Снилось мне, что я очутился в странном месте, залитом ровным голубым свечением, холодным и настораживающим. Вокруг не было ничего — один только лишь свет. Сам я

выглядел краше любого из столичных богатеев — в рубахе и штанах из темно-красной

мягкой, тончайшей выделки кожи, поверх которых были надеты позолоченные доспехи, испещренные неведомыми знаками, что, подобно тлеющим углям, мерцали красными

огоньками. На плечах моих лежал тяжелый плащ из неведомого, переливающегося всеми

цветами радуги материала. В левой руке я сжимал отполированную до блеска рукоять

здоровенного боевого меча. Правая рука моя была свободна, отчего я испытывал смутное

беспокойство.

— Неужели это и в самом деле я? — удивленный донельзя своим видом, подумал я

вслух, оглядывая роскошное одеяние.

— Да, Эвальд! — ответил мне ровный высокий голос, идущий отовсюду и ниоткуда

одновременно.

Странный был голос. Не мужской и в то же время не женский.

— Кто здесь? — Я принялся озираться по сторонам, но никого не увидел.

— Оставаясь прежним, ты стал другим... — продолжил голос, но я невежливо перебил

его.

— Назовись, как того требует обычай! — громко крикнул я. — Иначе я не стану отвечать

тебе!

— Я не могу назвать свое имя, — ответил голос. — Ибо не вправе ты задавать мне

вопросы; пока правая рука твоя пуста, ты обречен только слушать меня.

Голос умолк. Я попытался возразить, но мои губы вместе с языком словно сковало

льдом.

— Ты сделал первый шаг на верном пути, так продолжай же! — Голос заговорил вновь.

— Сделай и следующий, скорее, пока враг не лишил вас жизни...

«Вас? Кого голос имеет в виду?» — подумал я.

Странный это был сон, очень странный. Все происходящее казалось мне бесспорной

явью, правда, явью весьма необычной.

— Есть связи, неподвластные ничьей воле... Есть вечные правила... — Голос стал делать

между фразами паузы, словно желая, чтобы я лучше запомнил сказанное. — Знай же — вот

то, что ты должен обрести!

Передо мной, словно порождение света, заливавшего все вокруг, возник полупрозрачный

образ.

Судя по очертаниям, он принадлежал молодой женщине.

Незнакомой мне женщине, высокой, сильной и весьма привлекательной на вид. В полном

боевом снаряжении, только без шлема. Ее длинные волосы вьющимися локонами ниспадали

на Плечи.

Но была она не из людей, а из магмаров, я понял это сразу.

В левой руке она держала внушительных размеров двуручный меч, а правую протягивала

мне.

Я сделал шаг ей навстречу и, не отдавая себе отчета в том, что делаю, вложил свою

ладонь в ее ладонь, хоть и призрачную, но вполне осязаемую и даже теплую на ощупь.

— Быть по сему!

Голос умолк, голубое свечение постепенно погасло, и я погрузился в темноту, чтобы

пребывать в ней безвылазно до пробуждения.

Глава 15

Пока моряк Берд исполнял возложенную на него мной ответственную миссию, я вновь

посетил Уирголд, где попросил Арнику, удивленную и обрадованную моим внезапным

визитом, дать приют Хьюгго с Катипутом. Арника с радостью согласилась.

— Твоим друзьям в моем доме рады всегда, Рыжий, — ответила она. — Так же, как и

тебе.

От предложения погостить пару деньков я наотрез отказался, и, смею надеяться, Арника

не сильно обиделась на меня. Она даже вызвалась лично довезти меня до дома Берда. На

своем тигре!

Проехаться на спине тигра Арники — это все равно что помахать мечом воеводы

Дамируса, примерить на себя мантию правителя Багурона или поразмышлять о тайнах

бытия, сидя в любимом кресле мудрого Панеоника!

Нет, я твердо знаю, что нет беронского тигра сильнее, умнее и приятнее характером, чем

Хьюгго. Никаких сомнений быть не может! Просто, согласно принятым в обществе

воззрениям, тигр самой Арники, знаменитого на весь мир тренера беронских тигров, это

лучший из лучших тигр, проехаться на котором — великая честь. По-моему, до сих пор ее

никто не удостаивался. Насколько мне известно.

— Вообще-то я думал, что с этой задачей прекрасно справятся Катипут и Хьюгго, —

сказал я ей.

Прервался и потянулся к тарелке с жареным мясом, предупредительно нарезанным

маленькими, тоненькими ломтиками, которые так удобно подхватывать особой

позолоченной вилочкой с родовым гербом Арники на ручке и обмакивать в соус из кислых

ягод, перед тем как отправить в рот. Сегодня я пренебрег завтраком, и теперь, за обедом, голод заявил о себе во всю мощь. Конечно же здесь сыграли свою роль и всевозможные

весьма соблазнительные яства, стоявшие вокруг меня всего лишь на расстоянии вытянутой

руки. Высокие графины с напитками взывали к моей жажде...

— Ну вот еще, — ответила Арника, — они уже мои гости, и с моей стороны было бы

крайне невежливо заставлять их заниматься развозом всяких проходимцев. Это долг

хозяйки. Тяжелый, малоприятный, но что поделаешь. Придется скомпрометировать себя

навек, показавшись на дороге на одном тигре с тобой.

Арнику все же задело мое пренебрежение ее гостеприимством, и она не могла

удержаться от колкостей.

— Благодаря этому обстоятельству ты войдешь в историю нашего мира, — заверил ее я, с трудом увернувшись от пинка, который Арника вознамерилась отвесить мне под столом.

— Сомневаюсь, но что поделать. — Арника притворно вздохнула. — И почему ты

просто не отправил Катипута и Хьюгго ко мне? Зачем терять время на напрасные разъезды

взад-вперед, тем более что ты отказался остаться у меня в гостях даже на один день?

— Взять да и прислать своих друзей к тебе на постой без спросу было бы невежливо, —

ответил я. — Могу представить, сколь сильно обиделась бы ты на меня, поступи я подобным

образом. К тому же я должен был поблагодарить тебя за помощь в прохождении Врат

Знаний, и вообще мне очень хотелось увидеться с тобой перед отплытием на Фей-Го.

— Почему? — заинтересованно спросила Арника, зачем-то отводя взгляд в сторону.

— Благословение друга — залог удачного возвращения, — ответил я старой морской

поговоркой, не раз слышанной от Берда. Чтобы сменить тему, я сказал: — Во время

последнего участия в боях тарариконов...

Укоризненный взгляд Арники ясно свидетельствовал о том, что она не одобряет

азартные игры и тех, кто в них участвует.

— ...я услышал одно предание, — не подумав смущаться, продолжил я. — Из преданий