Любовный поединок - Престон Холли - Страница 11

Иметь возможность свободно обсуждать свои деловые планы с человеком, который тебе ближе всех на свете… Кэтрин последние годы считала это бредовой иллюзией. Замечательно, что у них есть общее дело — книги. И для Эйда безусловно приятно, что его возлюбленная живет общими с ним интересами.

Впрочем, в издательском бизнесе хватает женщин, которые цепко ориентируются в книжном рынке. Взять хотя бы ту же Джулию Боунди… Кстати, почему напрягся вчера Эйд при ее появлении? Кэтрин задумалась. Может, между ними что-то было? Впрочем, сейчас это уже не имело значения.

Встряхнувшись от этих мыслей, Кэтрин начала перебирать бумаги, отмечая те, на которые надо было немедленно ответить. Кроме того, предстояло перенести несколько встреч. Она вносила поправки в свое расписание, когда в кабинет зашел Эбнер Айзекс с двумя чашками кофе в руках.

— Маешься с похмелья? — поинтересовался Эбнер, сам имевший довольно помятый вид.

Кэтрин улыбнулась.

— Нет, но спасибо за заботу, шеф.

Эбнер осторожно поставил чашки на стол, затем плюхнулся в свободное кресло.

— Какое счастье быть молодым, когда энергия бьет через край, — мелодраматическим тоном продекламировал он.

— Как я понимаю, ты вчера позволил себе выпить лишнего.

— Там подавали такое хорошее красное вино, ты же знаешь мою слабость, лапочка…

Кэтрин припомнила, что жена Айзекса должна была отлавливать его на банкете, и не сомневалась, что она-то и отвезла подгулявшего супруга домой.

— Ну что ж, если дело того стоило, — произнесла она, с трудом подавляя смех при виде страдальческой физиономии босса.

Эбнер задумчиво уставился на нее.

— Надеюсь, для тебя тоже дело стоило того.

— Но я-то не мучаюсь… — Кэтрин пододвинула к нему чашку.

— Еще намучаешься. Уж можешь мне поверить.

Его убежденность привела Кэтрин в недоумение.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я знаю Алину. Она классический пример собаки на сене, и стоит ей обо всем услышать, как она устроит тебе веселую жизнь.

— Услышать о чем?

Эбнер нахмурился и посмотрел на Кэтрин так, словно хотел ей залепить: ты что, совсем тупая?

— Поправь меня, детка, если я ошибаюсь, но, по-моему, ты вчера вовсю резвилась с Эйдом Стивенсоном. Я бы сказал, вы с ним проверяли, как далеко можно зайти, обжимаясь во время танцев.

Кэтрин вновь непроизвольно улыбнулась.

— Во всяком случае, чувство ритма у него превосходное.

— Да уж… Моя жена сказала, что он не хуже лучших голливудских мальчиков. А это высокая похвала, учитывая то обстоятельство, что бабуся Айзекс не пропускает ни одного киношедевра, держит нос по ветру и отлично понимает, что такое экстра-класс.

Язвительные комментарии Эбнера ничего не объяснили Кэтрин.

— Все же на что ты намекаешь, Эбби?

— О, я далек от того, чтобы читать тебе ханжеские проповеди. Если хочешь завести роман с Эйдом Стивенсоном, это целиком и полностью твое дело. Просто я уже вижу, как на горизонте собираются тучи. — Эбнер тяжело вздохнул. — И, похоже, на меня опять дождем польются жалобы.

— С какой стати?

— Потому что Алине это не понравится, она начнет приводить миллион доводов, а я, как ближайший сподвижник, получу больше всех. Может, ее бывший муж и нужен ей, как прошлогодний снег, но вряд ли она спокойно будет смотреть на то…

— Бывший муж?! — Кэтрин была так ошеломлена, что не верила своим ушам.

— А ты не знала, что он именно Тот, Кто Всегда Требовал Слишком Многого? — Эбнер попытался скорчить шутовскую гримасу, но вышло это весьма коряво.

— Эйд Стивенсон и есть «Козел Джи»? — Голос Кэтрин почти сорвался на визг. Она ошарашенно пыталась соотнести Эйда, своего возлюбленного Эйди, с тем шизофреником, на которого Алина успела выплеснуть столько помоев. Эти два образа никак не совмещались.

— Да, это он… — сурово кивнул Эбнер.

— И как у нее язык повернулся назвать его «Джи»? — Это было последней каплей дегтя, с которой Кэтрин не желала смириться.

— Просто из желания его как-то принизить. Парень он совершенно необыкновенный. Алине до него было никак не дотянуться. Обычная психология… — пояснил Эбнер назидательным тоном.

— Но ведь… — пробормотала Кэтрин, сраженная собственной неосведомленностью. — Я почему-то думала, что ее муж — Джил Стивенсон.

— Нет, они даже не знакомы. Джил здесь в общем-то чужак и большей частью сшивается в Штатах. Что же касается презрительной клички, это давняя история. Так дразнили мельбурнских Стивенсонов еще полвека назад. Ведь они торгаши, а Алина принадлежит к голубой колонистской аристократии. Не случайно она сразу же вернула себе девичью фамилию, Дастингс, и при втором замужестве не рискнула вновь прогневить свою снобистскую родню. Стивенсоны — тоже старинное семейство, но они почти все вымерли и потом, не забывай, — купцы. А среди Дастингсоз до сих пор навалом тех, кто греется в правительстве, трется в великосветских салонах Лондона…

Кэтрин застонала. Ее приводила в ужас мысль о том, что, по-видимому, весь персонал «Стронга» сейчас смакует ее отношения с бывшим мужем Алины, а еще больше — от того, что ее так ловко провел человек, который, по словам новоиспеченной миссис Дастингс, был точно таким же бессердечным деспотом, как и Ричард.

— Мне очень жаль… — с печалью протянул Эбнер. — Я-то думал, ты просто решила гульнуть, расхрабрилась.

— Ты хочешь сказать, просто вела себя глупо и беспечно.

— Вот уж необязательно. Каждому — свое. И ты сделана из более твердого теста, чем Алина.

— Но не настолько. — В глазах Кэтрин появилась горькая решимость. — Я уж прошла этот этап, когда боролась за право быть собой. И начинать все заново не собираюсь, благодарю покорно.

— Знаешь, я на твоем месте не слишком доверял бы однобоким высказываниям Алины, — предостерег Эбнер. — Ей ведь на самом деле мужчина не нужен. Ей нужен этакий любящий папочка. В лице своего нового супруга она именно такого и заполучила.

Для Кэтрин это было слабым утешением. Блаженное сознание того, что они с Эйдом созданы друг для друга, испарилось. Пропало и ее радостное настроение — вместе с хрустальными надеждами. Неужели ей на роду написано влюбляться, как безмозглой тетере, себе на беду? Возможно, у глупенькой Алины как раз и была голова на плечах, когда она выбрала Поля Моро, своего «любящего папашу», готового отдать ей все на свете только за то, что у него под боком будет резвиться такая аппетитная малышка.

Эбнер с некоторым трудом поднялся из кресла и сделал извиняющийся жест.

— Я вовсе не думал, что для тебя это будет как снег на голову, Кэтти.

— Все нормально. Гораздо лучше, что я теперь все знаю, — бесстрастно отозвалась Кэтрин.

— Что для одного яд, для другого — сахар. Это относится и к мужчинам. Забудь про Алину и доверься своим чувствам, — по-отечески посоветовал Эбнер и лукаво улыбнулся. — А бурю в своей редакции я как-нибудь выдержу.

— Спасибо, Эбби, — печально улыбнулась она. — К сожалению, внутренний голос подсказывает мне, что на романтические выдумки не стоит полагаться.

— Ну, как знаешь, — пожал плечами Айзекс и ушел, оставив Кэтрин размышлять о безумии, которое накатило на нее, в течение нескольких часов сметая все на своем пути.

Только вот было ли это безумием?

Теперь она гораздо старше и опытнее, чем три года назад, когда потеряла голову от пылких ухаживаний Дика. Прошлой ночью с Эйдом она не уловила ни одной фальшивой ноты, которая могла бы нарушить ощущение их взаимной гармонии. Ни единой. Это и было самое чудесное во всей истории. С того момента, как он сбросил с себя маску демонического отшельника, каждая минута, проведенная вместе, дарила истинное наслаждение.

Кэтрин понимала, почему Эйд так неохотно шел на сближение с людьми из «Стронга», если только дело не касалось работы. Концерн был полноправной территорией Алины, щупальца Дастингсов дают здесь знать о себе на каждом шагу. К тому же это замаскированное аристократическое высокомерие, пренебрежение… Зачем лишний раз отравлять себе жизнь?