Ночь оборотней - Тертлдав Гарри Норман - Страница 20

Однако, несмотря на столь ветхую внешность, ум старухи сохранил прежнюю резвость. Повелительно подняв скрюченный палец, она прошелестела:

— Подойдите поближе, юнцы и девчонка.

Джерин знал, что даже если бы перед ней предстал его отец, она все равно назвала бы его юнцом и была бы права.

— Что вы хотите узнать у моего господина Байтона? — спросила Сивилла.

На протяжении нескольких дней Джерин обдумывал вопрос, который собирался задать. И все же, стоя здесь, в этой мрачной пещере, он запнулся и не сразу произнес:

— Как мне лучше спасти себя и мои земли от волшебника, который мне угрожает?

Сивилла медлила с ответом. Решив, что она не услышала, он открыл было рот, чтобы повторить свой вопрос, как вдруг ее глаза закатились, так что стали видны одни лишь белки. Костлявые пальцы стиснулись в кулаки, все тело задрожало, с тощего плеча соскользнуло платье, открыв ссохшуюся грудь. Лицо прорицательницы перекосилось. И вдруг она заговорила, но не своим старческим шепотком, а мужским, сильным голосом человека, сознающего свою беспредельную власть. Услышав глас божий, Джерин и его спутники рухнули на колени. Божественные откровения обрушились на них:

Когда голос смолк и напряжение спало, Сивилла в бесчувствии сползла с трона.

V

Наступил вечер. По небу плыли серые облака. В воздухе пахло пылью и приближающимся дождем. Мрачный и молчаливый, Джерин принялся помогать Вэну устраивать ночлег. Элис, встревоженная его видом, сказала:

— С тех пор, как мы ушли из храма, ты произнес не больше трех слов.

Вся ярость отчаяния, которую Джерин сдерживал с того самого момента, когда с каменным лицом прошел мимо Фэлфаруна, чтобы забрать повозку, бурно выплеснулась наружу. Он с силой хватил своим шлемом оземь. Тот покатился в кусты.

— Какая разница, молчу я или не молчу? — горько вопросил он. — С тем же успехом я могу перерезать себе глотку, чтобы не утруждать чудовище, начавшее охоту за мной. Сивилла сказала мне то же самое, что и северный маг, а я ведь ему не поверил. И как последний дурак отправился к ней. Хотел получить совет, а вместо этого услышал смертный приговор. Чума на всех этих предсказателей!

Услышав это, Вэн поднял голову. Пока Лис сокрушался, он спокойно продолжал обустраивать место стоянки. Разжег костер, выжал кровь из купленной курицы в ямку, чтобы умилостивить духов.

— Знавал я одного человека, который однажды сказал то же самое, капитан, — заметил он.

— Расскажи поподробнее, — попросила Элис, явно хотевшая любыми способами отвлечь Джерина от мрачных мыслей.

— Йо, ладно, — согласился Вэн.

Он прекрасно понял, что у нее на уме, и обращался теперь только к Лису, хотя Элис тоже устроилась у огня, чтобы послушать его.

— Тебе наверняка известно, капитан, а может, ты слышал от меня, что мир круглый, что бы там ни болтали священники. Я лично в этом уверен. Да иначе и быть не может, ведь я объездил его вдоль-поперек и вокруг.

Лет десять назад, находясь в самой восточной части материка, я нанялся охранником к одному торговцу по имени Зэйрин.

Он перевозил всякую всячину — жадеиты, пряности, шелк и так далее — из местечка под названием Бэн Ярэнг в Селат, что еще в паре сотен миль к юго-востоку. В тех местах люди очень смешные: маленькие, желтокожие, с раскосыми глазами, как у кочевников Шанды. Должен заметить, женщинам эти глаза подходят больше. Ну да ладно, это не имеет отношения к моей истории.

Этот Зэйрин совершенно не ладил с богами. А в тех краях, чтобы узнать, стоит ли отправляться в путь, было принято давать зерно священному павлину. Если птица съедала его, значит, дорога обещала быть легкой. Если нет, считалось, что лучше подождать и попытать счастья в другой раз.

И вот мы уже готовы были выступить в путь, когда первый помощник Зэйрина, маленький толстячок по имени Тзем, принес нам павлина из храма. Он высыпал перед ним зерно, но птица, которой, видимо, не очень понравилось, как ее тащили под мышкой целую милю, не притронулась к угощению. Заупрямилась напрочь. Не клевала, и все.

Зэйрин смотрел на павлина и с каждой секундой злился все больше и больше. В конце концов старый разбойник не выдержал. Он вскочил на ноги и заорал: «Если она не хочет есть, пусть попьет!» Да выпадут все волосы из моей бороды, если я вру: он схватил бедного павлина, швырнул в Кемлунг — это река, бегущая через Бэн Ярэнг, — и преспокойно отправился в путь.

Джерин, сам того не желая, был задет:

— Пресвятой Даяус! Мне бы не хотелось вот так испытывать судьбу, — воскликнул он.

— И ты еще проклинаешь прорицателей? Можешь себе представить, каково было нам. Тем не менее большую часть пути все шло хорошо. Мы пробирались по самым густым джунглям, которые я когда-либо видел. Двое наших носильщиков стали жертвами ядовитых змей, на которых эти босоногие олухи умудрились неосмотрительно наступить. Еще один попал в лапы кровососущего демона. К утру там, где он спал, осталась одна лишь высохшая оболочка. Но для подобных путешествий все это не редкость. Зэйрин был весьма доволен собой. Он смеялся и говорил всем подряд, какой чепухой занимаются те, кто обращает внимание на дурацких павлинов.

Но за полтора дня до нашего прибытия в Селат, когда слова старого ворчуна вот-вот должны были оправдаться, все пошло наперекосяк. Там, где мы переходили реку вброд, прорвало плотину. Пятеро из наших людей и половина ослов утонули. Знакомого таможенника Зэйрина перевели в другое место, так что ему пришлось выложить немало серебра. Половина из нас подхватила чертову дизентерию. Она мучила меня целых два года. И в довершение всего, старика Зэйрина всего скрючило. С тех пор, капитан, он верит в богов, я клянусь!

— Иди ты к черту! — взорвался Джерин. — Я надеялся, что ты подбодришь меня рассказом о том, как прорицание не сбылось. А таких историй я и сам знаю сколько угодно. За это ты первым будешь дежурить.

— Я? Первым? Тогда ты… — И чужеземец обложил Джерина на всех языках, которые только знал. А потом сказал: — Капитан, пусть все будет по-честному: решим наш спор поединком.

— Да ты настоящий кровопийца! Я думал, на сегодня тебе хватит драк.

Джерин поднялся и стянул с себя тунику. Затем помог Вэну расстегнуть кожаные ремни его доспехов. Освободившись от груза, Вэн облегченно вздохнул. В килте и сандалиях он еще больше стал походить на бога войны. Великан потянулся, и мышцы его заиграли. Густая золотистая растительность на груди и животе поблескивала в пламени костра. О его принадлежности к человеческому роду, как и о бурном прошлом, напоминали лишь шрамы. Особенно страшно выглядел один рубец, сбегавший от подмышки к пупку. Каждый раз, когда Джерин видел его, он удивлялся, как это чужеземцу удалось выжить.

Правда, и сам он был не без отметин: и меч, и копье, и нож, и стрела оставили свои следы на его коже, да и рана, полученная от Эйнгуса, только-только начала заживать. Заметив, как Элис переводит взгляд с массивной фигуры Вэна на его собственную, он понял, что выглядит в ее глазах как мальчишка, хотя ни хилым, ни худосочным себя не считал.

Да и слава о нем как о борце гремела по обе стороны Ниффет. У мастеров, обитающих к югу от Керс, он перенял такие приемы борьбы, о существовании которых его соседи даже не подозревали, и не раз побеждал воинов гораздо крупнее себя. Но все же грубая сила Вэна зачастую брала верх над его отточенной изворотливостью. Когда проходил слух, что они собираются бороться, даже трокмуа приходили на них посмотреть и, как и прочие, делали ставки.

Смутившись оттого, что Джерин заметил ее взгляд и все понял, Элис опустила глаза. Джерин улыбнулся ей.