Взрослые игры - Воробей Вера и Марина - Страница 6

– Лиза Кукушкина.

Лиза почувствовала толчок в бок и встретила пристальный взгляд Кахобера Ивановича. В уголках губ, спрятанных под пышными усами, притаился намек на улыбку. Лиза непонимающе захлопала ресницами.

– Я всего лишь хотел узнать у тебя, как ты будешь готовить реферат, если не собираешься записывать тему? – Кахобер все же улыбнулся.

– А она у нас телепат! – выкрикнул Ежов и получил укоризненный Юлин взгляд за свой несдержанный язык, а заодно и за то, что по привычке вытянул свои длинные ноги в проход.

– Спасибо за помощь, Коля, но, думаю, мы сами разберемся, – сказал Кахобер Иванович, строго взглянув на Ежова.

Тот моментально убрал ноги и выпрямился.

– Итак, все перестали витать в облаках и приземлились за парты?

– Все, – ответил недружный хор. Лиза тоже приняла в нем участие.

– Тогда начинаем трудиться.

Последние десять минут Лизе было не до размышлений и воспоминаний. А когда прозвенел звонок и лавина голов, рук и ног устремилась к выходу, Кахобер Иванович, перекрывая шум голосов, прокричал:

– Девочки – Лиза, Ира Дмитриева, подойдите ко мне, пожалуйста!.. У меня к вам просьба, – начал Кахобер Иванович, как только Лиза и Ира оказались рядом с учительским столом.

В классе, кроме них, остались только дежурные, которые занимались уборкой.

– Вам ведь известно, что в начале февраля у нас состоится вечер выпускников прошлых лет.

Лиза кивнула.

– Подготовкой вечера занимаются старшеклассники, и довольно успешно. Но, к сожалению, они не успевают оформить стенд бывших выпускников. Как вы думаете, нашему классу эта работа по зубам?

– Конечно, справимся! – горячо заверила Ира. Она расплылась в ослепительной улыбке, предназначенной специально Кахоберу.

Ни для кого не секрет, что Ира Дмитриева безнадежно влюблена в классного руководителя, который годится ей в отцы. Лиза не сомневалась, что Кахобер даже не подозревает об этой влюбленности. Однако не все в классе разделяли ее мнение. Света Красовская предпочитала верить в иное: мол, все видит ваш Кахобер, но прикидывается слепым – так спокойнее.

– Значит, решено. Стенд за нашим классом. Зайдите ко мне в учительскую завтра после уроков. Я подберу фотографии выпускников и некоторые сведения о них. Лиза, – Кахобер Иванович посмотрел на нее,– ты у нас прирожденный организатор, так что кого привлечь к этой работе, сама решишь. Ну а тебе, Ира, достанется самое трудное – придумать, как стенд будет выглядеть. – Его глаза лукаво блеснули. – Но поскольку ты у нас прирожденная художница, я не решусь ограничить твою фантазию. Единственное, что мне хотелось бы, так это быть в курсе всех ваших задумок. Договорились?

– Не волнуйтесь, Кахобер Иванович; вам понравится, – самоуверенно заявила Ира.

– В этом я не сомневаюсь.

На следующий день девчонки расположились на последних партах, разглядывая и сортируя фотографии…

Лиза сразу же решила привлечь к этой творческой работе Тусю, а Марину и Юлю подключить на последнем этапе, когда понадобятся лишние руки. Потому что знала из собственного опыта, что, пока идет подготовительный процесс, кругом стоит невероятный шум. Все хотят высказать свое мнение, посоветовать, как лучше, и дальше жарких споров дело не движется. А так они втроем отберут нужный материал, придумают, как его расположить, какие сделать надписи, а потом, когда понадобиться поработать клеем и красками, можно будет приобщить и остальных.

– Надо же, какой красавицей была наша Кошка десять лет назад, и не узнать, – ехидно произнесла Туся.

Ира в это время колдовала вокруг огромного стенда, прикладывая заготовленные шаблоны букв. Ее фотографии завуча не очень волновали, вот если бы на них был Кахобер, тогда бы она не утерпела.

– А что, если внизу приписать: «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались», – предложила Туся.

– Это мысль, – согласилась Ира, – только почему внизу?

– Не знаю.

– Ой, смотрите! – сказала Лиза, беря в руки одну из фотографий. – Это же та убитая одиннадцатиклассница из соседней школы.

– Где? – Туся выхватила снимок из рук Лизы. – Правда, она. Точно, она. А кто это рядом с ней? – Ее голос зазвенел от удивления. – Надо же, наш охранник, Геночка.

Теперь уже заинтересовалась и Ира. Она поднялась и подошла к подругам.

– Этот снимок сделан в прошлом году, – вспомнила Ира, – сразу же после финального матча. Помните, как мы радовались, когда наши выиграли кубок по баскетболу?

– Точно. Вон на заднем плане Сюсюка кубком трясет, – заметила Лиза. – Туся, а он здесь такой симпатичный, – подметила она и озорно улыбнулась.

Но Туся не слышала ее. Она смотрела на снимок, где Гена обнимал убитую одиннадцатиклассницу, как свою собственность. Внезапно в голове вспыхнула фраза: «…те сережки с изумрудами», а потом откуда-то пришло: «У убитой пропали старинные сережки с изумрудами, шуба из русского соболя, ценная икона XVIII века, завещанная какому-то музею…», что-то еще было перечислено в одной из статей о первом убийстве, но Тусе не давали покоя «те изумруды»И эта влюбленная парочка. Два убийства и охранник. Между этим существует какая-то связь или же ее одолела паранойя?

– Туся, ты что так побледнела? – спросила Лиза.

Туся оглянулась вокруг, пытаясь прийти в себя.

Поделиться своими подозрениями, а может, лучше промолчать, чтобы подруги не приняли ее за чокнутую? Рассказать! Она твердо решила. Но чтобы сделать это, надо начать с самого начала, с того вечера, когда она и Сюсюка остались в школе, чтобы выкрасть варианты контрольных..

– Девочки, вы когда-нибудь испытывали угрызения совести? – спросила Туся.

– Много раз, – ответили те, придвигаясь поближе.

…Через несколько минут Ира горячо произнесла:

– Надо обратиться к следователю, который ведет эти дела, и все ему рассказать.

– Что рассказать? Рассказывать-то нечего, – отозвалась Лиза. – Одни только домыслы. Тебе что, Маринки с ее электриком мало?

Подруги даже не вспомнили о Тусином неблаговидном поступке в учительской. По сравнению с услышанным, все остальное казалось детскими шалостями.

– А давайте за ним самостоятельно понаблюдаем? Ну, что делает по вечерам, куда ходит, с кем встречается, – предложила Туся, охваченная азартом детектива.

– Глупости! Это не самостоятельность, а самодеятельность. Я в этом не участвую, – отрезала Ира.

– А я, пожалуй, участвую, – внезапно сказала Лиза. – Только никому ни слова, – предупредила она. – Когда что-то прояснится, тогда и решим, что делать.

– Ради бога, если вам так хочется поиграть в Шерлока Холмса и доктора Ватсона, на здоровье, – легкомысленно отозвалась Ира, возвращаясь к своим буквам на стенде. – Только знаете, что я думаю? Я думаю, что с Тусей ее неуемное воображение на этот раз сыграло злую шутку.

Через два дня Лиза ругала себя на чем свет стоит за то, что согласилась на эту авантюру с преследованием. Ну что они могут сделать? Понаблюдать за Геной, пока он в школе, помотаться у него за спиной пару часов вечерами. А дальше? Что он делает ночью, когда не спит, как все нормальные люди? Где бывает по выходным, когда школа закрыта? И вообще, как следить за Геной, если на дворе зима, а он живет не в соседнем доме? Но Тусю трудно было переубедить. Она твердо верила, что если здесь что-то нечисто, то это непременно всплывет. Надо запастись терпением, уговаривала она себя. Кто бы спорил? Но терпение и Туся – вещи несовместимые!

– Значит, так. В восемь ноль пять пришел сторож. А в восемь сорок Гена вышел из школы. – Туся сверилась с записями в записной книжке. – Потом ничего интересного. Он пошел домой. – Она захлопнула книжку и убрала ее в спортивную сумку. – Правда, по дороге заскочил в пивбар и выпил кружку пива.

– Какую марку он предпочитает? – поддела Лиза:

– Клинское светлое, – не моргнув глазом, ответила Туся.

Судя по ответу и четким записям, подруга основательно взялась за дело.

– Ты что, была в баре?

– Ага. Купила пачку сигарет, надо же было как-то оправдать свое присутствие в этом вертепе.