Шевалье де Сент-Эрмин. Том 2 - Дюма Александр - Страница 15

Тем временем полуют вражеского корабля заполнился элегантными леди и джентльменами, которые с любопытством разглядывали корсар, одни — невооруженным взглядом, другие — в бинокли и театральные лорнеты.

— Понимаете ли вы, капитан, — сказал Блик Сюркуфу, — что все это дамское общество и джентльмены, залезшие на полубак, точно на насест, смеются над нами? Они шлют нам шуточные приветствия и мило жестикулируют, что можно перевести так: «В добрый путь, господа, сейчас вы пойдете ко дну, постарайтесь не слишком скучать там».

— Фанфаронство! — ответил Сюркуф. — Не гневайтесь на очаровательных марионеток. И часа не пройдет, как вы увидите их смиренными и покорными, они будут прятать глаза под нашими взглядами. Лучше посмотрите на того неблагоразумного канонира, что летит кубарем.

И действительно, красивый юноша с непокрытой головой и развевающимися на ветру светлыми волосами появился из укрытия, чтобы зарядить пушку. Сюркуф прицелился, пуля прошла в волосах англичанина, но не задела его. Канонир презрительно махнул капитану корсара, полагая, что еще есть время, пока тот перезарядит ружье. Но Сюркуф держал двузарядный Громобой. Он выстрелил снова, и на сей раз молодой человек рухнул как подкошенный, обхватил пушку двумя руками и заскользил по жерлу, пытаясь забросить ногу и закрепиться. Но руки его неумолимо разжимались, и наконец раненый упал в море, где и исчез. Эта гибель, ни одна подробность которой не укрылась от Сюркуфа, поразила его[18].

— Всем укрыться до нового приказа! — гаркнул он в момент затишья, давая волю чувствам.

В это время английское судно вспыхнуло выстрелами во всю длину — но Сюркуфу в тот день везло: благодаря его приказу никого даже не задело.

Капитан спокойно проводил взглядом проплывающего мимо противника, он намеренно пропустил его, чтобы, обогнув с кормы, взять на абордаж с подветренной стороны по левому борту. Силясь избежать такого поворота событий, «Штандарт», словно бык, который беспрестанно кружится и подставляет вооруженный рогатый лоб, развернулся, меняя галс. «Призрак» вновь оказался с наветренной стороны и ловил ветер, чтобы в третий раз обойти соперника. По настойчивости противника англичане догадались о плане взять «Штандарт» на абордаж. Английский капитан переложил штурвал, чтобы развернуться. Но поскольку на корабле убрали грот, чтобы дать место для обстрела, корабль упустил ветер и замер, не завершив маневр. Теперь «Штандарт» неумолимо сносило к «Призраку», который высился над широкой кормой англичан, подобно крепости. Боясь проскочить мимо и чтобы замедлить скорость, Сюркуф, у которого нижние паруса были подобраны, вышел из ветра. Дрейфуя рядом со «Штандартом», он скомандовал: «Пли!» Двойной залп — ядрами и картечью — был ответом. В этот момент раздался страшный треск, реи скрестились, снасти перепутались, и два корабля сшиблись: они оказались настолько тесно прижаты друг к другу, что почти касались пушками.

Команда «Огонь!» раздалась с обеих сторон, и разверзся двойной огненный кратер. Но плавные обводы «Призрака» остались выше батареи «Штандарта», в то время как залп корсара оборвал леера и снес все, что встретилось на пути. На борту англичанина поднялась страшная паника: нападение Сюркуфа было настолько дерзким, что противники не предвидели его. По последним лавированиям французов они решили, что те избегают битвы. Они и думать не могли, что с экипажем втрое меньшим, чем у них, Сюркуф решится на абордаж.

Почти все англичане столпились на полубаке, чтобы со всем удобством насладиться поражением «Призрака» и агонией его экипажа, и каким же сильным, можно сказать, убийственным, было их удивление, когда на «Штандарт» со всех сторон посыпались гранаты. Тяжелый якорь, свисавший на фланце правого борта корсара, послужил мостом с одного корабля на другой. Ужас англичан достиг пределов, когда они увидели последствия железного урагана, пронесшегося по «Штандарту»: в лужах собственной крови валялись около двадцати человек убитыми и раненными.

— Твоя очередь, Блик! — голос Сюркуфа походил на рев. — На абордаж!

— На абордаж! — подхватила команда и в общем порыве бросилась на корабль противника.

Сюркуф отбил сигнал к атаке на двух барабанах, которые всегда держал под рукой. Взбудораженные их грохотом, корсары, с топором или саблей в руке, кинжалом в зубах, с перекошенными от ярости лицами, глазами, налитыми кровью, цепляясь за все, что попадалось под руку, карабкались на обрушенные снасти, пока марсовые «Призрака», Гвидо и Аврио, забрасывали палубу врага гранатами. Едва они хотели прерваться, как капитан приказал:

— Давай дальше, Аврио! Еще, Гвидо, да побольше гранат!

— Будет сделано, капитан! — ответил марсовый Гвидо с высоты смотровой площадки фок-мачты. — Остальных-то двоих убили.

— Тогда вместо гранат сбросьте на англичан оба трупа, пусть покойникам выпадет честь первыми оказаться на вражьей палубе!

Тотчас же мертвецы полетели на палубу англичанина и упали на группу офицеров.

Пустота образовалась вокруг тел.

— Вперед, друзья! — призвал Блик, пользуясь тем, что англичане расступились.

Вся группа атакующих бросилась на перемычку меж двух кораблей; в первой тройке были негр Бамбу, который побился об заклад на свою долю, что первым ступит на палубу англичанина, и Рене с Бликом. Бамбу, вооруженный пикой, которой владел в совершенстве, сделал несколько выпадов и каждым ударом свалил по англичанину. Топор Рене ударил несколько раз, и те, кого он коснулся, также рухнули.

Вдруг молодой человек замер как вкопанный. В изумлении, побледнев от ужаса, Рене смотрел на пассажира, раненного в грудь. Дочери несчастного находились рядом, посреди ужасающей резни, не думая о том, какой опасности подвергаются. Одна поддерживала его голову, вторая целовала руки. Пока эта группа не исчезла в люке, Рене не мог отвести взгляда от побледневшего лица раненого, которое трепетало в последних судорогах агонии.

Они исчезли, а Рене все смотрел. Блику пришлось оттолкнуть его в сторону и застрелить солдата, который опускал топор на голову юноши. Только тогда молодой человек вышел из странного оцепенения и бросился на англичан.

Сюркуф с фальшборта «Штандарта» окинул взглядом палубу противника: она была вся покрыта людьми в красном. Хотя их количество изрядно уменьшилось, все же численное преимущество было на стороне англичан. Его люди были лучшими в бою: Кернош молотил прибойником, словно дубиной, во все стороны; каждый удар, который наносил бретонский геркулес, обрывал человеческую жизнь. Но, несмотря на чудесные подвиги, корсары пока не продвинулись от подножья грот-мачты.

Сюркуф, как мы сказали, полюбовавшись на кровавую битву, вытащил из бортовых люков два 16-фунтовых орудия, зарядил их картечью и, прежде чем англичане заметили его, навел орудия на корму.

— Разойдись, ребята! — заорал он во все горло.

Корсары, разгадав намерение своего капитана поспешили убраться к бортам, оставив свободным пространство для железного смерча.

Как только они залегли, грянул мощный залп, и оба орудия извергли картечь, устилая мертвыми корму и полуют «Штандарта».

Этот ураган мог бы лишить англичан мужества, но капитан «Штандарта» разразился проклятиями, и из первого люка поднялось на палубу полсотни человек резерва. К несчастью для «Штандарта» Аврио и Гвидо, аккурат в эту минуту, приняли две полные корзины гранат и, не считая, метали их на палубу. Одна из гранат разорвалась у подножья капитанского мостика, и английский капитан повалился лицом вниз.

— Командир убит! — вскричал Сюркуф. — Командир убит, крикните им на английском, кто может!

Рене, в два прыжка вырвавшись вперед, поднял топор весь в крови и закричал:

— The captain of the «Standard» is dead, lower the flag![19]

Распоряжение было отдано на таком превосходном английском, что сигнальному офицеру показалось, будто его отдал помощник капитана «Штандарта», и он выполнил приказ.