Хоровод Невест (СИ) - Ефанов Сергей Алексеевич - Страница 46

— Мы с моей подругой, Лайзой Доршильд, вовсе не имели никаких дурных намерений, — проговорил я уверенно. — Мы просто пришли послушать оперу...

Дальше, я спокойно рассказал о круге отчуждения, вокруг принца и игнорировании его шумной компании, о том как он стоял полупьяный и постоянно пил ещё. О том как он по хамски обошелся с Лайзой, и как я прервал его бесчинства. И конечно о том, что парень схлопотал по морде от Лайзы, и как мне пришлось её оттаскивать от него.

В процессе моего рассказа лицо королевы постепенно становилось всё мрачнее и мрачнее, а на эпизоде с кубком, она посмотрела на сына и сказала:

— Я же запретила тебе прикасаться к спиртному!

— Он всё врёт!!! — выкрикнул принц. — Я был трезв как стёклышко!

Он вообще через каждое моё слово визжал, что я его оболгал, и требовал чтобы я замолчал, но я спокойно закончил рассказ, и посмотрел на королеву.

— Я закончил, ваше величество! — сказал я.

— Что ж, — задумчиво проговорила Фредерика. Она сделала паузу и продолжила: — Я извиняюсь за недостойное поведение своего сына. Он обязательно понесёт заслуженное наказание.

— Но, мама!!! — выкрикнул Август-Леопольд с отчаянием в голосе.

— МОЛЧАТЬ!!! — гаркнула она, и металл в её голосе зазвенел сталью, — С тобой я поговорю потом!!!

Август-Леопольд дернулся как от пощёчины, после чего опустил глаза и замолчал.

— Освободите их! — приказала она охране, стоящей по обе стороны от нас.

Охрана кивнула, и сняла с нас АПМ-сети.

— Мы подумаем над компенсацией, за это неприятное недоразумение. — добавила королева, обращаясь к нам.

— О не стоит, Ваше Величество! — тут же проговорила, наконец-то пришедшая в себя Лайза, — Ваших извинений было вполне достаточно!

Я кинул взгляд на Лайзу, и увидел на её лице явное облегчение. Сам же я говорить ничего не стал, считая что уж мне то точно, никакой компенсации не полагается.

— Хорошо, — ответила королева Фредерика, кивая. — Вы можете идти.

— Спасибо, Ваше Величество! — сказала Лайза делая легкий поклон.

— Спасибо вам, Ваше Величество! — повторил я за ней, и тоже поклонился.

На этом наша аудиенция была закончена, и мы покинули зал.

Мы стояли на площади перед вратами в Верхний Берлин, через которые нас любезно проводили.

— У меня вся душа ушла в пятки! — проговорила Лайза, делая глубокий выдох. — Ты видел как на нас смотрел Альпийский Волк?

— Как? Я особо ничего не заметил, — ответил я рассеяно, размышляя о том, что же нам делать дальше.

— Ты даже не заметил?!! — воскликнула Лайза, удивлённо. — Да он был готов сожрать нас прямо там, в тронном зале!

— Серьёзно? Я думал, он просто наблюдал. Он ведь вообще не проронил ни слова!

— Но его ауру-то, ты почувствовал? Она просто ужасна! Почти такая же, как у моей матери, а может и похуже!

— Ауру? — удивлённо переспросил я. — Да, что-то такое было... Но у моего деда она гораздо более подавляющая. Наверное, тут просто дело привычки.

— Ох! Значит ты ничего особенного не почувствовал, да? Ну, конечно же, с твоей-то защитой... — тут Лайза сделала легкую паузу и чуть замялась. — Как я тебе завидую!

— Да нет у меня никакой особой защиты! — запротестовал я. Весь этот разговор начинал меня уже слегка раздражать. — Скажи лучше, что мы будем делать дальше? Опера ведь уже давно началась!

Лайза вздохнула, и, посмотрев на меня виновато, ответила:

— А ты ещё хочешь со мной оставаться? Я ведь причиняю тебе одни неприятности!

— Да ладно! Чего только в жизни не бывает! Не стоит делать такие выводы всего из-за пары случаев!

— Правда? Ты, правда, на меня не обижаешься? — спросила Лайза, посмотрев на меня испытывающим и каким-то беззащитно-наивным взглядом.

Я пожал плечами и отмахнулся от её вопроса:

— Да хватит уже об этом! Вон там, вроде, что-то похожее на ресторан! Давай зайдём! — сказал я, показав на другую сторону площади.

Лайза посмотрела на меня и кивнула, покорно последовав за мной.

Ресторан оказался небольшим, но довольно уютным. Конечно он не мог похвастать особой роскошью дорогих элитных заведений, но кормили там вкусно. Мы с ней уселись в самом углу, где нам никто не мог помешать, неплохо поужинали, а потом просто сидели и разговаривали о том, о сём.

— Расскажи, какое у тебя было детство? — спросил я её, чтобы поддержать разговор.

— Детство? — откликнулась Лайза. — Тебе правда интересно?

Я ободряюще кивнул, и она продолжила:

— Летом мы жили в загородной резиденции матери, а зимой переезжали в Вашингтонский дом.

— Наверное, он был большим, да?

— Да нет, не очень, — ответила Лайза задумчиво, — Всего пара этажей и десяток комнат. Мать говорила, что мы должны подавать другим пример скромности и смирения. Конечно, наша загородная резиденция была в несколько раз больше, но там мать давала большие приёмы, так что это не считалось роскошью.

— Как интересно... А в какую школу ты ходила?

— Школу? — переспросила она удивлённо. — Я не ходила ни в какую школу! Мать говорила, что школы для тех, кто не может себе позволить нанять настоящих учителей!

— Да? Забавно... — ответил я, усмехнувшись.

— Да! И я считаю, что это правильно! Индивидуальный учитель, может себе позволить гибкий подход к обучению!

— Ну, может быть, — проговорил я задумчиво. — Но с другой стороны, при таком раскладе, списать не у кого, и от домашних заданий не отвертишься...

— Зато ты получаешь реальные знания, а не профанацию обучения! — запальчиво ответила Лайза. — Да, учиться мне было трудно, моя первая преподавательница псимагии вообще гоняла меня с утра до вечера, но сейчас я ей даже благодарна!

— А мать тебя чему-нибудь учила? — спросил я заинтересованно.

— Мать? Эээ... нет. Она практически всегда была занята, и ей было некогда заниматься такой ерундой. Но она проверяла мои знания каждую неделю, и если мои успехи казались ей слабыми, то она ругала, и меня, и мою преподавательницу. А ещё меня лишали десерта на всю следующую неделю! Это было просто ужасно!

В голосе Лайзы послышалось реальное отчаяние и я понял, что, как все девушки, она была сладкоежкой.

— А добрые учителя у тебя были? — спросил я, попытавшись сменить тему на более приятную.

— Добрые? Учитель не должен быть добрым! Это расхолаживает ученика и потворствует его лени! — ответила Лайза заученно.

— Серьезно? Неужели, тебя так мучили, с самого раннего детства?

— С детства? Да нет. Когда я была маленькой у меня была замечательная гувернантка, — проговорила Лайза, и в голосе её послышалась явная теплота. — Она была всегда ласковой и никогда меня не наказывала, даже если я делала что-то не так или шалила... Я звала её тётя Бекки... Жаль что мать её уволила.

— Уволила? Почему?

— Я не знаю... — проговорила Лайза грустно. — Так ей захотелось и всё! Я даже не сразу об этом узнала! Она рассказала мне об этом только через пару недель, когда я достала её вопросами: «Когда же тётя Бекки вернётся?»

— И ты больше никогда её не видела? — спросил я сочувственно. Мне показалось, что Лайза сейчас заплачет.

— Нет, она никогда больше не возвращалась, и даже не написала мне ни одного письма, хотя читать я уже умела! Наверное, она очень обиделась на меня из-за того, что сделала моя мать...

В уголках глаз у Лайзы действительно появились слёзы. Она смахнула их и отвернулась.

— Я очень скучала по ней. Очень. Но потом всё прошло. Ладно, хватит об этом! Давай поговорим о чем-нибудь другом!!

— Лайза, а почему ты не разыскала её, когда выросла? — спросил я, слегка удивлённо. — Ведь я уверен, что это было бы несложно!

— Разыскать её? — было похоже, что такая идея и правда не приходила ей в голову. — Зачем? Ведь она меня бросила!

— Ты думаешь? Ведь ты сама сказала, что это твоя мать её уволила?

— Ну, пусть так! Она наверняка на нас обозлилась! И теперь уж тем более не вспомнит обо мне!!!