Купель Офелии - Брикер Мария - Страница 25

– Что ты мелешь? У нее любовь с Лукиным.

– Какая любовь! Она тебе назло влюбленную разыгрывает. Чтобы тебя от ревности приплющило. Лукин для нее пустое место. Галя, конечно, идиотка, но не до такой же степени. В том смысле, что губа у нее совсем не дура. Ей, как натуре творческой, нужен чуткий умный человек, а не мыльный пузырь и интеллектуальный тюфяк Сеня Лукин, неспособный оценить ее тонкую организацию.

– Господи, ну что ты городишь? До тебя Гале вообще никакого дела нет. Если хочешь знать, ей твой папарус платит, чтобы она за ребенком смотрела… – выпалил сгоряча Терехин. А потом спохватился, что сболтнул лишнее, и выругался: – Блин, он просил ничего тебе не говорить.

Где-то рядом хрустнула ветка и зашуршали кусты. Ванька вздрогнул и огляделся. Никого – тишина, только птицы поют.

– Тут коза бродит, – кивнула в сторону шорохов Кристина.

– Какая коза? – вытаращил глаза Ванька.

– Обыкновенная, с рогами и копытами. Из леса, наверное, пришла. Я ее, бедную, напугала, когда через кусты неслась сломя голову.

– Козы не живут в лесу! – заржал Терехин.

– Прекрати меня за дуру держать! Ясный пень, что не живут, – раздраженно сказала Кристина. – Паслась где-нибудь, отвязалась и ку-ку – поминай, как звали. Бедная Маруська, здесь ее точно не найдут. Сдохнет, – вздохнула девушка.

– Не издохнет, жратвы здесь – завались.

– При чем тут жратва? С тоски по дому сдохнет. Козы, как собаки, очень привязываются к хозяевам. А по поводу твоей козы и бабок, которые Рус ей платит, то никакой тайны ты мне не открыл. Догадалась я уже давно. Он вообще всем всегда платит. Только Галочке деньги не нужны. Ей интересна другая тема. Ладно, проехали… – Кристина поднялась и принялась старательно отряхивать платье от сухих травинок.

Ванька машинально помогал девушке приводить себя в порядок, выпутывал паутину из разноцветных дредов. Волосы у Кристины оказались на удивление мягкими и пахли приятно – сладко и одновременно свежо. Терехин принюхался, чтобы разобрать запах, но так и не разобрал. Все у нее не слава богу, вдруг разозлился он. И заорал:

– Даже если так, и ей я нужен, а не Лукин? Какое твое собачье дело? Кто тебя просил говорить Галине, что ты моя жена, кукла ты крашеная?

Кристина от неожиданности подпрыгнула на месте, отчего дреды подпрыгнули вместе с ней. И она заорала в ответ:

– А ты представь на минутку, что из тебя лезет здоровущая дыня! – заорала в ответ Кристина. – В таком состоянии что угодно натреплешь! И вообще я же извинилась, Гаррипоттер тупой!

Ванька поежился, вспомнив, как корчилась в муках девчонка во время родов, но обида вытеснила сочувствие. Никто и никогда не обзывал его Гаррипоттером! Да что за беспредел такой? На что она намекает? Неожиданно в голову закралась странная мысль.

– Слушай, мне кажется, или ты меня ревнуешь? – Терехин нервно расхохотался, сунув руки за спину, чтобы удержаться от искушения ухватить готку за дреды и намотать их на соседнюю березу. Вероятно, девушка почувствовала угрозу и отступила на несколько шагов, оставив перед носом Терехина ароматное облако. Ванька вдохнул запах ее волос вместе с парой мошек и чихнул.

– Будь здоров, – хмыкнула готка. – С какой стати мне тебя ревновать? – ехидно поинтересовалась она. – Расслабься, парень, ты не в моем вкусе. Просто меня бесит, когда люди лицемерят.

Неожиданно Кристина расшнуровала корсет, и ее грудь сразу поднялась, практически вынырнула из нижней рубашки.

Ванька замер, испуганно глядя в декольте девушки. Такое безобразие она творила несколько раз на дню, когда прикладывала Офелию к груди, но в данный момент Чебурашки рядом не было. Чего она вдруг? Соблазнить его решила? – растерялся Терехин, размышляя, бежать или остаться. По-хорошему надо делать ноги, но эти самые ноги вдруг упрямо приросли к земле и бежать никуда не желали.

– Молоко пришло, тесно в корсете, – объяснила свой нахальный поступок готка. И хихикнула, явно потешаясь над его реакцией: – Пойдем, надо Офелию покормить, а то я лопну.

Терехин тихо выдохнул и тоже хихикнул. Некоторое время они молча смотрели друг на друга и глупо улыбались.

– Может, ты позвонишь своему папарусу, узнаешь, когда он приедет? – прошептал Ванька, откашлялся, вытащил сотовый, неуклюже повертел его в руках. – Моя мобила здесь не ловит. Глухо, как в танке. Вообще странно: мы вроде от Москвы не так далеко отъехали.

Он посмотрел вдаль, словно столица была видна из кустов черемухи.

– Я уже пыталась. Та же фигня, – вздохнула Кристина и пошлепала к центральному входу. – Мы, наверное, попали в какую-нибудь зону неудачную.

– В черную дыру, – пошутил Ванька, направляясь следом за Кристиной к ребятам.

Вскоре выяснилось, что мобильники не работают у всех. Друзьям ничего не оставалось, как набраться терпения и ждать приезда Белгородского.

Прошло три часа. Солнце поплутало в кронах деревьев и растворилось в вечерних сумерках, небо потемнело и опустилось, смолкли птицы, озверело комарье.

– Слушайте, что-то меня все это начинает сильно напрягать, – сказал Хлебников, он уже стрескал все нехитрые продовольственные запасы, которые друзья прихватили в дорогу, – орешки, чипсы, шоколадку и жвачки – и урчал животом на все окрестности, распугивая ежиков. – Где Белгородский? Шутка, по-моему, затянулась. Даже для программы «Розыгрыш» перебор. Может, пора валить отсюда?

– Куда, Паша? Вокруг лес и поля бескрайние, а с нами женщины и дети. В смысле, одно дитя, – зевнул Ванька, которого от чистого воздуха разморило и клонило в сон. Уснуть мешали комары и голод. В отличие от большинства он, выплеснув раздражение сразу, как приехали на место, теперь спокойно ждал Белгородского. Не зверь же тот, в конце концов, чтобы дочь с грудным младенцем оставить ночью куковать под открытым небом. Ведь никаких сомнений, что продюсер нежно относится к падчерице. – Наверное, случилось что-то непредвиденное, важная деловая встреча или еще какая-нибудь фигня его тормознула, – вслух рассуждал он. – Не дергайтесь, если не сам приедет, так пришлет кого-нибудь обязательно. Короче, ждем и не паримся.

Прошел еще час. Стемнело совсем.

– Ребята, поищите как следует ключи! Офелию уже комары сожрали, – размахивая над люлькой березовой веткой, буркнула Кристина. – Не может быть, чтобы их не было. Рус всегда ключи для воров оставляет, чтобы двери не ломали. Куда он делся, блин горелый? Что с ним случилось?

Ванька придвинул к Кристине чемодан.

– Свитер возьми, укрой Чебураху, – предложил он. – Сейчас костер запалю, лапника накидаем, может, комары отстанут.

– Долго думал? Раньше не мог разжечь, чтобы ребенка не жрали? – как стервозная жена, рявкнула Кристина и, отшвырнув ветку, принялась сама собирать хворост. На Офелию тут же налипли комары, и малышка возмущенно запищала.

– Лучше попробуйте еще раз окно открыть. Даже разбейте, в конце концов! – предложила Галочка.

Предложение поступило от поэтессы уже в сотый раз, и попытки влезть в помещение через окно уже предпринимались неоднократно. Но безуспешные – мешали крепкие кованые решетки, выломать которые без инструментов было невозможно. Поэтому реплика Галочки взбесила всех, включая Кристину.

– Задолбала, – прошептала та, скрипнув зубами.

Галочка на наезд не отреагировала. С отстраненным видом раскачивалась на пеньке и смотрела куда-то в небеса.

– Не хочешь за дитем присмотреть? – ехидно поинтересовалась Кристина, кивнув на Офелию.

– Твой ребенок, сама за ним и приглядывай, – в ответ ощетинилась Галочка. – Или вон папаша молодой пусть нянчится. А мне надоело!

Кристина от такой наглости растерялась.

– Не забывайся! Тебе деньги платят за работу, – беспомощно сказала она.

– Правда? – Галочка вскинула бровки и нехорошо рассмеялась. – В таком случае, считай, что я уволилась. Пошли вы на хрен все!

– Галчонок, ты что так разошлась? – потянулся к поэтессе Лукин, ухватил ее за руку с намерением облобызать.