Белый ниндзя - ван Ластбадер Эрик - Страница 37

— По правилам, — сказала Томи, — вам нельзя сопровождать меня. Мы не можем знать, что там стряслось.

Николас ничего не ответил, только посмотрел на нее.

— Он мог сам выпрыгнуть, — продолжала Томи, — и его могли выбросить из окна.

— Но зачем кому-то понадобилось убивать хирурга? — недоумевал Николас.

— Свели счеты за врачебную ошибку? — пожала плечами Томи. — Для террористов он вряд ли представляет интерес.

Николас все смотрел на нее.

— Не имею ни малейшего понятия. Это вы в таких делах спец.

— Пожалуй, я все же разрешу вам войти вместе со мной, — продолжала Томи прерванную мысль, — поскольку я приставлена вас охранять. По-видимому, здесь совершенно преступление, и надо взглянуть, на место происшествия. Так что можете войти вместе со мной.

— А что, вы могли бы меня не впустить?

— Да, — ответила Томи. — Могла бы не впустить.

— Интересно, как? — Николас сдвинул брови. Он был не в том настроении, чтобы выслушивать пустые угрозы от незнакомок, даже таких симпатичных.

Двери открылись, и они быстро пересекли холл, направляясь к офису д-ра Ханами, а затем ворвались в приемную, где бледная регистраторша держала в объятиях какую-то горбатую женщину, очевидно пациентку, которая в истерике рыдала.

— Я вызвала полицию, — сказала регистраторша, ни к кому специально не обращаясь, а затем кивнула головой, когда Томи показала свое удостоверение. Она указала на закрытую дверь направо от нее. — Это там. Кабинет д-ра Ханами.

— Кто был последним пациентом д-ра Ханами? — спросила Томи.

— Он, — ответила регистраторша, указывая на Николаса.

— Кто-нибудь заходил к нему после того, как Линнер-сан вышел?

— Не знаю, — ответила регистраторша. — Доктор попросил никого не назначать на этот час. Он хотел, чтобы этот час был свободным.

— Так все-таки видели ли вы, чтобы кто-либо входил в кабинет после того, как Линнер-сан вышел?

— Нет, не видела.

— Оставайтесь здесь, — приказала Томи Николасу.

— Черта с два, — ответил он, но, увидев в руках Томи пистолет, сделал шаг назад.

Томи повернула ручку, и распахнула дверь. В комнате гулял ветер. Дребезжали металлические жалюзи, сорванные с одного из гвоздей, на которых держались. Слева от окна был заваленный бумагами стол д-ра Ханами, его кресло с высокой спинкой, стоящее так, что можно было подумать, что именно с него доктор сиганул в окно. Другой стул был приставлен к подоконнику. Очевидно, им он воспользовался, чтобы разбить окно.

— Одно можно сказать наверняка, — заметил Николас, — это был несчастный случай.

Томи пересекла кабинет, направилась к двери на его противоположной стороне.

— А здесь, у нас что?

Держа пистолет наготове, она рывком распахнула дверь.

— Эта дверь ведет прямо в коридор, — сказала она, выглядывая наружу. — Если д-ра Ханами убили, то именно через нее убийца проник сюда и вышел, незамеченный регистраторшей.

Теми закрыла дверь, и подошла к разбитому окну, ища либо следы крови, либо записки, которые могли бы подсказать, добровольно ли расстался с жизнью доктор, или же его убили. Она выглянула из окна на город, покрытый туманной дымкой. — Боже, а вниз-то, лететь и лететь.

— Сержант!

Томи вздрогнула, услышав голос Николаса. Хотя голос и не был слишком громким, но что-то в нем заставило ее насторожиться. Она посмотрела в направлении его взгляда. С ее места можно было видеть кресло д-ра Ханами сбоку. На его подлокотнике покоилась чья-то рука.

Теми быстро приблизилась к креслу и, развернув его, увидела, что в нем сидит маленький круглый человечек средних лет в сером костюме в мелкую полоску. Его длинные, взлохмаченные волосы торчали на голове, будто через тело прошел мощный электрические разряд. На лбу его красовались старомодные очки в стальной оправе. Человечек, казалось, был глубоко погружен в свои мысли, но на самом деле был мертв.

Томи не могла удержать непроизвольного возгласа, когда ее взгляд упал на окровавленную, почерневшую пустую глазницу трупа.

— Господи Боже, — вымолвил Николас. — А это еще кто?

— И что с ним случилось? — Теми рассматривала рану. — Какой ужас! Его сожгли изнутри. — Радом с трупом чувствовалась сильная вонь горелого мяса.

Томи отошла от кресла, взяла со стола карандаш и этим карандашом осторожно приподняла борт незастегнутого пиджака. Из внутреннего кармана торчал бумажник. Поддев бумажник карандашом, она уронила его на стол и с помощью того же карандаша открыла.

«Д-р Дзюгэ Муку» — прочла она шля в водительском удостоверении. Подняла глаза на Николаса. — Минутку! — Она достала из кармана клочок бумаги, который Николас выбросил в лифте, а она подобрала. Развернув его, обратилась к Николасу: — Линнер-сан, на бумажке, которую вы выбросили тогда в лифте при встрече со мной, написано имя этого человека.

— Листок мне дал д-р Ханами, — объяснил Николас. Он все не мог оторвать взгляда от изувеченного лица доктора Муку. — Ему казалось, что я нуждаюсь в совете психиатра.

— Здесь номер телефона, но нет адреса, — заметила Томи. — И еще какой-то номер.

— Я думаю, это номер комнаты в этом же самом здании, где мы сейчас находимся: приемная д-ра Муку.

— Надо наведаться туда, — сказала Томи. Она опять подошла к окну, заметив что-то на одном из все еще торчащих из рамы обломков стекла, и внимательно изучила заинтересовавший ее осколок.

— Линнер-сан, — позвала она срывающимся голосом, — а какого цвета были волосы д-ра Ханами? — Голова доктора была вся размозжена, когда Томи рассматривала ее, так что цвета волос она тогда, естественно, не разобрала.

— Седые, — ответил Николас, подходя поближе, — и он еще смазывал их чем-то, чтобы блестели. — Он посмотрел на осколок стекла, к которому было приковано внимание Томи. Несколько седых волосков прилипли к острому краю стекла. — Похоже, это его волосы.

— Это может значить только одно, — подвела итог Томи. — Он вылетел в окно головой вперед. Никакой самоубийца такой штуки проделать не смог бы.

— Значит, его выбросили из окна.

Томи собирала улики в специальный конверт.

— Похоже, что так. Да и смерть д-ра Муку подтвер...

Она не договорила и застыла с открытым ртом. Боковым зрением она уловила какое-то движение у окна. Впечатление было такое, что она спит и видит один из тех снов, когда ты ощущаешь, что должно совершиться нечто ужасное, и хочешь закричать, но голос тебе не повинуется.

Появилась человеческая фигура, затянутая во все черное. Лицо было тоже скрыто под черной маской. Фигура эта внезапно выросла на подоконнике. Все внутри Томи похолодело, когда она осознала, что фигура находится по ту сторону окна.

Такое просто невозможно, подумала Томи. Тем не менее, это так. Фигура выросла перед ней в мгновение ока. Сердце ее оборвалось. Ощущение было такое, словно она падает вниз в сорвавшемся лифте.

Но даже в таком состоянии какая-то часть ее сознания, не парализованная страхом, дала команду правой руке, которая послушно стиснула рукоятку пистолета и выхватила его из кобуры.

И здесь будто кто-то включил остановившееся было время. Фигура прыгнула на Томи с подоконника, ударив с такой силой, что она перелетела через кофейный столик д-ра Ханами и ударилась о стенку спиной и головой так, что искры из глаз посыпались, и она наконец смогла подать голос, закричав от боли. Но этот крик потонул в грохоте свалившейся на пол крышки стола, которую она сшибла ногой, врезавшись в стену. Томи попыталась приподняться с пола, но голова у нее пошла кругом, и она снова упала, не в силах вздохнуть.

Все это заняло не более двух секунд. Достаточно времени для того, чтобы Николас смог оценить ситуацию и выработать тактику нападения на внезапно появившегося противника.

Но это был уже не тот Николас. Его сознание, несфокусированное, вялое, лишенное способности растворяться в «лунной дорожке» и давать выход природным инстинктам, не смогло среагировать должным образом на нападение на Томи.

Он не мог не сообразить, что человек, который убил д-ра Муку, вероятно, выбросил из окна и д-ра Ханами, а потом притаился за выбитым окном, прилепившись к карнизу, как муха. И из внезапности его атаки Николас не мог не вывести умозаключения, что этот человек точно рассчитал, что скоро на месте происшествия должны появиться они с Томи, и именно их появления он терпеливо и хладнокровно поджидал.