Хрустальные мечты - Лейкер Розалинда - Страница 58

Повитуха быстро выполнила все, что было необходимо сделать для роженицы в ее положении, но не скрывала своего недовольства и раздражения: ей не терпелось снова примкнуть к веселому застолью. Тем временем Маргарита расчесала волосы Екатерины. Затем великую княгиню переодели во все чистое, и дюжий лакей перенес ее в чистую постель. Повитуха, захватив с собой грязное белье, поспешно вышла из комнаты.

Устроившись поудобнее на постели, Екатерина вздохнула и с воодушевлением сказала:

— Благодарю вас обеих.

Графиня Шувалова и Маргарита присели в реверансе, после чего Шувалова, извинившись, тоже удалилась, сказав в виде оправдания, что ей надо показаться на празднестве, хотя скоро она обязательно вернется.

— А вы, Маргарита, будьте добры, останьтесь со мной, — попросила Екатерина.

Между двумя женщинами исчезла сословная перегородка, они словно превратились в близких подруг. Екатерина, ничего не евшая со вчерашнего дня, почувствовала приступ голода. Как раз в этот момент в спальню вошла служанка с подносом в руках. В ответ на взгляды, в которых застыл немой вопрос, она ответила, что она выполняет распоряжение Шуваловой. Как только Екатерина поела, ее сразу потянуло в сон. Маргарита, заметив, что великая княгиня начинает засыпать, незаметно убрала с постели поднос, поправила подушки, затем подошла к окну и задернула плотные тяжелые занавески. В комнате сразу стало темно и тихо.

Маргарита уже стояла возле дверей спальни, как вдруг ее окликнула приподнявшаяся в постели Екатерина. Неожиданно в ее голосе прозвучала злость:

— Нет, я не сдамся, ни за что. Поглядим еще, кто из нас выиграет.

— Хорошо сказано, — одобрительно отозвалась Маргарита.

— Сшей для моего первого появления во дворце такое платье, чтобы ни у кого не было красивее наряда, чем у меня. Даже у императрицы.

— Обещаю, что сделаю.

Платье получилось прекрасным и величественным. Его главным украшением стал вышитый золотом двуглавый орел с распростертыми — на плечах платья — крыльями. Елизавета от зависти и злобы замерла на троне, ее ноздри хищно раздулись от прерывистого дыхания. Такое платье должна была носить только она, императрица. Екатерина с нескрываемой гордостью шла по парадной зале, кивая и улыбаясь по обе стороны, она сознавала свой изменившийся и возросший статус: она подарила наследника престола, она мать будущего императора. Хотя приветливая улыбка не исчезала с губ Екатерины, жесткие складки в наружных уголках ее глаз служили грозным предупреждением для всякого, кто осмелился бы без должного почтения отнестись к ее новому положению в императорской семье.

Глядя на великую княгиню, никто не мог бы сказать, что на душе у нее скребут кошки. Екатерина мучилась из-за того, что ее любовника Сергея Салтыкова послали, нет, скорее, сослали в Швецию с дипломатическим поручением. Судя по всему, в Швеции ему предстояло пробыть очень долго. Он выполнил свою задачу, и Екатерина догадывалась, что они больше не увидятся. Более всего ее обижало то, что ее любимый не встретился с ней перед своей дипломатической ссылкой. Чуткая Екатерина догадывалась, как ей ни было горько, что она ему наскучила.

В порыве раздражения или из-за угрызений совести Елизавета позволила великой княгине взглянуть на своего ребенка. Впервые, спустя столько недель после рождения сына, Екатерина видела своего мальчика. Он лежал в колыбели, плотно укутанный в меха. Ребенку было жарко, его личико покраснело, капельки пота проступили на лбу, он недовольно кричал, но мать была бессильна, ее лишили права заниматься воспитанием сына.

Следующая встреча с сыном произошла не скоро, к этому времени материнская любовь угасла в сердце Екатерины, она стала чужой для своего сына.

После приезда в Петербург Ян все дни с утра до ночи проводил в хлопотах. Его появления с нетерпением ожидали многие любители живописи. Для того чтобы облегчить себе задачу, Ян решил устроить аукцион картин. Он снял большое помещение и развесил там привезенные им полотна.

В один из дней Маргарита вместе с мужем по личному приглашению Девэнтера посетили его галерею. Константин, поняв, что его жена относится к фламандцу как к своему старому приятелю, решил не сопротивляться и согласился принять это приглашение.

Когда господа Дашкины зашли внутрь помещения, в галерее толпилось уже изрядное количество народу. Но владелец, едва увидев приглашенных им гостей, сразу устремился им навстречу. Девэнтер и Дашкин не были знакомы, поэтому Маргарита представила их друг другу. Как только знакомство состоялось, Девэнтер вежливо обратился к Маргарите.

— Приятно видеть, что у вас все обстоит благополучно.

— Да, неплохо. Хочу поздравить вас, Ян. Вы сняли очень хорошее помещение для своих полотен.

Маргарита читала его мысли, заранее догадываясь о том, о чем он хотел бы ее спросить, если бы им удалось остаться наедине. Однако она держала себя холодно, улыбалась и сохраняла дистанцию. Она вела себя так не только из-за присутствия Константина, она хотела сохранить семейное благополучие, доставшееся ей тяжелой ценой.

— Если вам понравится какая-нибудь картина, то обращайтесь за помощью к любому из моих помощников. Все они к вашим услугам. — И с поклоном Ян отошел.

Константин скоро выбрал себе полотно с батальной сценой, изображавшей победу русских войск над шведами, тогда как Маргарита, призвав себе на помощь одного из помощников Девэнтера, тщательно отбирала полотна, соответствующие ее вкусу. Она не могла не заметить, как вокруг Яна увивались ценители живописи, желавшие приобрести то или другое полотно. Даже если бы Маргарита захотела, ей вряд ли удалось бы перекинуться словом с Яном, настолько плотно он был окружен кучкой ценителей искусства. Господин и госпожа Дашкины покинули галерею незаметно, не попрощавшись с ее владельцем, да и он, скорее всего, не заметил, как они ушли.

На следующий день вечером Константин вспомнил их посещение картинной галереи. С расслабленным видом он сидел в кресле с изогнутой спинкой, вытянув вперед ноги. В руках он держал бокал вина.

— Скоро начнется война, и мне бы хотелось заказать фламандцу наши портреты. Перед нашим уходом я переговорил на эту тему с одним из его помощников. Но тот сообщил мне, что все его время расписано на месяц, а то и на два вперед.

Маргарита с тревогой взглянула на него.

— Неужели так скоро?

Константин пожал плечами:

— Сегодня мне сообщили, что мой полк выступает через десять дней. Как видишь, времени у меня осталось немного.

Маргарита снова повторила:

— Неужели война начинается так скоро?

— Я же сказал, сегодня пришло распоряжение, нам дается десять дней на сборы. Самое большее, две недели.

Константин отставил стакан в сторону, встал и подошел к жене. Присев на стул рядом с ней, он взял ее руки в свои и посмотрел долгим испытующим взглядом ей в глаза.

— Я буду писать как можно чаще. Если от меня долго не будет известий, то все равно не впадай в отчаяние и жди меня, я обязательно вернусь. Во время войны часто приходят ложные известия о гибели. Если получишь такое, то не спеши оплакивать меня. Ты только верь, что наступит день, когда и появлюсь перед тобой.

Это было одно из самых необыкновенных его признаний в любви. До ее ушей долетали разные слухи о том, что он большой ветреник, что он не верен ей, но теперь она поняла, что для него нет более дорогого существа, чем она. Он, который так часто изменил ей, по-настоящему взволновался, что он может потерять ее, если его отсутствие будет слишком долгим.

— Я буду помнить! — пообещала ему Маргарита.

Он осторожно привлек ее к себе, усадил на колени, обнял и стал целовать, страстно и долго, словно они должны были расстаться прямо сейчас, а не через неделю. Затем он подхватил ее на руки и понес наверх в спальню.

Все заказанные картины были доставлены в срок. Маргарита была в восторге. Особенно ее привлекли две картины молодого французского живописца Фрагонара с шутливым, если не легкомысленным содержанием. Ей, как вышивальщице, понравились точно и тщательно выписанные шелковые платья девушек и костюмы их кавалеров. Константин тоже с интересом рассматривал оба полотна, хотя он оценивал их как мужчина.