На пороге Тьмы - Круз Андрей "El Rojo" - Страница 79

— Вне всякого сомнения, — решительно заявил Иван. — Не бывает так, чтобы в каком-то мире случились две подобных катастрофы. Одна из них — наверняка следствие другой.

— Прикидываете, что могли быть какие-то признаки приближения?

— Может быть, почему бы и нет. Тем более что Тьма хоть и наступает, но все же ее граница относительно стабильна. Относительно, — повторил он, словно сам себя убеждая. — Она усиливалась качественно, ее твари меняются и совершенствуются, но границы двигаются незначительно. Сейчас она почти там же, где и была в момент своего прихода, по крайней мере, если верить наблюдениям и записям первых провалившихся сюда людей.

— Как они вообще выжили, кстати? — задал я вопрос, давно меня мучивший.

— Твари были слабее. Они появлялись куда реже, так что первые оказавшиеся здесь люди сумели найти и укрытия, и оружие, и транспорт, ну а дальше…

— Развивались параллельно, так сказать, люди и Тьма?

— Именно, — кивнул Иван и взялся разливать чай по кружкам. — И людей становилось больше, и организовывались лучше, и темные твари крепли. Дальше сами видите. Так, к чему это я все… сбился… — задумчиво посмотрел он в потолок.

— О границе Тьмы, — напомнил Федька. — О том, что она почти не сдвинулась.

— Точно! — спохватился собеседник. — И поэтому есть простая идея — в городах возле этой самой границы должны быть какие-то записи. Что-то такое, что указывало на приближение катастрофы. Не слишком заметное, иначе упоминания мы бы нашли в основных архивах, а такое… местные наблюдения, которым никто особого значения не придавал.

— Хм… — задумался я. — А ведь звучит логично — может, и сработает. Кстати, а в том месте, где я провалился, что-то необычное обнаружилось?

— Есть некая аномалия магнитного поля, но она есть во всех точках провалов. А вот с очагами Тьмы подобного совпадения нет, — ответил Иван, после чего добавил, указав на кружки: — Сахар сами насыпайте — кому там сколько надо.

Металлическая кружка была горячей, пар шапкой, так что я пока просто поставил ее перед собой, опустив туда пару кусочков сахара, и оставил остывать, а то и губы можно пожечь о край.

— Хотя главный местом твоего провала заинтересовался сильно, — продолжил рассказ Иван. — Да он тебе говорил, наверное.

— Говорил, — подтвердил я. — Собственно говоря, он меня из-за этого, если ему верить, и привлек.

— Верно. Там сейчас думают вообще что-то вроде мобильной лаборатории разместить, поизучать основательней. Но подробностей не скажу — не мой отдел и не мой профиль. У нас задачи другие, как я сказал.

— А поконкретней можно? — спросил Федька, попытавшийся отпить чаю и обжегший язык, вследствие чего беззвучно выматерился.

— Город Красношахтинск, центр одноименного района, — сказал Иван, встав из-за стола и ткнув карандашом в какую-то точку на карте. — Нужны архивы местной милиции и отдела НКВД.

— Хренасе… — аж присвистнул Федька, взглянув, куда карандаш упирался. — Это почти в самой Тьме, гля, прямо как в карман заезжать надо. Туда разведбат даже не суется, кажись. Круто берете, товарищ начальник.

— Разведбат суется, но неглубоко, ненадолго и быстро уходит, — сказал Иван. — А вот нам надо сунуться всерьез, найти архивы, разобраться в них хотя бы в общих чертах и загрузить в машину.

— «Нам»? — переспросил я. — Ты тоже собираешься?

— А что, здесь отсиживаться буду, думаете? — даже вроде как оскорбился он. — Вместе, все вместе. Механик только здесь остается, за рычаги Федя сядет, не зря же мы его личное дело изучили.

— Рычаги? — переспросил уже Федька. — Гусеничное что-то?

— Именно так. Сделали машину по нашему проекту. Чай допьем — и покажу.

Допивали чай недолго, тем более что любопытство понемногу начало распирать. Даже остыть толком не дали — залили в себя кое-как и пошли на улицу.

На территории Фермы помимо стоянки были и боксы, переоборудованные из какого-то склада. Самые первые по счету ворота были открыты, и именно в них мы и зашли.

— Это че такое? — удивился Федька, увидев стоящую перед ним зеленую машину.

То, что я увидел, поначалу показалось мне переделанной «маталыгой», артиллерийским тягачом МТ-ЛБ, но потом я понял, что «маталыгам» браться здесь неоткуда, да и не она это вовсе. А вот что именно, узнать никак не получалось. Машина была не слишком большой, на узковатых на первый взгляд гусеницах, свидетельствующих о невеликом весе, и здорово неуклюжей сверху — словно ящик стальной на нее поставили и кое-как приварили.

Присмотревшись, я понял, что так и было, кто-то действительно на боевую машину наварил относительно высокие прямые борта, словно стремясь увеличить ее внутреннее пространство.

— Это было «сучкой», — раздался голос сзади. — Или «коломбиной». Или даже «жужей» — как хотите, так и называйте. Бывшая СУ-76М, самоходная артиллерийская установка.

Мы разом обернулись, чтобы увидеть заходящего в ангар мужика лет пятидесяти, одетого в комбинезон и сейчас вытирающего руки тряпкой. Мужик представился:

— Меня Панкратовым зовут, но можно Степанычем, если проще. Я на этом самоваре вроде штатного механика, ну заодно и проект мой.

Мы с Федькой тоже представились, а Степаныч продолжил описание:

— Прикинули, что наравне с танками проходимость только у «сучки» была, а вот экономичность куда выше. У легких танков внутрь всего два человека лезут, а бронетранспортеры здесь или полугусеничные, или вообще колесные, так что проходимость не на уровне.

Он похлопал машину по тускло отозвавшемуся борту.

— Сняли пушку и надстройку, чем здорово облегчили. Крюк приварили под обычный прицеп — мало ли что тащить придется. Давайте отсюда покажу, смотрите…

Мы обошли машину сзади, где обнаружили немалого размера вертикальный люк вроде как на той же «маталыге». Степаныч его с усилием приоткрыл и пригласил залезть.

— Видите? — спросил он, сунувшись следом. — Водитель где сидел, там и будет сидеть, только у него кроме люка теперь еще и нормальное стеклышко, с триплексом, и над головой пространства много. Триплекс хороший, кстати, с немецкого танка сняли, не то что наш. Боевое отделение, верхнюю часть, подрезали автогеном, добавили почти полметра вперед, просторно стало.

Зажглись плафоны на потолке, осветив десантное отделение. Действительно, тесно в машине не было. Нет, не спальный вагон, разумеется, и потолок низко, и все равно тесно, но три кресла вполне себя оправдывали. Даже ноги вытянуть можно.

— Дальше стенки приварили, добавили высоты, — объяснял Степаныч. — Сталь винтовку держит, если не в упор, но за счет того, что нет пушки и башни, по весу даже выиграли. Крыша тонкая, правда, так что сверху стрелять в себя не давайте. Но никакая тварь все равно не прокусит. Люки тоже есть — два на всякий случай.

Повернув ручку, я открыл один люк из проштампованной стали и поставил его на стопор. Нетяжелый, и как раз, встав, я высунулся из него по грудь. Удобно. Заметил и огромный желтый круг, нарисованный во всю крышу.

— Это чтобы с воздуха нас искать? — спросил я, похлопав по нему ладонью.

— Именно так. Вот эти щитки видите? — спросил Степаныч, гулко поелозив стальной задвижкой вроде печной, за которой открылось немалого размера овальное отверстие в стене. — Бойницы прикрыли. Оружия на машине нет — все равно без башни, но штатно вам положен ручник, ну и из своего постреливать можете. Их в каждую сторону по две, перед каждой по вертлюгу простенькому. Закрывается все почти герметично, так что даже призраки просачиваться не должны.

— Не должны? — спросил я у Федьки.

— Не, они в совсем узкие щели не лезут почему-то, хотя под дверь вполне способны просунуться, — ответил он.

— Это обнадеживает.

— Тут вот вроде как столик впереди получился — за счет того что стенку рубки сдвинули, — показал Степаныч. — И вот так можно лампочки включить, вроде как с картой поработать или еще чего.

— А запас хода? — обернулся к нему Федька.

— По пересеченной верст четыреста пройдет, без вопросов, по дороге — все шестьсот, — уверенно ответил Степаныч. — От наставления ни хрена же не изменилось, сколько сказано, столько и поедет. И на корпус можно две бочки с топливом подвесить, запас будет. Только с этим поаккуратней — бензин все же, не соляра.