Тина ван Лигалон (СИ) - Андерсен Лора - Страница 25

— Если заболеет кто-нибудь еще, и ты будешь тратить столько сил на каждую порцию лекарства… Ты можешь умереть от этого? — Ги Ли был не на шутку обеспокоен. Он полностью отвечал за мальчика, и меньше всего хотел бы испортить отношения с Советником Лао или Советником Строггорном.

— Не знаю. Я никогда этого не делал. Я посплю. Может, станет получше. — Андрей закрыл глаза, пытаясь расслабиться.

Через несколько часов настоятель постучал рядом с ширмой, служившей дверью. Ги Ли вздрогнул. Почему-то он ждал плохого и подумал, что заболел кто-то еще.

Настоятель вошел, сразу низко поклонившись.

— Нашему больному намного лучше. Язвы стали затягиваться и жара больше нет.

— Замечательно…Все здоровы? — осторожно спросил Ги Ли.

— Спасибо Сыну Бога. Мы думаем, он как-то смог защитить нас от заражения. Мы собираемся провести специальную церемонию, посвященную Сыну Бога.

— Андрей себя плохо чувствует, — Ги Ли кивнул на спящего мальчика.

— Это неважно. Мы принесем носилки. И я разрешу вам поговорить с тем человеком, телепатом, который знает расположение резервации.

— Учитель! Вы же сказали, что он умер?

— Человек, получивший убежище в монастыре, считается умершим для своей прошлой жизни! — терпеливо пояснил тот.

Андрей очнулся на носилках, Ги Ли шел справа от него.

— Куда меня несут? — испуганно спросил мальчик. Он по-прежнему плохо себя чувствовал.

— На какую-то церемонию. Обычно проводится в честь абстрактного «слияния с миром», но сейчас — в твою честь.

— Хорошо, что их больной выздоровел.

— Хорошо будет, когда ты сможешь ходить, и мы выберемся отсюда.

Они оказались в большой пещере с каменным помостом и огромной статуей Будды. В центре пещеры стояла группа монахов в красной одежде с факелами в руках. Андрея осторожно уложили на помост. Он с удивлением смотрел, как монахи опускаются на пол, садясь в позу лотоса.

Настоятель, в красном балдахине, с вышитыми золотом непонятными символами на груди, приблизился к Андрею, и низко поклонился ему. А потом возник странный звук, длящийся на одной ноте. Андрей не сразу сообразил, что это монахи «поют». Звучали слова какой-то молитвы или заклинания на китайском языке. Андрей пытался понять, что они означают, странные слова, звучащие на одной длинной ноте, но вдруг заметил, как пространство вокруг начинает терять свои очертания. Он попытался сосредоточиться, пытаясь остановить сползание помещения в Многомерность, но, определенно, эта странная молитва обладала способностью выпихивать его из реальности. Андрей слишком еще плохо чувствовал себя, чтобы долго сопротивляться.

Ги Ли с беспокойством наблюдал, как тело мальчика затягивается дымом из курильниц. Все происходящее было странным. Ги Ли подумал, что никогда не допускался до подобного ритуала и предпочел бы остановить его. Ги Ли сосредоточился, пытаясь прекратить изменения пространства. Но помещение продолжало уходить в Многомерность, и в этом не было никаких сомнений, хотя возможности монахов никак не позволяли так свободно распоряжаться пространством. Ги Ли поднял голову, вглядываясь в закрытые глаза статуи Будды. Что-то ирреальное исходило от нее, и вряд ли это можно было объяснить одними «курениями» наркотических трав. На Вардов они не оказывали никакого действия. Для такого легкого перевода помещения в Многомерность должно было существовать вполне разумное объяснение. «Статуя!» — подумал Ги Ли, вспомнив, что весь Дворец Правительства Аль-Ришада располагался в Многомерности. И в этом случае приходилось тратить силы на уменьшение количества мерностей, но никак не на их увеличение. «Если статуя Будды на самом деле Многомерна, это бы многое объяснило», — продолжал рассуждать Ги Ли, после очередной неудачной попытки вернуть помещение в Трехмерность. Ему не нравилось то, что монахи собирались делать с беспомощным Андреем. Хотя в другой ситуации, он бы был абсолютно уверен, что мальчик с легкостью расправится с любой опасностью. Настолько чудовищными возможностями обладал этот подросток.

Звуки молитвы становились все громче, тело мальчика медленно поднималось в воздухе и сейчас было на уровне глаз Будды. Его затягивал дым из курильниц. Ги Ли отчетливо увидел, как открылись глаза статуи, полыхнув нездоровым красным огнем. Сейчас он испугался не на шутку и подумал, что зря упустил момент, когда мог безопасно вытащить Андрея отсюда через Многомерность. Что было лучше: провалить операцию по поиску телепатов или подвергнуть Андрея непонятной опасности, когда мальчик был так слаб? Это был сложный выбор для Ги Ли.

Два луча, исходящие из глаз статуи, уперлись в тело Андрея, которое почти исчезло в невесомой дымке.

Монахи выкрикивали слова заклинаний, все на той же высоте звука, скороговоркой. Позади мальчика возникла отчетливая тень мужчины в белом. Голоса монахов захлебнулись в восторженных воплях, тело мальчика медленно опустилось, глаза Будды снова сомкнулись, тень исчезла.

Настоятель наклонился над Андреем. Мальчик с трудом разлепил глаза, стараясь преодолеть резкую боль в голове.

— Что они так кричат? — спросил Андрей, с одним желанием — остаться в тишине.

— Сын Бога, — настоятель низко склонился перед мальчиком. — Ты — Сын Бога, — повторил он, а Андрей подумал, что не в состоянии что-либо опровергать или что-либо доказывать этим странным людям.

Через три дня они уходили из монастыря. Андрей еще плохо держался на ногах, но нужно было спешить, если уже не было поздно. На этот раз они могли двигаться в Многомерности, потому что точно знали расположение резервации. Единственной, еще несколько дней назад не затронутой вирусом.

Ги Ли свернул на узенькую горную тропинку, ведущую вниз, повернулся, убедившись, что никто не может их видеть из монастыря, и шагнул в Многомерность.

Через несколько минут монах доложил настоятелю, что Сын Бога, с его сопровождающим, растворились в пространстве.

— Ты сам это видел? Они не пошли по тропинке?

— Нет, учитель. Они просто исчезли.

— Впишите в историю монастыря все, что произошло. Мы должны начать создавать новые хроники, не отрицающие больше существование Богов.

«И вошел Сын Бога в монастырь и дивился размеру его. И сопровождал Сына Бога пророк, принявший облик монаха Ги Ли, великого ученика нашего, умершего давно. И узнал Сын Бога, что страшная болезнь пришла в монастырь. И сказал: Не бойтесь, я послан отцом моим, чтобы спасти вас. И повелел Сын Бога отвести его к больному. И когда Сын Бога наложил свои руки на больного, яркий свет явился миру, и очистил тот свет все вокруг, и язвы зажили на теле больного. И тогда Сын Бога повелел служить ритуал в честь отца своего, пославшего его. И статуя Будды была разбужена, чтобы лицезреть Сына Бога. И парил он в глазах Великого Учителя нашего. И тогда Тень Великого Отца его явилась, вся в белом облаке. И сказал Сын Бога: теперь ваш монастырь чист. И растаяла тень Великого Отца его. И исчезли Сын Бога и сопровождавший пророк в облике Ги Ли.»

Строггорн раздумывал над тем, как бы помягче объяснить Лао, что Андрей остался в резервации телепатов. Один. Потому что Ги Ли не смог убедить мальчика вернуться. Конечно, можно было бы просто сходить в резервацию, и вытащить Андрея силой, но прежде, чем это делать, Строггорн предпочел бы заручиться поддержкой Лао. В Китае было обнаружено более пятидесяти тысяч телепатов, находящихся в специальной резервации, и сейчас дипломатические службы приступили к разработке необходимых шагов, которые могут вынудить Китай разрешить отправку людей в Аль-Ришад.

Телеком подал мягкий сигнал, секретарь возник на объемном экране.

— Советник, Президент просит вас принять делегацию из Китая. Безотлагательно.

— Мое расписание позволяет это? — удивился Строггорн, зная, что его встречи расписаны по минутам на много месяцев вперед.