Синий, как море - Лайк Александр - Страница 41

Данк улыбнулся мне в последний раз и скрылся за дверью своего кабинета. Я потоптался немного на пороге приемной и побрел прочь. И медленно-медленно спускался по лестнице, надеясь, что она приведет меня к выходу из дворца.

Я не ошибся. Караульный у входа отсалютовал мне и распахнул маленькую дверь. Я вышел в темную ночь, прорезанную желтыми лезвиями факелов, и тут же вынужден был посторониться, пропуская внутрь гибкого юношу с решительным лицом. Его спутник остановился у самой двери и прислонился к стене.

— Курьеры в Дельфос? — спросил я зачем-то.

— Именно так, ваше сиятельство, — подтвердил оставшийся. — Вот прямо сейчас и выезжаем. Угодно будет что еще передать?

— Нет, — преодолевая себя, сказал я.

Что я мог передать Сагастену? «Найди меня, мне тоскливо и страшно»? Глупо. Да и не так-то уж мне и тоскливо теперь. Страшно — это да. Даже стало еще страшнее. Чем больше ответственности, тем страшнее оставаться одному. Ну, не одному, а… как бы это сказать? За старшего.

Звонко заржали кони откуда-то из темноты. В свете факелов появились пажи, затем Альба. Витязь был уже верхом и крепил повод заводного на седле. А затем из мрака выступили демоны.

Я впервые видел их — во всяком случае, впервые на своей памяти. Огромного роста, коренастые, длиннорукие, большеголовые, они тем не менее были очень похожи на людей. Это сходство делало их одновременно страшными и умилительно трогательными. Впрочем, если бы я встретил их на темной дороге, не зная, что они на моей стороне… Ох, боюсь, что немного бы осталось от трогательного умиления. Противниками они, несомненно, были страшными. Лошади всхрапывали и пятились от них, но все-таки в панику не впадали. А вот люди…

Курьер рядом со мной побелел и вжался в стенку.

— Ваше сиятельство, — прошептал он, — это она самая, стало быть, и есть — которая нечисть?

— Она и есть, — сказал я по возможности небрежнее. — Это демоны.

— И это… они как бы за нас биться станут?

— Именно так.

— Ну, дела! — пораженно выдохнул курьер и замолк — засмотрелся.

Дверь снова распахнулась, из нее выбежал первый гонец, огляделся и шагнул ко мне.

— Ваше сиятельство, покорно прошу прощения, когда вы собираетесь покинуть Ранскурт?

— Да вот сейчас, — сказал я, кивая в сторону Орбена. — Вот только коней приготовят…

— Его сиятельство Данк приказал мне по пути в Дельфос встретить на южной дороге разъезд лейтенанта Даргиша и передать ему, что вы, ваше сиятельство, едете следом за нами и примете командование отрядом.

— Повтори это Витязю Альбе, — быстро сказал я. — Судя по разнице в скорости, мы встретим Даргиша примерно через полгонга после вас. Но Витязь, разумеется, скажет точнее.

Гонец кивнул и шагнул к Альбе. Тот, склонившись в седле, слушал его внимательно, изредка кивая, и что-то отвечал вполголоса. А ко мне тут же приблизился Орбен.

— Ваше сиятельство, если угодно — прошу в седло.

Я быстро поднялся в стремя вороного — того же, на котором я выехал из Дианара. Орбен, умница, не рискнул отдать мне повод сменного коня. Судя по всему, ему придется вести в поводу двоих.

Альба окончил беседу и смотрел на меня ожидающе. Орбен запрыгнул на свою каурую. Очевидно, наши лошади отдохнули получше меня. Выглядели они, во всяком случае, куда более бодро.

Я поднял руку.

— Вперед!

Оба гонца немедленно сорвали своих коней с места в галоп — почти мгновенно, словно только и ждали моей команды. Может быть, и ждали, успел подумать я. Может быть, им нужно было подтверждение, что я действительно выступил в Сапфир — сегодня, семнадцатого счастоцвета, в сердолике, в первый гонг пополуночи. Я невольно ухмыльнулся. По крайней мере, календарь я уже почти освоил…

И тут же загудел гонг. Всего один удар. Я тронул вороного шагом и направил его к воротам. Искренне надеясь, что в темноте смогу отыскать к ним дорогу. Пока что было просто — я ехал туда, куда устремились гонцы.

Сзади что-то хлопнуло — вроде бы дверь. Я обернулся. У порога появился Данк. За его спиной едва заметной в ночи тенью маячил Хьюма. Оранжевый принц был уже без плаща, без куртки — в легкой широкой рубахе. Он, кажется, хотел что-то крикнуть мне, но передумал и только поднял руку в прощальном приветствии.

Орбен ехал почти вплотную ко мне по левой стороне, Альба — по правой. Но хитрец-паж, оказывается, избавился от моего сменного коня. Да и от своего тоже. Наш маленький караван пасли демоны. Я повернулся к Альбе и негромко спросил:

— Витязь, отчего вы не доверили своего второго коня союзникам?

Альба тихо рассмеялся.

— Привычка, принц. Не всегда выступаешь в поход отрядом. Да и не хочется мне, чтобы демоны своей вонью отбивали у несчастного животного нюх. Во многих случаях, принц, я полагаюсь на чутье лошадей.

— И они могут помочь? — недоверчиво спросил я.

— Как видите, пока что я жив, — сухо ответил Альба. — Значит, еще не подводили. Чего не скажешь о многих людях. Впрочем, на людей я обычно и не полагаюсь.

На углу квартала стоял человек с факелом. Кажется, Данк позаботился о нас и устроил освещение до ворот. А вот что будет потом? Фонарей по дороге, наверное, развесить не успели?

— Витязь, а как мы будем двигаться в темноте?

Альба откровенно веселился.

— Темноты не обещаю, мой принц. Очень скоро взойдет луна. Она, правда, уже умирает, но осветить нам путь у нее еще хватит силы. Тем более, говорят, луна — добрый знак для детей Лунной Лагуны.

Орбен внимательно посмотрел на меня.

— Ваше сиятельство, а искусством ночного видения вы разве пользоваться не станете?

Ох, тяжко мне!

— Нет, Орбен, не стану, — грустно сказал я и пустил коня быстрее. Вороной вырвался вперед и разговор естественным путем прервался.

Впрочем, сильно разгоняться мне не пришлось. Во-первых, демоны почти сразу стали отставать. А во-вторых, впереди показались ворота. И стража возле них не спала, явно предупрежденная гонцами, а в полном составе сгрудилась с факелами у караулки.

Теперь вперед выехал Орбен.

— Откройте ворота, Синий принц Райдок, Витязь Альба Ранскурт покидают город!

— Пароль! — непреклонно потребовал командир стражников.

Черт! Я забыл порядок слов! То ли синева в янтаре, то ли янтарь в синеве… А вот что сначала?

— Янтарь в Лазури, — спокойно сказал Альба. — Кто на страже?

— Лазурь в Янтаре! — четко отрапортовал командир. — Поднять решетку!

Стражники поднатужились у воротов.

— Доброго пути, ваше сиятельство! И вам удачи, Отважный!

Мы выскользнули из ворот и оказались в абсолютной темноте. Ночь хозяйничала на полуострове. Мы упали в ночь, как в теплую, непроглядно темную воду. Ночь была поздняя, темная и теплая — одна из последних весенних ночей перед наступлением лета. Она приветливо приняла нас, окутала и позволила погрузиться в нее с головой.

На какой-то миг мне показалось, что предыдущая дорога еще не закончилась, что я просто отвлекся и замечтался, что вот сейчас открою глаза — и снова окажусь в своей палатке у костра, снова услышу непревзойденный храп Данка… И Орбен поднесет чашечку кофе…

Но все, что со мной происходило, происходило на самом деле.

Ворота закрылись вслед за нами и отсекли свет факелов. Теперь мы остались с ночью наедине.

— Сейчас глаза привыкнут, мой принц, — деловито сказал Альба. — Не так-то уж тут и темно.

Несомненно, он был прав. Как всегда. Но мне потребовалось немало времени, чтобы освоиться с темнотой, и все это время я покорно следовал за Альбой, а точнее — рядом с ним, ориентируясь только по дыханию его коня и теплу его колена.

Первое, что мне удалось разглядеть во мраке — глаза наших демонов. Я уже привык мысленно называть их «наши». Наши глаза наших демонов тускло светились в ночи, как большие белесовато-зеленые плошки.

Потом слева постепенно проявились контуры скал на фоне неба, а затем и светлая лента дороги явственно прорисовалась меж темных пятен лугов. Тусклые отсветы сзади говорили о том, что в покинутом нами Ранскурте погашены еще не все факелы. А бледное зарево над Тенгальскими горами, на востоке — это, наверное, знак луны.