Бремя страстей - Джексон Лайза - Страница 50

— Нет! Бриг, ты не понимаешь. Тебя уже приговорили! Деррик рассказал им о драке с Джедом, и они знают, что ты был там. Они думают, что это месть с твоей стороны. Шери­фу надо все повесить на кого-то.— Слезы стру­ились по ее щекам, а он своими длинными, перепачканными сажей пальцами нежно тере­бил ее волосы.— Пожалуйста, уходи, Бриг. Спаси себя. Ну, что хорошего, если ты прове­дешь в тюрьме всю оставшуюся жизнь?..

— Ты не веришь в правосудие?

— В нашем округе? А ты веришь?..

— Правосудие служит не таким, как я…

— Тогда беги!

Она высвободилась из его объятий. У нее не было сил набросить седло на спину Реммингтону. Бриг помог ей, и через минуту она уже протягивала ему мокрые поводья. Его пальцы сжимали ее руку, и она безуспешно боролась с горячими слезами.

— Возьми меня с собой, — вдруг прошеп­тала она и почувствовала, как он напрягся. — Ну позволь хоть немного проехать с тобой до северной границы округа, а потом ты один поскачешь на восток, через горы. А я скажу, что Реммингтон сбросил меня там…

— Не надо, Кэсс.

— Бриг, ну пожалуйста, сделай это. Для меня.

Он посмотрел на нее, нахмурившись, но все же помог взобраться на лошадь и вскочил в седло позади нее. В безмолвии под пролив­ным дождем они неслись через поля. В воздухе по-прежнему ощущался запах гари. Прибли­жался рассвет.

— Вот здесь,— указала она на полоску травы, за которой кончались владения ее отца. Бриг мгновенно остановил лошадь. Она рас­стегнула цепочку с медалькой святого Христо­фора и надела ее на Брига.— На счастье…

Он заколебался, затем в последний раз за­ключил ее в объятия, по его гибкому сильному телу пробежала дрожь.

— Правильно ли мы поступаем?..

— У нас нет другого выхода.

Она поцеловала его, не обращая внимания на ноющую боль в сердце, затем соскользнула на землю, продолжая завороженно глядеть на него. И вдруг, как бы опомнившись, подобрала камешек и запустила им в круп Реммингтона. Жеребец всхрапнул и понесся как бешеный в сторону затянутых дымкой гор.

— Я люблю тебя, — едва слышно прошеп­тала она, понимая, что никогда не увидит его снова, никогда больше не услышит его смеха, не заглянет в его глаза. Последним его приве­том был удаляющийся стук конских копыт.

Глава 11

Сидя на подоконнике в кабинете отца, Кэс­сиди еле сдерживалась, чтобы не закричать, что теория шерифа Доддса — ложь, сплошная ложь, состряпанная людьми, которые во что бы то ни стало хотят обвинить кого-то — не­важно кого — в преступлении. После пожара прошла почти неделя, но Брига Маккензи, ко­торый представлялся всем в городе исчадием ада, нигде не нашли, и сомнения в его вине практически полностью отпали.

Доддс сидел в осевшем под его тяжестью кресле, изучая безмолвную дочь Рекса и загля­дывал иногда через дверь в комнату, где до сих пор зиял разбитым стеклом шкаф с ору­жием.

Ее отец сидел за письменным столом, сига­ра, забытая им, догорала в пепельнице.

— Насколько я понимаю, — произнес Доддс, — Маккензи не убежал бы, если бы не был виновен. Похоже, что все было именно так, как говорит ваш сын Деррик. Джед Бейкер и Маккензи соперничали из-за Энджи, между ними произошла жестокая драка у дома Мак­кензи на глазах у Санни. Я думаю, что парень Бейкеров здорово отлупил Маккензи битой; он никогда не был сторонником честных приемов. Во всякому случае, Маккензи был избит, а ког­да встал на ноги, то разъяренный, отправился выслеживать Джеда.

— Кэссиди сказала, что Бриг искал здесь Энджи, — произнес отец безразличным тоном. В последние дни ничто не интересовало его, и он бродил по дому, как в тумане; лишь большая доля успокоительного помогала ему сохранять здравый рассудок.

— Кто знает, как все было на самом деле…

— Кэссиди не лжет.— Отец бросил на нее быстрый взгляд; она сидела у окна, глядя, как солнце заливает холмы полуденным зноем.

— Я знаю, но молодые девушки иногда бывают пристрастными и порой склонны пред­ставлять все в ином свете, чем в действитель­ности. Насколько я слышал, Кэссиди была то­же неравнодушна к этому Маккензи.

— Это смешно! — Но голос отца звучал не слишком воинственно.

Кэссиди почувствовала на своей спине по­дозрительный взгляд шерифа.

— Они довольно долго танцевали на вече­ринке у Колдуэллов.

Кэссиди молчала, боясь, что если загово­рит, ее быстро уличат во лжи. Слух, распро­странявшийся быстрее, чем пожар, гласил, что Бриг виновен в поджоге и в двойном убийстве. Что касается отца ребенка Энджи… У мно­гих было на сей счет свое мнение, но и здесь Бриг Маккензи возглавлял список подозрева­емых.

Рекс вздохнул.

— Я танцевал с Джеральдиной Колдуэлл. Но это не значит, что я, как вы выражаетесь, неравнодушен к ней.

Кэссиди бросила быстрый взгляд через пле­чо.

Шериф, ничуть не смутившись, продолжал гнуть свою линию.

— Но вы, мистер Бьюкенен, не шестнадца­тилетняя девушка, полная романтических ил­люзий, не так ли? — Он взмахнул рукой, слов­но отметая аргументы Рекса. — Не имеет зна­чения, заезжал сюда Маккензи или нет, но все равно он поехал из вашего дома в город разыс­кивать Энджи, или Джеда, или обоих. Возмож­но, он нагнал «корветт» Джеда и последовал за ним до мельницы, где тот собирался встретить­ся с Энджи. Все мы знаем, что Джед по ней с ума сходил. Должно быть, Маккензи напал на Бейкера, сломал ему пару ребер, отчего тот потерял сознание, а потом подпалил здание.

— Он не стал бы убивать Энджи,— бес­цветным голосом произнес Рекс.

— Возможно, он и не знал, что она находи­лась там. Или…— Глаза шерифа сузились.— Может быть, и знал. Может быть, слышал какие-то разговоры о ее беременности. Ему самому нравилась Энджи, и мысль о том, что она спит с кем попало…

Рекс ударил кулаком по подлокотнику крес­ла.

— Прекратите, Доддс! Моя дочь не спала с кем попало! — В его голосе появилась та негромкая, но властная нотка, после которой спорить с ним решались лишь немногие. — Чье бы дитя она ни носила под сердцем, у нее должна была быть большая любовь!

— Возможно, она ждала ребенка от Мак­кензи…

Уголком глаза Кэссиди заметила, что лицо отца побелело от гнева.

— Следите за своими словами, Доддс,— рявкнул он.— Мы говорим о моей дочери.

— Которая случайно оказалась бере­менна.

Кэссиди почувствовала боль в животе. Ре­бенок! Ребенок Энджи. Ребенок Брига. Руки у нее начали дрожать, и она переплела пальцы. Ей хотелось выбежать из кабинета, чтобы не слышать больше этого разговора, но она не могла — ей нужно было выведать как можно больше о Бриге.

Доддс все же отступил.

— Хорошо, хорошо. Давайте будем счи­тать, что Маккензи не собирался устраивать поджог. Он курил и мог нечаянно уронить спичку, а это старая мельница — ей же, навер­но, лет сто…

— Сто двадцать.

— Ну, да, сухое дерево мигом вспыхнуло, словно искра угодила в бочку с бензином. Воз­можно, Бриг не знал, что Энджи находится в здании, она могла прятаться от него, боясь оказаться между двух разъяренных парней.

— Я не уверен, что все было так, как вы говорите.

— Послушайте, Рекс, Маккензи ведь не слишком любил вас, не так ли? Вы, кажется, чуть не застрелили его здесь несколько недель назад?..

Вновь берясь за сигару, Рекс признал:

— Он подрался с Дерриком.

— Ну, вот. Возможно, он решил поджечь историческое здание, так как имел зуб на вас.

— Я думаю, Деррик сам был зачинщиком драки.

— Но вы ведь не можете пристрелить соб­ственного сына. И потом, по правде говоря, Рекс, вам не могло нравиться, что этот Мак­кензи увивается за вашей дочерью.

Отец затянулся сигарой, выпустил клуб ды­ма к потолку и молча смотрел, как он рас­сеивается.

— Я предполагаю, что он ускользнул из города, украв вашу лошадь. На машине он не смог бы обойти посты на дорогах.

— Это лошадь моей дочери,— сказал Рекс, поднимая взгляд на Кэссиди.

Слегка покраснев, она отвернулась от муж­чин и снова уставилась в окно. На улице было жарко — никаких следов недавнего ливня. Му­хи бились в стекло, лужи испарились, оставив лишь ос, вьющихся над засыхающей грязью.