Тенго. — Давай, грузимся, выходит колонна.

Колонна действительно вышла, мы плелись в ее хвосте, заметно отстав, чтобы грязь из-под колес замыкающего «ГАЗ-ААА» не летела на стекло.

— Видал, как вышло? — спросил Федька, развалившийся сзади. — То сам рвался — и облом, а тут взять собираются — а я в отказ. Нет в мире совершенства.

— А что у них вообще хорошего? — спросил я. — Ну понятно, почет и зарплата, но и риск вроде как неслабый. Так и у нас риск и зарплата ничего. К тому же выходных много, что вообще замечательно.

— Все, кто под Евстигнеевым, — они как государство в государстве, — подумав, ответил Федька. — Ни горбезопасность к ним особо не суется, ни кто другой. Евстигнеев за своих действительно горой, Тенгиз не соврал, и если бы даже Милославский взъелся на нас, мы бы там были в полной безопасности. Ну и халтурить своим он не мешает — понимает, что к чему. То же сопровождение колонн частников — хрен кто еще их поведет, не положено. Или сам себя охраняй, или разведбату башляй, иначе никак. Да и не только с частников им обламывается.

— Так это они на все перевозки присели? — уточнила Настя.

— Естественно, — кивнул Федька. — Вся торговля под ними. Мародерку всю крышевать пытаются, правда, с переменным успехом. Вот мы нашу нычку в Порфирьевске уже обязаны им показать, а что они с ней сделают — это кругом тайна и секрет. Скорей всего, еще сами продадут половину, на свой карман, только мы этого не узнаем.

— Что-то чем дальше наблюдаю, тем больше кажется, что у нас тут не социализм, а борьба крыш и влияний, — заключил я, поразмыслив над его словами.

— А при социализме как оно вообще? — удивился Федька. — Так оно и есть, это только для лохов лозунги, чтобы бежали дружно, куды начальники укажут. А уж те себя не забудут, на сей счет не беспокойся.

— Тоже верно, — согласился я. — Ты мне только одно скажи: вот это их предложение о переходе в данный исторический момент для нас хорошо? Или плохо?

— По мне, так всегда плохо, когда тебя замечают лишний раз, — ответил Федька. — Добра у нас от такого никогда не жди, если по моему опыту судить.

— Хм… возможно, — опять кивнул я. — Ты мне вот еще что скажи… УпрО — это же отдел Горбезопасности?

— Точно, — сказал Федька. — А что?

— А он на кого работает в местном раскладе?

— Бабинов, что им командует, в принципе сам по себе. Он раньше, говорят, в армии особистом был, скользкий и крученый, что твой угорь, хрен ухватишь. Но вообще, в приятелях с Милославским ходит, с Евстигнеевым они так, постольку-поскольку, конкуренты типа.

Вот теперь расклад сил в городе стал еще понятней. Есть глава Администрации, который тут за главного, а под ним — две группировки, соперничающие и даже враждующие. Возможно, что и с его подачи, типа балансная схема: сдержки, противовесы и безопасность своего собственного трона. Поэтому же «упроды» вокруг профессора постоянно.

— Ладно, пока предлагаю между группировками голову не совать добровольно, — сказал я. — Предложение разведбата, буде такое прозвучит, пока игнорировать, но максимально вежливо: будем посмотреть. Да и не верю я, если честно, что тут только наша лихость причиной, — что-то тут еще есть. Не фиг-то как мы там и воевали: самая банальная перестрелка.

— А что тогда? — спросила Настя.

— Без понятия, — честно ответил я. — Но не зря же нас Милославский так активно к себе тащил, причем даже аэродром от конфискации спас. Как-то удивляет, когда сперва ничего и ничего, а потом ты разом всем нужен.

С Сергеем, заведующим безопасностью на сальцевском базаре, мы столкнулись прямо на стоянке. Тот выбирался из-за руля большого «доджа три четверти», который явно у него был за личный транспорт, и очень удивился, обнаружив нас рядом с собой, выбирающихся из остановившегося «тазика». Скосил глаза на Настю, вроде как даже узнав, поздоровался.