Сквозь перекрестный огонь - Ламур Луис - Страница 5

— В хижине Родни близ каньона Безумной Женщины, ответил Карадек. Я останусь там до тех пор, пока не выяснится вся правда. Если Энн Родни благоразумна, то не выйдет замуж, теряя тем самым права на собственность.

— Шют не позволит вам там оставаться.

— Я останусь. Рейф положил в карман коробку патронов. Я буду именно там. А когда вы закончите задавать вопросы себе, поинтересуйтесь у Баркова, у кого находится неоплаченная, по его словам, закладная, позволившая Дэну Шюту занять ранчо.

— Он не хотел доставлять Энн неприятностей, защищаясь, сказал Бейкер.

— В этом отношении он прямо-таки щепетилен, Он не лишит ее права пользования. Даст ей шанс заплатить.

— Раз он собирается жениться на Энн, зачем же лишать ее права пользования? Рейф отвернулся от прилавка.

— Если Энн Родни захочет увидеть меня, я ей все расскажу. В любое время. Я обещал ее отцу позаботиться о ней и позабочусь, нравится ей это или нет! И вот еще что, прибавил он, всякий, кто утверждает, будто разговаривал с Родни, когда тот умирал, лжет!

Входная дверь распахнулась. Обернувшись, Карадек увидел смуглого, похожего на мексиканца человека, на которого в Национале обратил его внимание Джилл. Звали его Джи Бонаро.

Улыбаясь и показывая ровные белые зубы под узкой полоской усов, Бонаро подошел к Рейфу.

— Не повторите ли вы этого мне, синьор? любезно поинтересовался он, засунув большие пальцы за ремень.

— Почему бы и нет? резко отозвался Рейф. Не скрывая презрения, он осмотрел вошедшего с головы до ног. Если ты один из тех, кто утверждает это, то ты лжец. А если дотронешься до револьвера, я убью тебя.

Пальцы Джи Бонаро замерли над рукояткой револьвера; он пребывал в нерешительности; происходящее неприятно удивило его. Этот атлетически сложенный незнакомец не испугался. Его зеленые глаза лучились таким холодом, что Бонаро стало подташнивать. С тревогой он осознал, что стоит на краю гибели.

— Ты один из них? спросил Рейф.

— Да, сеньор, Бонаро кончиком языка провел по губам.

— И где же, предполагается, это произошло?

— Там, где он умер. На тропе, близ вершины Пайлот.

— Ты трусливый лжец, Бонаро. Тебя обманули ради чьей-то выгоды. На твоем бы месте я дал бы задний ход и осмотрел весь путь еще раз. Взгляд Рейфа продолжал удерживать Бонаро. Ты говоришь, что видел его. Как он был одет?

— Одет? Бонаро смешался. Об этом никто его не спрашивал. Он не знал, что ответить. А вдруг кто-нибудь ответит на этот вопрос иначе? Он растерялся. Я не знаю… Я…

Он посмотрел на Бейкера и Карадека и сделал шаг назад; глаза были как у загнанного животного. Этот глядящий в упор рослый человек каким-то образом лишил его уверенности в себе, уравновешенности. А ведь Бонаро пришел сюда, чтобы убить приезжего.

— Бонаро, Родни разговаривал со мной несколько недель назад, спокойно проговорил Рейф. Ты замешан в хладнокровном убийстве, Бонаро. А теперь кругом и вон отсюда! Убирайся! И быстро!

Рейф сделал шаг вперед; Бонаро попятился и, повернувшись, бросился к дверям. Рейф обернулся и взглянул на Бейкера.

— Обдумайте это, посоветовал он. Поверите ли вы слову такого койота о честном человеке? Кто-то пытается ограбить мисс Родни, а вы, поверив неправдоподобной истории, тому способствуете.

Джин Бейкер замер столбом, положив руку на прилавок. Он никогда бы не поверил тому, чему только что был свидетелем. Со времени появления в Пайнтед-Рок Бонаро убил двоих, а этот незнакомец осадил его, не подняв руки и не прикоснувшись к револьверу. Бейкер задумчиво потер ухо.

Джонни Джилл встретил Рейфа перед магазином, держа на поводу двух вьючных лошадей. Единственный беглый взгляд сказал Карадеку, что маленький ковбой сделал удачную покупку. Джилл вопросительно взглянул на Рейфа.

— Я что-нибудь упустил? Я видел, как этот шютов наемник выскочил из магазина, словно за ним гнался черт. У вас с ним была схватка?

— Я его вызвал, но он отступил, сказал Рейф.

Джонни потуже затянул веревку вьюка, одновременно краешком глаза поглядывая на Карадека. Этот человек явился в город и открыто объявил, кто он и зачем здесь, причем сделал это быстрее, чем когда-либо приходилось видеть Джиллу. Ну-ну, ухмыльнулся Джонни лошади. Зачем, спрашивается, возвращаться в Техас? И здесь, работая на этого парня, можно стать свидетелем изрядного шума…

Пайнтед-Рок насчитывал точнехонько восемьдесят девять жителей, и к заходу солнца появление Рейфа Карадека и вызов, брошенный им Джи Бонаро, обсуждался каждым из них. Обсуждение велось шепотом, но история облетела весь город. Вместе со слухом о том, что Чарлз Родни жив или недавно был жив.

К ночи Дэн Шют узнал, что Карадек поселился в доме Родни у каньона Безумной Женщины, а часом позже ворвался в помещение, где спали ковбои, и осыпал Бонаро такой отборной бранью, что тот побелел от злости.

Брюс Барков был встревожен и не скрывал этого, совещаясь с Шютом. Несколько обнадеживали их лишь слова Карадека о том, что Родни мертв.

Джин Бейкер, сидя в кресле в своей квартире, расположенной позади магазина, чувствовал себя крайне неловко. Он знал, что молчание беспокоит жену. Заметил и то, что Энн тоже молчалива — явление необычное, поскольку, как правило, она отличалась весельем, шутками, смехом. Бейкеру никогда раньше не приходило в голову, что в истории, рассказанной Барковым, Вебером и Бонаро, может быть что-то не так. Он принял ее на веру так много людей было убито в пути или погибло в схватках с индейцами. Случилась еще одна трагедия переселения на Запад, и он сделал то, что мог: они взяли Энн Родни в свой дом и полюбили как собственное дитя.

А теперь появился этот незнакомец. Несмотря на все свое раздражение из-за того, что эта ситуация вообще возникла; невзирая на то, что внешне Бейкер отверг доводы Карадека, внутренне он ощущал все растущее сомнение.

Бейкера можно было упрекнуть в чем угодно, кроме несправедливости. И потому он был вынужден признать, что Бонаро совсем не тот человек, которому можно доверять. Многие даже подозревали, что он — аутло note 1. То, что Шют его нанял, было плохо и само по себе; но, подумав о Шюте, Бейкер снова забеспокоился. Смежные ранчо Баркова и Шюта окружали город с трех сторон. Их покупки составляли не меньше половины оборота торговца.

Выпивка ковбоев с этих ранчо поддерживала и салун Националь. Джин Бейкер всегда считал себя хорошим гражданином, живущим по принципу живи и жить давай другим. Но теперь он вдруг обнаружил, что обдумывает ситуацию, которая ему совсем не нравится.

Покуривая трубку, он не без тревоги и сомнения пришел к выводу, что Пайнтед-Рок город Баркова и Шюта. Кандидатура Пода Гомера на пост шерифа была выдвинута на заседании муниципального совета Барковым; Джо Бенсон, владелец Националя, поддержал ее, а Дэн Шют спокойно предложил закончить на этом прения.

Джину Бейкеру Гомер никогда не нравился, но тот хорошо владел револьвером и, разумеется, был не робкого десятка. Бейкер проголосовал как все; как Пат Хигли, как другой полноправный избиратель. Таким же манером Бенсона избрали мэром, а Роя Гаргана судьей.

То, что город фактически находится в руках Баркова и Шюта, поначалу вызывало нарекания и жалобы мелких землевладельцев; однако за жалобами никакого действия не последовало главным образом потому, что Стью Мартин, возмущавшийся громче всех, упал с утеса, а несколькими неделями позже другой мелкий ранчеро, Ол Чейз, имел неосторожность ценой своей жизни выяснить отношения с Бонаро.

Рассматриваемая в этом свете ситуация вызвала у Бейкера беспокойство. Он зависел не только от Баркова и Шюта; их друг и партнер Бенсон осуществлял все поставки товаров в город.

Закон, таким образом, был полностью в руках местного самоуправления. Солдаты расположенного неподалеку форта федеральной армии преимущественно были заняты тем, что не спускали глаз с сиу и их союзников, недовольство которых росло из-за быстро множащихся лагерей золотоискателей в Баннаке и на Ольховом Ручье, из-за прихода в Черные Холмы Кастера.