Испытание медными трубами (сборник) - Метлицкая Мария - Страница 33

– Мое дело, – отрезала Наташка. – У меня хоть мужик есть. А ты от голодухи совсем озверела.

Светка рассмеялась:

– Да если бы я захотела, у меня таких Аликов было бы каждый день по свежему. – И добавила со вздохом: – Дура ты, Наташка.

Два дня провалялась дома. Думала, что делать, куда бежать. В торговлю не хотелось, хоть убей. Ни под каких Аликов, Фазиков и Тимуров. А куда еще поддаться?

Как-то поехала на Арбат – прогуляться. Дома совсем тошно стало. Шла себе прогулочной походочкой, ела мороженое и глядела по сторонам. Ее окликнули – она обернулась. За шатким столиком со всякой сувенирной ерундой стояла Катька Лебедева, одногруппница из института. Разговорились, понятное дело. Катька рассказала, что торгует здесь уже пять лет. Бизнес идет неплохо, и даже очень. Предложила выпить кофейку в кафешке напротив.

– А прилавок? – удивилась Светка.

– Присмотрят, – махнула рукой Катерина. – Здесь у нас знаешь какая взаимовыручка? Все как братья и сестры. Кто не состоит, конечно, в более интимных отношениях. – И Катька рассмеялась.

Сели в кафе, заказали по салатику и кофе. Катьку здесь все знали – оно и понятно. Она рассказала, что вышла замуж, познакомились здесь, на Арбате. Парень хороший, москвич. Есть квартира в Чертанове, но к квартире прилагается свекровь, тетка до жути вредная. Правда, сидит с Катькиной дочкой – и за это спасибо. Муж – художник, рисует шаржи. Мечтают накопить на квартиру. Но, понятно – цены такие… Вряд ли получится. Катька тем не менее не горевала. Есть жилье, есть работа, есть дочка и любимый муж. Спросила, как дела у Светки. Та тяжело вздохнула и поведала подруге свою невеселую историю.

– Значит, так, – сказала Катька. – У меня еще в Измайлово прилавок есть – бусы, браслеты и серьги, все из янтаря. Делает это потрясающая тетка, самоучка. Но торговать сама она не хочет. А кого ни возьму – только в убыток. Пойдешь ко мне?

Светка молчала.

– Я поняла, – сказала Катерина. – В торговлю не хочешь. Но это не Лужа, да и не рынок. Атмосфера там творческая и дружеская. Ребята – либо художники, либо «при». Публика веселая и интеллигентная, и покупатели такие же. Иностранцев много. Не работа – удовольствие. Я бы сама там стояла, но боюсь потерять точку на Арбате, без меня тут все загнется. Платить буду за выход и проценты. Не волнуйся, не обижу, потому что понимаю, что и ты меня не обманешь. Комнату снимешь в тех краях, на первое время денег одолжу, потом отдашь. В общем, соглашайся, Светка! Не пожалеешь!

– А куда мне деваться? – вздохнула та.

– Ну, ты и нахалка! – рассмеялась Катерина.

Встретились на следующий день, поехали в Измайлово. Место было неплохое – на центральной аллее. За прилавком стояла молодая девица со скучающим видом и сигаретой в зубах.

– Курим, значит? – зашипела Катька.

Девица вздрогнула и бросила бычок.

– Ну, и какие успехи? – зловеще продолжила Катерина.

Девица хмыкнула носом и пожала плечами. Катька окинула цепким взглядом прилавок и сказала:

– Понятно. Собирай манатки и проваливай.

Девица начала суетливо собираться. Катька молчала и смотрела в сторону.

– До свидания! – прошелестела неудавшаяся продавщица.

Катька промолчала.

– Сурово ты с ней, – усмехнулась Светка.

– Одни убытки с этой дуры, – скривилась Катька и бодро сказала: – Ну а теперь встаем.

– Прямо сейчас? – испугалась Светка.

– А чего время терять? Раз уж приехали.

Они зашли за прилавок, и Катька начала мастер-класс. Светка только диву давалась. За два часа подруга продала два браслета, трое бус и три пары серег. Подошла группка иностранцев.

– Это поляки, – прокомментировала Катька. – Ничего не купят. У них своего янтаря завались. Так что особо силы не трать. Эти из интереса лыбятся. А вот этот – наш клиент. Америкос. – И Катька начала кокетничать с выгодным покупателем – разумеется, на английском. Тут и шутки, и прибаутки. Впарила бусы – для престарелой матушки. А в подарок – маленькую матрешку. Американец пришел в восторг и прикупил еще браслет.

– Матушка будет счастлива, – убеждала его Катька, называя янтарь осколком солнца.

– Поняла? – под вечер спросила она Светку.

Светка печально вздохнула:

– Ты гений, Кать. У меня так вряд ли получится.

– Ха! – ответила довольная Катька. – Не боги горшки обжигают. В общем, завтра приступишь. – И научила некоторым премудростям: – Во-первых, улыбка до ушей. Во-вторых, в уши, на шею и пальцы – свой товар. В-третьих, в коробке – мелкие сувениры, для хороших покупателей и иностранцев. У тебя получится, я не сомневаюсь.

Светка вышла на работу через два дня, как только нашла комнату. Особо не привередничала – главное, чтобы было близко от работы. Взяла с собой бутерброды. Чай и кофе продавались на месте. Надела на себя кучу янтаря и встала за прилавок. Познакомилась с соседками. Та, что справа, Тоня, торговала фигурками из цветного стекла: птичками, бабочками, белочками, цветочками. Недорого и симпатично. Покупателей – лом. Левая, Рая, торговала вместе с мужем дымковской игрушкой. Этот товар тоже шел неплохо. И Рая, и Тоня помогали Светке – советами, разумеется, но все – польза. Обстановка была и вправду вполне дружелюбная. Светка нервничала – ни одной продажи. Товарки ее поддерживали: не все сразу. А к вечеру она продала целый комплект: серьги, бусы и браслет – симпатичной даме лет семидесяти. Та убеждала, что янтарь имеет целебные свойства: помогает от давления и головных болей. Светка взяла это на вооружение. В общем, недели через две дело пошло. Светка освоилась, стала побойчее. Катюха на нее не нарадовалась. Через три месяца Светка сняла однокомнатную квартирку – крохотную, плохонькую в хрущобе на первом этаже, но зато отдельную. Никто мозг не выносит. Приходишь домой – тишина. Пельмешек сваришь, чайку нальешь – и к телевизору. Через полгода вернисаж стал родным домом: всех знает, со многими приятельствует. Публика веселая, невредная. Да и покупатели – не лужниковские хабалки, которые за рубль готовы удавиться. Как-то сходили с Тоней в кино, пару раз посидели с Катюхой в кафешках. Жизнь была вроде бы и неплохая – грех жаловаться. Но одиночество… Как Светке хотелось семью – мужа, детишек! Смотрела на Катькину дочку, и сердце замирало.

А к весне у нее начался сумасшедший роман. Его звали Алан, и был он осетин: черные волосы, синие глаза. Красив, как бог. Алан возил из Таджикистана, Туркмении, Азербайджана, Турции ковры. Покупали их в основном иностранцы. Бизнес шел прекрасно. Через месяц Светка переехала к Алану – тот снимал прекрасную большую квартиру с хорошим ремонтом. А к лету она поняла, что беременна. Они расписались. Алан уговаривал ее сидеть на хозяйстве, и она с радостью согласилась. Денег на жизнь вполне хватало. В июне поехали в Турцию – Алан по делам, а Светка отдыхать. Целый день валялась на море, объедалась фруктами, а вечером приезжал муж, шли ужинать в ресторан. Светка была счастлива, наверное, впервые в жизни. Так счастлива и так спокойна, что даже становилось страшно – казалось, так не бывает. Вернулись в Москву. Светка целый день драила квартиру, готовила обед, пекла пироги. Впервые почувствовала себя женщиной, а не ломовой лошадью.

Алан, конечно же, как всякий кавказский мужчина, хотел мальчика. Тем более – первенец. Светка молила бога, чтобы так и было – очень хотелось угодить мужу. На ультразвуке попросила, чтобы пол ребенка не говорили. Ровно в срок родила парня – крупного и крепенького, абсолютную копию отца. Муж был на седьмом небе от счастья. Из Владикавказа приехали мать и родная сестра Алана – помогать. Светка была еще очень слаба. Мать готовила обеды и пекла потрясающие осетинские пироги – с мясом, картошкой и сыром. Сестра Заира возилась с малышом. Светке не давали ничего делать: лежи, отдыхай. Восстанавливайся после родов. Алан каждый день приносил цветы. Через месяц свекровь и золовка уехали – у всех семьи, хозяйство. На смену им приехала Светкина мать. Алан был с тещей очень уважителен – на Кавказе принято с пиететом относиться к старшим. Мальчишку все обожали. Назвали Русланом. Светка просидела с ребенком до года, а потом захотела на работу. Алан был, конечно, недоволен, но жене не перечил – уважал. Из Осетии приехала его незамужняя младшая сестра, она и стала нянькой маленькому Русланчику. Светка пошла помогать мужу. Алан мотался за товаром, она торговала. Бизнес пошел еще лучше. Однажды Светка сказала мужу, что пора открывать свой магазин. Хватит на улице мокнуть под дождем и мерзнуть под снегом. Алан сомневался – потянем? Она уверяла, что не надо трусить, пришло время продвигаться вперед. Сняли помещение в хорошем месте, в раскрученном торговом центре. Дали рекламу. Вложили все деньги. Алан нервничал, но Светка была уверена, что все будет хорошо. Через полтора года расширились – взяли большую площадь, наняли продавцов. Бизнес Светка жестко контролировала – без этого никуда. Чуть отпустишь вожжи – пиши пропало. Через три года купили квартиру в новом доме, трехкомнатную, с огромной кухней-столовой. Не в центре, конечно, но в хорошем зеленом районе. На лето Русланчика отправляли к бабушке на море. А Светка опять ждала ребенка. На сей раз все хотели девочку. Светка работала до последнего дня. Алан говорил, что она родит в магазине, откусит пуповину, завернет ребенка и встанет за прилавок. Родилась девочка. В общем, теперь был полный комплект. Все были счастливы. Каждую ночь перед сном Светка молилась. Своими словами – никаких молитв она не знала. Она просила Господа оставить все, как есть. Она не боялась трудностей – жизнь закалила – сколько всего нахлебалась! Не ложкой – половником. Только бы все были сыты и здоровы! А уж она приложит все усилия.