Невеста жабы - Брюссоло Серж - Страница 34

Зигрид углубилась на два или три метра в тоннель пищевода жабы. Несмотря на многочисленные наставления Зоида, она никак не могла сориентироваться. Эта живая пещера не имела ничего общего с нормальным организмом и походила скорее на декорацию к фильму ужасов, чем на живое существо. Зигрид попыталась вспомнить, какие именно нервы ей следовало задействовать, чтобы у горгульи случился инфаркт, но — увы! — все смешалось в ее голове. Она попробовала подергать какие-то жилы наугад, вызвав тем самым судорожные сокращения пищевода, в результате которых монстр мощно рыгнул и испустил кишечные газы со звуком, напомнившим пушечный выстрел. Ударная волна, вызванная отрыжкой, ударила девушку в спину, к счастью, поврежденный компенсатор ослабил воздействие удара на 60 %. Тем не менее Зигрид не удержалась в глотке жабы и скатилась вниз по пищеводу. Ей удалось замедлить скольжение, ухватившись за гроздь желез, от которой расходилась паутина кровеносных сосудов. Это невольное воздействие заставило организм горгульи повысить внутреннюю температуру на несколько градусов, как при сильной лихорадке. Жаба открыла пасть, громко лязгнула зубами, и все вернулось в норму.

Зигрид жалела, что не захватила с собой топор: она могла бы просто прорубаться через плоть монстра наугад, круша пласты мяса и рассекая сосуды и каналы, наполненные жидкостями всяких несуразных цветов.

Но тут она вспомнила, что сказал на это ее предложение Зоид.

— Это будет глупо и бессмысленно, — возразил инопланетянин. — Жаба наделена невероятно высокой способностью к регенерации. Поврежденные ткани в ее теле восстанавливаются с немыслимой быстротой. Зияющая рана заживает за десять секунд. Так что подобный вандализм ничем тебе не поможет. Напротив, нужно действовать аккуратно и методично. Единственный способ уничтожить горгулью — вызвать в ней короткое замыкание. Ты должна обратить ее колоссальный энергетический потенциал против нее самой, вызвав сердечный приступ. Это примерно как заставить электрического ската убить себя собственным разрядом!

В теории его предложение звучало превосходно. Но на практике все выглядело иначе. Зигрид барахталась в каком-то резиновом болоте, продвигаясь вперед на ощупь и натыкаясь на органы, назначение которых было ей абсолютно неизвестно! Из стенки пищевода выступали мясистые выросты, похожие на грибы… Каково было их назначение? И было ли вообще все внутреннее «оснащение» горгульи сосредоточено в этом единственном тоннеле?

Огромная масса животного состояла, несомненно, из мышц и костей, не уступавших в крепости металлическим балкам. Зигрид расставила пошире руки и ноги, пытаясь противостоять сокращениям пищевода, которые проталкивали ее вниз. Ей хотелось как можно позже оказаться в желудке, она прекрасно понимала, что там ее немедленно пропитают пищеварительные соки, которые очень быстро растворят защитную оболочку скафандра.

Она немного усилила приток кислорода в респиратор, так как кровь слишком тяжело стучала у нее в висках. Пальцы лихорадочно ощупывали резиновое брюхо жабы.

Где же прячется сердце?

— Оно может оказаться совсем крохотным, — говорил Зоид, — ты должна быть готова ко всему. Обычная логика к синтетическим животным неприменима. Кровоток в организме даже такого огромного монстра, как твоя горгулья, может поддерживаться за счет сердца размером не больше моего кулака. Подобная «жаба» представляет собой всего лишь собрание микросхем, сделанных на биологической основе. Это робот из мяса, в котором роль электрических проводов исполняют нервные волокна.

Теперь Зигрид ползла по какому-то глубокому рву, заполненному зеленоватой жижей. Она могла видеть движение энергетических импульсов по разветвлениям нервов, которые чуть слышно потрескивали, освещая темный тоннель впереди. Зигрид они напомнили дождь искр, который сыплется при работе сваркой. Задев по пути пузырь, заполненный адреналином, она невольно спровоцировала особенно сильный спазм и потеряла равновесие. На этот раз она не смогла затормозить свое падение и со скоростью пущенной ракеты влетела в желудок монстра.

Первое, что она увидела, был ящик с драгоценностями, завернутый в защитный волосяной чехол. Ящик лежал посреди лужи кислоты. На его крышке, подтянув колени к подбородку, в позе печальной русалочки сидела девочка. Завеса длинных серебристых волос скрывала ее плечи и часть лица.

Зигрид вытаращила глаза. Это же она, «невеста»! Ключ, который управляет монстром. Зоид особенно подчеркивал, что не стоит обращать внимание на этого робота из биогеля, лишенного всяких мыслей и чувств.

— Она просто своего рода электронный замок, — сказал он, пожимая плечами. — Девочка подчиняется паролю, который известен только сотрудникам Б.О.В. Остальное время она способна на активные действия не больше, чем гамбургер с луком. Она даже не заметит твоего присутствия. Она не запрограммирована на то, чтобы реагировать на вторжение.

Зигрид поднялась на ноги. Ее скафандр дымился, как кусок мела, на который капнули кислотой. Если бы она была в обычной одежде, желудочный сок уже проел бы ее плоть до костей. Внутри шлема отчаянно мигал красный сигнал тревоги.

«Внимание, — гласила надпись на дисплее, — ваш защитный костюм подвергается чрезвычайно опасному агрессивному воздействию. В данных условиях ресурс устойчивости будет исчерпан через 34 минуты. Повторяю…»

Зигрид, чертыхаясь, попыталась стряхнуть едкую пену, которая покрыла скафандр и быстро разъедала наиболее мягкие детали. Она так яростно махала руками и ногами, что не устояла и шлепнулась прямо в кислотную лужу.

— Вы — грабительница? — спросил вдруг девочка с серебристыми волосами странным высоким голосом, похожим на голосок гнома.

Зигрид подскочила. Девочка смотрела на нее пустым взглядом, неподвижное лицо выдавало полное отсутствие мимических мышц. Ее черты были красивыми, но неживыми, как у статуи. Скулы, рот и хорошенький носик казались вылепленными из фарфора. Хотя внешне девочка была похожа на настоящего ребенка, ее телу недоставало достоверности живой человеческой плоти. Было очевидно, что ей никогда не приходилось морщить лоб, гримасничать, чихать… Слезы никогда не бежали по ее щекам. Губы девочки двигались с явным трудом, выговаривая слова с преувеличенной тщательностью.

— Ты… ты разговариваешь? — вслух поразилась Зигрид.

И тут же мысленно отругала себя. «Невеста», полностью отрезанная от внешнего мира, не могла принимать «Фобос», следовательно, никогда не испытывала чувств в отличие от Умка и его мятежников. А значит, очень глупо обращаться к этой желатиновой кукле… все равно что болтать с мармеладной конфетой!

— Я научилась, — ответила девочка. — Мой словарь насчитывает 50 000 слов и выражений. Думаю, мы сможем общаться.

— Но ты была создана не для того, чтобы… общаться! — воскликнула Зигрид. — Мне говорили…

— Что я «живой бифштекс»? — фыркнула девочка. — Это правда. Но я еще и мыслящий бифштекс. Вы — грабительница? Вы пришли забрать этот железный ящик?

— А ты собираешься мне помешать? — осторожно спросила Зигрид, озадаченная непредвиденным препятствием.

— Нет, — ответило маленькое создание, — я не запрограммирована защищать сокровище. Это работа горгульи. Я всего лишь ключ. Я открываю и закрываю жабу, только и всего. Я заворачиваю контейнеры и спускаю их сюда. Функции охота и подавление не в моей компетенции, они возложены на монстра. Однако должна вас информировать, что примерно через полчаса вы будете переварены. Этот пищеварительный сок очень едкий, я присутствовала при лабораторных испытаниях и видела, как он растворил несколько обезьян, а также одного человека, приговоренного к смертной казни… Полагаю, вы будете очень страдать.

Зигрид с трудом сглотнула. За время этого монолога девочка ни разу не пошевелилась: ее веки не моргали, грудь не вздымалась в такт дыханию.