Меченый - Горъ Василий - Страница 29

– Замечательно, – улыбнулся принц. – Нисколько в нем не сомневался.

Меры предосторожности, принимаемые сотником Арзаем каждую ночь, оказались нелишними: через пару часов после отбоя в единственный шатер, разбитый в центре лагеря, тихой сапой вползли двое «ополченцев». И набросились на мирно спящее под одеялом бревно.

Бревно не сопротивлялось и стоически выдержало по хорошо поставленному удару кинжалом. А потом в дело вступили часовые, несущие службу у шатра – выполняя полученные инструкции, дернули за дожидавшуюся своего часа веревку, обрушили центральный столб и без особого труда скрутили запутавшихся в складках ткани убийц.

Молчали «ополченцы» недолго. До знакомства с инструментами десятника Ерванда, являющегося крупным специалистом по развязыванию языков.

Увы, об обстановке в столице несостоявшиеся убийцы не знали практически ничего. Ибо служили в отряде, отправленном в Энейр[97] для захвата родового замка барона Ильвидара, и получили приказ убить принца от своего командира.

Выяснив все интересующие его подробности штурма замка Ильвидара, Неддар приказал Ерванду отправить их в Небытие. А потом, подумав, приказал сотнику Арзаю поднимать солдат, и без того разбуженных воплями «ополченцев».

Участок Южного тракта от въезда в Харрарский лес и до опушки перед Авероном преодолели часа за три. А потом разделились: барон Молт и его вассалы, не особо скрываясь, принялись разбивать лагерь напротив Южных ворот, а Неддар с хейсарами двинулся в обход городских стен.

Напротив Западных ворот отряд разделился еще раз – восемь десятков воинов под командованием Арзая продолжили движение, а Неддар и двадцать самых лучших мечников углубились в чащу, добрались до низины, поросшей кустами ежевики, разошлись в разные стороны и принялись тыкать кинжалами в землю.

Найти место, где начинался подземный ход, ведущий в королевский дворец, удалось с большим трудом: за годы, которые прошли с того времени, когда юного принца заставляли изучать дворцовые подземелья и городские окрестности, часть валунов, служивших ориентирами, заросла мхом, часть – ушла в почву. А единственное деревце, росшее в низине, вообще превратилось в трухлявый пень.

Впрочем, упорные поиски дали результат, и вскоре клинок одного из воинов, пробив дерн, воткнулся в крышку люка.

Подземный ход строили на совесть. И так же на совесть защитили от вторжения. Поэтому на то, чтобы разобраться со всеми ловушками, ожидающими незваного гостя на пути из низины и до дворцовых подземелий, у Неддара ушло больше двух часов. И еще час, чтобы пройти участок пути от кольцевого коридора, лежащего под дворцовыми стенами, до королевских покоев. Поэтому прежде, чем открывать проход в опочивальню покойного отца, он опустился на корточки, прислонился спиной к стене, закрыл глаза и постарался выбросить из головы заученные в детстве последовательности действий в подземельях.

Выбросил. Потом мысленно пообещал Бастарзу принести ему в жертву лучшую кобылицу из дворцовых конюшен и вскинул над головой кулак…

Бог-Воин отвел взгляд в сторону. Видимо, вспомнив об обещанных ему баранах – в спальне не оказалось ни графа Иора, ни его людей! И принц, выхватив из ножен кинжал, виновато полоснул себя по предплечью левой руки:

– Кровь от крови твоей, Барс! Я сделаю все, что обещал. И даже больше. Только разберусь с убийцей моего отца.

Услышав его шепот, воины склонили головы в знак уважения к Богу-Воину и обету, данному их сюзереном. А Вага повторил слова клятвы, принимая на себя половину долга своего побратима.

Неддар благодарно посмотрел на него, на мгновение прикрыл глаза, чтобы продемонстрировать свое уважение, и кивком подозвал к себе братьев Шеола и Шеила из рода Максудов.

Близнецы, похожие друг на друга, как две стрелы одного мастера, мгновенно перетекли поближе и вопросительно уставились на принца.

– Мне нужен голос[98].

– Будет, ашер, – еле слышно прошептали они и выскользнули за дверь.

Подтверждение клятвы и пролитая во славу Бастарза кровь сделали свое дело – в руки братьев Максудов попал не какой-нибудь полотер, свечник[99] или водонос[100], а сам Даран Скопец, главный хранитель опочивальни трех поколений Латирданов. И сопровождавший его солдат.

Увидев перед собой принца Неддара, Скопец расплылся в улыбке. Отчего из раны на его щеке потекла струйка крови.

Его радость была такой искренней, что принц, оглядев изможденное и покрытое синяками лицо старика, жестом приказал близнецам вытащить кляп и отпустить придворного.

Почувствовав, что его никто не держит, Даран сложился в поясном поклоне, выпрямился и, осторожно шевельнув челюстью, прошептал:

– Ваше высочество! Наконец-то!!!

Выслушивать славословия в свой адрес было некогда, поэтому Неддар жестом приказал старику умолкнуть и поинтересовался:

– Где ночует Варлан, знаешь?

– В покоях Орлиного Пера, ваше высочество! – тут же ответил Скопец. – В коридоре перед входом в гостиную – четыре мечника. Еще по два – за дверями в покои Полуденного Дождя и Двойной Радуги. В самой гостиной – четверо воинов, вооруженных до зубов, а в опочивальне его светлости – трое телохранителей… и ее милость баронесса Лиания Геррен.

– Ей же то ли одиннадцать, то ли двенадцать лиственей от роду!!! – поморщился принц.

– Одиннадцать, ваше высочество, – вздохнул старик. – Но выглядит она на все четырнадцать[101]. Поэтому его светлость счел ее достойной скрасить ему ночь.

– Ублюдок! – прошипел Неддар. Потом посмотрел на бледное, как полотно, лицо оранжевого и щелкнул пальцами: – Этот мне не нужен.

Плита, открывающая проход в опочивальню покоев Орлиного Пера, ушла в стену за считаные мгновения и совершенно бесшумно. Поэтому телохранители графа Иора, увлеченные разглядыванием не прикрытого одеялом бедра юной баронессы, среагировали на появление в комнате посторонних с небольшим запозданием. И по-разному: рыжеволосый воин, стоявший в шаге от прохода спиной к нему – хрипом и бульканьем из перехваченного горла; здоровяк, сидевший в кресле рядом с подоконником и получивший нож в глазницу, – коротким стоном. А невысокий, но очень широкоплечий обоерукий[102] мечник, подпиравший стену рядом с входной дверью, – смещением в сторону от летящего в горло клинка, шелестом выхватываемых из ножен мечей и скрипом зубов.

«Правильно, – мысленно усмехнулся Неддар, поймавший его затравленный взгляд. – Ты быстр, умел, но… нас больше!»

В это время Иор Варлан открыл глаза. И, переменившись в лице, шлепнул ладонью по изголовью.

Десница, вцепившаяся в рукоять меча, стряхнула с него ножны. А левая рука потянулась к шее лежащей рядом баронессы. И… встретила вместо нее пустоту: Гвар Волчий Хвост, метнувшийся к кровати, успел сдернуть девочку на пол.

Граф взвыл, вцепился в подушку, метнул ее в Гвара и, перекатившись на другую сторону кровати, вскочил на ноги. Оказавшись за спиной у обоерукого, метнувшегося к нему на помощь.

Неддар жестом отправил четверку хейсаров к заходившей ходуном входной двери и оскалился:

– Смирения, ваше «величество»!

Варлан полоснул мечом по ткани, свисающей с балдахина, и, не тратя время на разговоры, намотал оторванный кусок на левое предплечье…

– Хотите умереть в бою?! – усмехнулся принц. И отрицательно покачал головой: – Не получится! Перед смертью вас ждут долгие и увлекательные беседы в пыточных подвалах МОЕГО дворца.

Граф закусил губу, сделал шаг вперед и удивленно замер, услышав звон упавшего меча. Потом повернул голову к обоерукому, вытаращил глаза… и, выронив клинок, вцепился руками себе в горло. Пытаясь остановить бьющую фонтаном кровь!