Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


ван Ластбадер Эрик - Цзян Цзян

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Цзян - ван Ластбадер Эрик - Страница 6


6
Изменить размер шрифта:

Вундерман невольно бросил взгляд на Донована, и Беридиен, заметив это, сказал:

— На этот раз он тебе не поможет, Генри. Твои личные симпатии за последнее время слишком часто входят в противоречие с четкой и слаженной работой всей организацией. И мне следует...

— Если у нас есть какие-нибудь более серьезные проблемы для обсуждения, почему бы нам не приступить к ним? — прервал его Донован довольно-таки бесцеремонно, и Беридиен бросил на него пронзительный взгляд, как-то по-птичьи дернув головой.

— Интересы Куорри для меня превыше всего, — тихо сказал Вундерман, злясь на самого себя за то, что ему приходится говорить банальность. — И так было всегда, с того самого времени, как ты создал нашу организацию.

Беридиен глубоко вздохнул и его голос немного смягчился.

— Никто не обвиняет тебя в недостатке лояльности, Генри. Помилуй Бог, ты — мой бронированный кулак среди хаоса этого мира. Но, как и все мы, грешные, ты только человек. У всех у нас есть свои слабости, все мы слишком часто ошибаемся или заблуждаемся. И в том гигантском лабиринте, в котором мы существуем, все это вполне объяснимо. Вот и все, что я хотел сказать.

Hi подводя черту под этим вопросом, он повернул голову к Доновану, опять по-птичьи дернув ею — жест, за который он уже давно получил прозвище Сова.

— Есть ли какие-либо сведения о том, что именно узнал Мэрок насчет Ничирена и каким образом это произошло?

Донован покачал своей белокурой головой.

— Ничего! Последние семь месяцев я лично контролировал новую советскую секретную линию связи. — Он пошуршал компьютерными распечатками, что лежали перед ним на столе, достал одну, посмотрел на нее, затем положил на место. — И ничего! И уж, конечно, ничего по нашим обычным информационным источникам. То, что Мэрок раскопал, он сделал самолично. — Донован пожал плечами. — Если бы у нас проскочила какая-нибудь информация о Ничирене, вы бы ее немедленно получили. Ничирен ведь уже более трех лет числится у нас Объектом Номер Один.

Беридиен наклонил свою массивную голову. Розоватые тени у него под глазами от верхнего освещения делали его более чем когда-либо похожим на сову.

— Очевидно, Мэрок пользовался какой-то летучей информацией о Ничирене. И действовал он не под эгидой нашей организации, а... — тут он опять бросил укоризненный взгляд на Вундермана, — а без ее поддержки и санкции.

— Но наводка была хорошая, — сказал Донован. — Ему удалось-таки прищучить Ничирена, за которым наше агентство поручило ему наблюдать почти с того самого момента около пяти лет тому назад, когда он начал у нас свою карьеру в качестве наемного убийцы.

— Мы еще коснемся вопроса о последствиях, к которым привел провал Мэрока, — вставил Беридиен. — Но дело даже не в отдельно взятом провале и успехе. Боюсь, Генри, что репутация Мэрока в организации скомпрометирована весьма основательно.

— Сэр...

Беридиен протестующе поднял руку.

— Генри, пожалуйста! Мы все здесь профессионалы. Я уже об этом говорил сегодня, Мэрок, как и всякий агент, обязан подчиняться дисциплине. Мы ничего не сможем добиться — ничего! — если но добьемся дисциплины. Куорри был создан пятнадцать лет назад по инициативе и при поддержке Президента Соединенных Штатов для борьбы с тем, что теперь мы называем международным терроризмом, разжигаемым правительствами государств, которые были и остаются нашими потенциальными противниками. Я понимаю, что не говорю вам ничего такого, о чем бы вы сами давным-давно не знали — еще с тех пор, как мы с вами подписали контракт. Но, возможно, вам известно, что каждый из Президентов в период так называемых девяноста дней рассматривал вопрос о целесообразности существования Куорри. И ни один из них, что я с удовольствием должен отметить, не поднял вопрос о нашем расформировании... И за всем этим кроются вполне понятные причины: мы работаем эффективно, и нас легко проконтролировать. Благодаря нашей железной дисциплине мы застрахованы от того, что не раз случалось с ЦРУ. Нам ни разу не предлагалось очистить занимаемые помещения, и никогда не предложат, смею вас заверить, если... Сегодняшнее экстренное совещание в Госдепартаменте было очень неприятно для Президента. В отличие от ЦРУ, которое подотчетно всей стране, мы являемся приемными детьми самого Президента. Любые наши просчеты напрямую сказываются на нем, и поэтому все наши ошибки он принимает очень близко к сердцу. Позвольте вас проинформировать, что на данном этапе Куорри занимает не очень высокое место в списке правительственных организаций, которые он опекает... А что касается Госдепа, то они находятся просто в шоке после целого ряда нелицеприятных разговоров с Начальником токийской полиции Йасухиро Танаба. По его словам инспектор Хигира оказался случайной жертвой неудачного рейда Мэрока, так же, как и известный токийский бизнесмен Кизан. Я до сих пор чувствую на себе укоризненный взгляд Президента: мы стали причиной его неприятностей, затруднив подписание договора с Японией по экспорту и импорту, а ведь это его любимое детище... Итак, в любом случае, Мэрок нарушил дисциплину, а именно в дисциплине — наша сила. И только благодаря дисциплине, Генри, нам удавалось выжить при всех сменах администрации в Белом Доме! Как только Джейк Мэрок ступил на японскую землю, он порвал с нами все связи. И раз уж он сам заварил эту кашу, то пусть сам ее и расхлебывает! Я все сказал.

Вундерман сидел молча, сцепив пальцы рук и опустив глаза. Почему, -спрашивал он себя, — я должен выслушивать все это, как школьник, которого директор отчитывает перед всем классом?Он чувствовал, как в нем всколыхнулась злость на Беридиена за его жестокий и бессердечный приговор. Хоть бы словом упомянул о том, что Джейк сделал для Куорри за долгие годы службы! Вундерман понимал, что должен сказать обо все этом прямо сейчас, что это дело чести произнести страстную речь в защиту Джейка. Но он промолчал. Почему? Неужели потому, что он инстинктивно чувствовал правоту Донована? Что случай на реке Сумчун каким-то необъяснимым образом навеки изменил Джейка и та душевная драма, которую он пережил там, подорвала его профессиональные качества как агента?

Конечно, факт остается фактом: Джейк в самом деле нарушил дисциплину. Вундерман понятия не имел о том, что он планирует совершить рейд в Токио, и для него известие о провале этой операции было как гром среди ясного неба. Черт бы его побрал! Хоть бы ему сообщил о своих планах. Тогда бы он мог придумать для него хоть какое-то оправдание и защитить его в глазах начальства!

А что, собственно говоря, особенного произошло на реке Сумчун? Неужели только тот факт, что четверо его людей погибли у него на глазах, а пятый получил тяжелое ранение, в результате которого у него отнялись ног, мог настолько травмировать такого опытного агента, что он ожесточился и замкнулся в себе? Вундерман вспомнил отчет Джейка о той операции. Ему тогда чуть ли не клещами пришлось вытягивать из него слово за словом. О том, чтобы он четко и внятно рассказал все, что случилось, не могло быть и речи. И теперь Вундерман подумал, что, по-видимому, Джейк тогда рассказал ему далеко не все.

— А теперь давайте вернемся к Ничирену, — сказал Беридиен, и Вундерман понял, что упустил время, когда еще можно было хоть как-то защитить Джейка. — Генри, есть ли у нас хоть какие-то сведения о том, что случилось с ним после взрыва?

— Нет, — ответил Вундерман, думая не столько о том, что могло случиться с Ничиреном, сколько о том, что случится с Джейком, отлученным от Куорри. Что касается его самого, то без этой организации он бы почувствовал себя лодкой без руля и без ветрил. Наверное, и Джейк тоже...

— Когда связисты установили связь, я сделал запрос на нашу Гонконгскую базу о Мэроке. Оттуда мне сообщили, что один из группы Мэрока, уже умирая, все-таки вытащил его на себе из разрушенного здания. Наши люди в Токио отправили Мэрока в Цзюлун[4]. Больше они для него сделать ничего не могли.

вернуться

4

Цзюлунский полуостров — часть Гонконгской колонии (площадь около 7 кв. км).