Матросы «гасят» дикарей - Зверев Сергей Иванович - Страница 20

Каждое движение давалось с болью. Антонович ссутулился, обмяк. Семен держался обеими руками за отбитый бок, словно боялся, что он отвалится. Становой опасливо трогал расплывшийся под глазом синяк и мстительно щерился на латиноамериканца, у которого подобных синяков было два. Качался блондин, словно пугало на ветру, смотрел с неприязнью из-под мешков, набухших под глазами. Широколицый напоминал какого-то сломанного робота, перегнувшегося пополам, он сплевывал кровь, злобно бормотал.

– Просто песня, – прокомментировал шепелявым голосом Семен. – Они стояли молча в ряд, их было восемь.

– В два ряда, – лениво поправил товарища Становой.

– Ну, не знаю… – засомневался Семен. – Лично у меня в один ряд, и именно восемь, я уже пересчитал. Похоже, наши пиндосы размножаются почкованием…

– Может, расстреляем их? – предложил Антонович.

– Неохота, мужики… – прошептал Глеб.

– Ну что, господа, отправим этих русских выскочек в ад? – прохрипел Мэрлок, со скрипом выпрямляя плечи и принимая относительно боевую стойку. Поднимали головы его подчиненные, дрожали кадыки, лицевые мышцы совершали непроизвольные движения.

– Ладно, давайте наваляем им, раз им все мало… – прохрипел Антонович. Школьную программу английского языка с горем пополам освоили все, а по причине многочисленных зарубежных командировок поневоле приходилось шлифовать знания.

Так что разговорным «инязом» россияне владели и понимали, о чем говорят американцы.

– Может, хватит, Мэрлок? – спросил по-английски Глеб.

– Трус… – презрительно вымолвил блондин, сплевывая кровяной сгусток.

– А ты тупой, – хмыкнул Семен. И подмигнул Глебу, переходя на русский. – А трусость, командир, это не порок, а профилактика от поиска приключений. Слушай, тебе не кажется, что мы просто так надубасились… ну, вроде тех в анекдоте, которые дерьма бесплатно наелись…

– Минуточку, господа, – Глеб выступил вперед, откашлялся, словно перед ответственной официальной речью. – Кажется, я догадываюсь. У вас хватило глупости взять с собой в ночное путешествие Барбару, кажется, так зовут симпатичную девушку, чуть не застреленную спятившим морпехом у заведения «Кентаурус». Ей хотелось приключений, а вы не смогли отказать даме, да и не думали, что приключение закончится столь драматично. Она же не из вашего отряда, верно? –

Глеб иезуитски ощерился на Кенни, и тот набычился, принялся густо краснеть. – Оружием перед приключением вы, естественно, не запаслись, решили, что пистолетов агентов будет достаточно. И тут такой казус, русские вас выследили, напали с автоматическим оружием, вынудили вас, таких гордых, спасаться бегством. Вы же не знали, что их всего трое? Вам пришлось подчиниться Фергюссону, а что на уме у этого парня, одному богу известно. Вы не любите зазнавшихся работников разведывательного агентства, слишком много из себя мнят. Но это не важно, нам не интересно, куда он вас вел, где у ЦРУ перевалочный пункт и почему вы заблудились. Напавшие разъяренные рэсколы вашу посудину изрешетили свинцом, люди Фергюссона пытались сопротивляться, но их убили. Ваша команда попадала в воду, и это правильно, против града пуль нет приема. Бандитов было много. Вы в недоумении – какого, спрашивается, дьявола они на вас напали – вроде не должны, да? Уж американцы способны договориться с местными криминальными формированиями…

– Тюлени, блин… – презрительно фыркнул Антонович.

– У рэсколов перевалочный пункт в этих краях, – неохотно вымолвил широколицый, и товарищи стали осуждающе на него коситься, чего это он разговаривает с презренными русскими? – Это невероятно, мы были потрясены, почему они на нас взъелись? Свалились как снег на голову, сверху по течению. Их было человек сорок, у них резвый дизельный барк, стали палить из всех стволов…

– Действительно, – усмехнулся Глеб. – Какое безобразие. Разве может в дружественном государстве на американцев кто-то напасть? Это исключительно их собственная прерогатива. – Он покосился на товарищей, которые стали дружно делать вид, будто они к происходящему не имеют никакого отношения. Семен сделал невинные глазки, принялся усердно потирать отбитый бок. Отвернулся Антонович, украдкой ухмыляясь.

Даже по чумазому челу Сереги, не отличающегося переизбытком догадливости, пробежала печать прозрения. Пару часов назад они разоружили и унизили толпу пьяных рэсколов. Люди гордые решили отомстить. Русских приняли за американцев, белые все на одно лицо, преисполнились негодованием…

– Послушайте, какого черта вы тут несете? – процедил сквозь зубы Мэрлок. Теперь он смотрел на Глеба не только с презрением, но и как Матиас Руст на Красную площадь – с гордостью и предубеждением.

– Они нам зубы заговаривают, – поддакнул Кенни.

Смуглый Мигель собрался что-то сказать, но передумал, тяжело вздохнул и уставился под ноги.

– Просто беседу поддерживаем, – объяснил Глеб. – Надо же чем-то заполнять паузы между кулачными поединками. Агенты ЦРУ погибли в перестрелке, ублюдки перебили членов команды, захватили девушек, россиянку и американку, загрузили к себе в барк и отправились против течения на север, решив не утруждать себя поиском сбежавших «котиков». Когда они ушли, вы пытались завести катер, но не хватило элементарных технических знаний, – Глеб невольно подбоченился. – Тогда вы бросились за ними по берегу, еще не зная, что такое тропический лес, ломились через заросли.

А потом с возмущением обнаружили, что вас нагоняет ваш собственный катер! Зачем вы пошли по этой реке, господа?

– Не ваше дело, – процедил Мэрлок. Он уже не выглядел таким бескомпромиссным и решительным, как минуту назад, – и, похоже, сильно себя за это ненавидел.

– Фергюссон перепутал речки, – поморщился латинос. – Мы не туда зашли…

– Господа, вам не кажется это странным? – сказал Глеб. – Ублюдки похитили вашу соотечественницу, вы хотите их догнать, примерно наказать и вызволить свою женщину. Те же ублюдки похитили россиянку, мы хотим их догнать, наказать… далее по тексту. Но вместо того, чтобы сделать что-то полезное, мы самозабвенно хлещемся, и каждая сторона пытается доказать, что она круче. Здесь нет крутых, господа, силы равны, нас готовили примерно одинаково. Мы можем дотянуться до огнестрельного оружия, но это ведь не интересно, верно? И хочется заметить, что если мы сцепимся еще раз, то все ввосьмером будем трупами валяться на палубе, и у нас не хватит даже сил, чтобы пройти излучину, в которой мы будем через минуту.

– Спасибо, что напомнил, – пробормотал Антонович и, припадая на левую ногу, потащился в рубку под пристальными взорами честной компании.

– Что-то я не пойму, куда он клонит, – презрительно выпятил нижнюю губу Кенни. – Шеф, вы помните, что этот мерзавец застрелил Шона?

– Застрелил, – согласился Глеб, – после того, как ваш Шон произвел в мою сторону как минимум один выстрел. Каждая группа выполняла поставленную боевую задачу. Вы догадывались, на что шли? И против кого? Или для вас это стало новостью? Тем более не забываем, что человек по имени Стюарт Мэрлок сломал ногу нашему товарищу, да и… – Глеб сделал вид, что немного смущен, – для вашей Барбары ночная прогулка могла закончиться гораздо хуже.

– Он действительно вовремя повалил того засранца… – смущенно заметил латинос.

Фыркнул и отвернулся Кенни. Пристально гипнотизировал Глеба широколицый пловец.

Стюарт Мэрлок покосился на пистолет, лежащий под ногами Глеба, нахмурился. Его чем-то не устраивало течение собственных мыслей.

– И что вы предлагаете, Дымов? – борясь с терзающими его противоречиями, проворчал Мэрлок.

– Для начала представиться, коммандер.

– Проведем перекличку дебилов, – хохотнул из рубки Антонович.

– Точно, – согласился Семен. – А заодно обменяемся уверениями в совершеннейшем друг к другу почтении.

– Послушайте, Стюарт, это нечестно, – возмутился блондин. – Эти русские понимают, о чем мы говорим, зато мы ни черта не понимаем, о чем говорят они!

– А русский надо было в школе учить, – парировал Семен. – А то учат вас там непонятно чему…