Инсайдер - Латынина Юлия Леонидовна - Страница 63

Толпа заволновалась. Видно, что мысль о виновности секты в происходящих недоразумениях уже проскакивала среди разных голов, особенно молодых, только вслух ее не высказывали, а невысказанная мысль как бы и не существует.

— Порядка на стройке нет, — выкрикнули из толпы.

Бемиш поднял руку.

— Вы правы. Я не смог обеспечить порядка на стройке.

И повернулся к Ашинику:

— А ты можешь обеспечить порядок?

— Господь все может, а я его слуга здесь, в селе, — сказал Ашиник.

— Очень хорошо, — сказал Бемиш, — ваши приверженцы правы. Я не могу обеспечить порядок на стройке. Государь, в конце концов, не может обеспечить порядка во всей стране, кто я такой, чтобы обеспечить порядок на космодроме? На стройку стеклись подонки и негодяи, и я не могу разглядеть, кто негодяй. Поэтому я прошу вас, Ашиник, стать моим заместителем, уволить тех, кого вы сочтете нужным, и набрать тех, кого вы сочтете нужным.

Сектант поглядел несколько ошеломленно.

— Я не могу служить бесам, — сказал Ашиник.

— В таком случае, — сказал Бемиш, — каждая пьянка, драка и мерзость, которая произойдет на космодроме, будет происходить отныне по вашей вине. Потому что, работая на стройке, вы могли бы эту мерзость предотвратить. Почему вы отказываетесь от возможности сделать людям добро? Не можете? Тогда чего вы морочите людям головы, называете себя человеком силы? Не хотите? Тогда чего вы называете себя праведником?

Серая толпа, похожая на огромную тысяченожку с горящими глазами факелов, заворочалась и зашевелилась, и к Бемишу, стоящему на помосте, долетели голоса:

— А ведь если бы Ашиник стал начальником, то и в самом деле все пошло бы по-другому.

Ашиник молчал. Бемиш ждал: что же это за человек и что в нем сильнее: жажда навредить людям со звезд или помочь крестьянам?

— Вы же знаете мои убеждения, господин Бемиш, — проговорил Ашиник, — думаете, я откажусь от них ради окошечка, из которого у вас выдают жалованье?

— Я, — сказал Бемиш, — верю в свободу совести. А свобода совести — это не тогда, когда позволяешь сотрудникам верить в то, что тебе нравится, а тогда, когда позволяешь сотрудникам верить во все, что им угодно. Считаете меня бесом — считайте. А если боитесь, что близкое знакомство со мной поколеблет ваши убеждения, — выходит, им грош цена?

— Хорошо, — сказал Ашиник, — я принимаю ваше предложение.

— Вы с ума сошли, Бемиш, — тоскливо промолвил Джайлс.

Киссур с досадой взвесил в руке ствол и швырнул его в колодец черной Адере.

— Дурак ты, Теренс, — сказал он, — и все вы, земляне, дураки. Получается, что от вашего оружия и в самом деле проку меньше, чем от надувательства.

На следующий день старый бандит был увезен в столицу на грузовике. По пути грузовик был остановлен толпой крестьян-сектантов, бандита вывели наружу и поволокли в деревню, но так уж сложилось, что по пути его разорвали на кусочки.

Не извещая совершенно об операции местных полицейских, Бемиш вызвал из столицы спецотряд из людей в масках, но с хорошо различимым варварским акцентом, — в основном это были бывшие воины Киссура, — и они прочесали бараки для наемных рабочих, беспощадно выуживая всех, кто выглядел подозрительно. Таких набралось около пятидесяти человек, — их избили до беспамятства, погрузили в сетку и прицепили сетку к грузовому вертолету. Вертолет сделал три победных круга над космодромом и улетел в столицу.

Затем Бемиш запустил в бараки Ашиника и его сектантов. Он дал Ашинику полную власть — и не ошибся. Молодой фанатик был отличным организатором, и, видимо, его шпионская служба досконально знала, кто из рабочих в бараках — перспективный сектант, затюканный бандитами и ворами, кто — крепкий работник в стороне от этих дрязг, кто в прошлом году грабил банк в Иниссе, а кто попрошайничал в Верхнем Харайне. Ашиник просто приносил Бемишу списки подлежащих увольнению, и Бемиш их подмахивал, не требуя объяснений, которых все равно бы не получил.

В тот же день Бемишу позвонил Шаваш и потребовал в категорической форме ареста сектантов. Бемиш отказался, сославшись на необходимость покончить с бандитами. Тогда Шаваш сказал, что он дает Бемишу две недели на то, чтобы покончить с бандитами, а потом Бемиш должен, в свою очередь, арестовать сектантов за превышение власти, самосуд и садистское отношение к подчиненным. Собственно, Шаваш даже не предложил этого плана действий, а как бы сделал вид, что это — план Бемиша с самого начала. Уничтожить одну заразу с помощью другой и потом списать на вторую всю мерзость, случившуюся при уничтожении первой заразы.

В течение недели на стройке воцарились порядок и чистота. Бемиш не заблуждался насчет методов, какими эта чистота достигалась: он видел, как по приказу Ашиника двое уборщиков пороли третьего за невымытую после смены тряпку: пороли с оттяжкой, с криком, солеными розгами.

Две недели Бемиш безмолвно подписывал просьбы Ашиника, включая просьбу о приобретении за счет компании трехсот метров белого шелка и трех белых гусей, несмотря на то что Бемиш был вполне осведомлен, что белый шелк пойдет на пояса, которые сектанты исписывали заклинаниями и носили на теле, а белые гуси пойдут на гадание о судьбах бесов.

В начале третьей недели Бемиш поймал своего нового заместителя по кадрам на том, что тот сидел и читал руководство по устройству и ремонту газосварочного аппарата, чего не стоило делать сектанту, полагающему, что газовая сварка суть наваждение и морок.

Через день на Вею прилетала высокопоставленная делегация финансового совета Федерации. Делегация должна была изучить состояние вейской экономики и собрать сведения о предоставленном Федерации целевом кредите Галактического Банка. С точки зрения Бемиша, такой сбор данных был излишней роскошью, потому что он еще не видел ни одного целевого кредита, использованного иначе, чем на постройку загородных вилл для ведавших его распределением чиновников. Кредиты были огромные, и виллы получались роскошные. А так как кредиты давались все равно под гарантию государства, чиновникам Федерации было трижды плевать, на что они пойдут.