Возвращение в темноте - ван Ластбадер Эрик - Страница 59

– Пора поговорить.

Кроукер шепнул что-то мальчику, все еще сжимавшему в руках бейсбольную биту, и когда тот кивнул, повернулся и пошел к первой линии поля. Седовласый мужчина был вынужден поспешить вслед за ним.

– Полагаю, вы и есть Росс Дарлинг?

– Ну-ну, не надо умничать, – проворчал тот. Должно быть, он уже успел вспотеть в своем дождевике, поскольку эта ужасная, придуманная людьми пленка не «дышала».

Кроукер и не думал сбавлять темп.

– Значит, вы и есть тот босс, который аннулировал мой код доступа?

– А что вы потеряли в сети ДИКТРИБ?

Росс Дарлинг плотнее запахнул дождевик, словно ему вдруг стало холодно.

– Интересно, о чем вы думали, пытаясь войти в сеть ДИКТРИБ? Это что, детские шалости?

Похоже, предстояла интересная беседа – два взрослых человека задавали друг другу множество вопросов, не надеясь получить на них хоть какой-нибудь вразумительный ответ. Однако в целом ситуация выглядела довольно безобидной.

– Ага, значит, вы аннулировали мой код доступа, потому что я попал в сеть ДИКТРИБ?

– Вы вторглись в чужие владения, я должен был вас остановить.

Кроукер вздохнул:

– Кажется, именно сейчас вы наставите на меня пистолет и станете угрожать.

– Правильно, я не верю вам ни на грош, – спокойно сказал Дарлинг. – Но мне не нравятся пистолеты. Они производят слишком много шума. Но что хуже всего – они делают человека ленивым. Ведь, имея в руках оружие, человек не склонен раздумывать, так?

Неуловимо быстрым движением он надел черное металлическое кольцо на биомеханический протез Кроукера.

– Это сплав титана и молибдена. Даже вам не удастся его разорвать. Сделано специально для вас, – сказал Дарлинг почти равнодушным тоном.

Кольцо крепко сжимало биомеханическую руку Кроукера. Он не мог ни пошевелить пальцами, ни согнуть их.

– Так вы, Дарлинг, предпочитаете думать? – Кроукер с притворным отчаянием топнул ногой по белой линии разметки.

В этот момент раздался резкий удар бейсбольной битой по мячу, Дарлинг быстро пригнулся, мяч просвистел над его головой.

Воспользовавшись секундным замешательством Дарлинга, Кроукер одним прыжком оказался рядом с ним и прошептал ему прямо в ухо:

– Сейчас же сними с меня наручник.

– Что? – выпучил глаза Дарлинг, почувствовав под подбородком металлическое дуло.

– Это, – прошептал Кроукер, – не что иное, как специальная модификация кольта тридцать восьмого калибра.

Какое-то время Дарлинг не двигался, тяжело дыша. Кроукер почти физически ощущал, как в его голове прокручивались всевозможные варианты исхода. Наконец, он осторожным движением открыл замок наручника.

Не убирая пистолета, Кроукер помахал рукой Рики, который, радостно улыбаясь, помахал ему в ответ. Удар Кроукера ногой по белой линии разметки был условным сигналом для того, чтобы мальчик послал мяч прямо в Дарлинга.

– На рукоятке черная лента. – Кроукер снова повернулся к Дарлингу. – Серийный номер тщательно стерт. Ну как, знакома тебе эта штука?

– С какой стати? – фыркнул Дарлинг. Похоже, он уже успел прийти в себя после такого неожиданного поворота событий.

Порывшись в кармане, Кроукер достал пулю.

– Пистолет был заряжен вот этим. Насколько помню, они называются «темными звездами», потому что оставляют в мишени огромные черные дыры.

– Похоже, ты злишься?

– Мне не по вкусу, когда меня используют в качестве мишени. Вчера ночью кто-то пытался снести мне голову. – Кроукер помахал кольтом перед носом у Дарлинга.

– Бог ты мой, – пробормотал Дарлинг. – Похоже, дело обстоит гораздо хуже, чем я предполагал.

– Что ты хочешь сказать, черт бы тебя побрал?

– Получен официальный приказ ликвидировать тебя, – сказал Дарлинг. – Как тебе нравится этот бюрократический эвфемизм?

С востока горизонт был затянут низкими облаками. Наконец, солнце выбралось из-за них, заливая розовым светом трибуны стадиона. На поле легла четкая тень от навеса над верхними рядами.

– Теперь мне все ясно, – сказал Кроукер. – Это ты отдал приказ о моей ликвидации!

– Глупо! – рассердился Дарлинг. – Сам подумай, зачем мне назначать с тобой встречу и одновременно отдавать приказ убить тебя?

– Говори, говори, язык у тебя без костей!

– Я никогда не стал бы так делать, – продолжал настаивать на своем Дарлинг. – И я этого не делал. Больше того, я знаю, кто это сделал на самом деле.

Он был слишком хладнокровен и разговорчив для человека, к виску которого приставлен пистолет. Внезапно краем глаза Кроукер заметил какое-то едва уловимое движение – тень от навеса чуть заметно изменила свои очертания, на плавной кривой появился какой-то выступ, как раз над левым плечом Дарлинга. Если бы Кроукер обернулся, возможно, он увидел бы причину этого изменения. Впрочем, он мог и не разглядеть ничего – пришлось бы смотреть против солнца.

– Ну хорошо, – сказал Кроукер. – Предположим, ты не отдавал приказа о моей ликвидации. Тогда кто это сделал?

– Послушай, – чуть лукаво сказал Дарлинг. – Давай разберемся. Ты сердит, потому что тебя приказали убрать. Я сердит, потому что в засекреченную сеть ДИКТРИБ неожиданно пробрался какой-то внештатный агент А КС К.

Кроукер с силой вдавил дуло кольта в висок Дарлинга.

– Послушай меня, дерьмо ты этакое, – прошипел он. – Мне известно, что АКСК не пускает в свою информационную сеть персонал ДИКТРИБ. Ясно как день, что ДИКТРИБ и АКСК – враги. Я в свое время работал на АКСК, а вчера ночью меня чуть не прикончил федерал. Это ему принадлежал этот кольт, каким обычно пользуются офицеры АКСК. Уверен, тебе было известно о покушении.

– Конечно, известно, но ты ошибаешься, Кроукер, если думаешь, что я приложил к этому руку.

– Пусть ошибаюсь, зато мне удалось спастись.

Краем глаза Кроукер заметил едва уловимое движение на краю тени от навеса и понял, что это значило. Не теряя времени, он схватил Дарлинга за воротник дождевика своей биомеханической рукой и, сбив его с ног, силой оттащил под трибуну, где они оба, скорчившись в три погибели, замерли без движения.

Под трибуной пахло гниющим деревом и старой краской. Солнечный свет почти не проникал сюда. Здесь было прохладно и, кажется, вполне безопасно.

– Какого черта? – шепотом огрызнулся Дарлинг.

– Теперь я понимаю, как человек, чувствуя у своего виска дуло пистолета, может оставаться невозмутимо спокойным, – прошипел Кроукер. – Ты пришел не один? – Он рванул Дарлинга за грудки. – Так? На верхней трибуне кто-то из твоих людей, я видел его тень на поле. Пусть он спустится сюда, вниз, чтобы я на него посмотрел, – прорычал Кроукер.

– Ты не так понял. Этот человек – моя охрана. Но он не станет стрелять в тебя, это я гарантирую. – Дарлинг не спускал глаз с Кроукера. – Наоборот, он позаботится о том, чтобы никто другой не пристрелил ни тебя, ни меня.

– Другой? Кто же?

– Почему бы тебе не спросить об этом у Сполдинга Ганна, директора АКСК? Это он отдал приказ убрать тебя. – Дарлинг внимательно поглядел Кроукеру в глаза, пытаясь угадать, какое впечатление произвели его слова. – Ты мне не веришь?

– Почему я должен тебе верить?

Кроукер в задумчивости посмотрел на поле, где подростки играли в бейсбол. Среди них был и Рики. Как узнать, кто говорит правду, а кто лжет?

– Ну хорошо, ответь мне на такой вопрос, – процедил он сквозь зубы. – Я видел убедительные доказательства того, что АКСК готовит в высшей степени секретную и весьма опасную операцию, которая финансируется из теневого бюджета и включает в себя переправку агентов и оружия в Мексику. Это правда?

– Да.

Кроукер перевел дыхание и задал второй вопрос, который ему, по правде говоря, было очень неприятно задавать.

– В этой подготовке принимает активное участие агент по кличке Серо. Кто этот человек?

– Так зовут первого заместителя Ганна. Его подлинное имя неизвестно. Во всяком случае, пока.

Дарлинг хотел что-то сказать, но тут раздался звонок его сотового телефона. Дарлинг посмотрел на Кроукера и, получив его молчаливое согласие, ответил. Выслушав своего невидимого собеседника, он сказал: «Ты сам знаешь, что делать», – и отключился.