Научная фантастика. Ренессанс - Хартвелл Дэвид - Страница 172

Я пару раз моргнула.

— Ты думаешь, мы видим религиозную войну?

Она изящно пожала плечами.

— Кто знает? Большинству людей, дорогая, не нужно особых причин, чтобы убивать друг друга.

Глава 9

Ипатия не обманулась в возможностях гравитационной линзы.

Когда зеркало было закончено, мы смогли разглядеть достаточно подробностей. Мы увидели кентавроподобных крабян: то же сложение, четыре ноги и вертикально поставленный торс, унаследованный от виденных нами примитивных предков. Но эти уже не были дикарями.

Ну, я хочу сказать, что нам иногда все-таки удавалось их увидеть. Не всегда. Только при удачных обстоятельствах. На ночной стороне планеты нам их было не видно, разве только в виде призраков в инфракрасных лучах, а если небо затягивали облака, мы вообще не могли сквозь них пробиться. Но видели мы достаточно. Более чем достаточно, на мой вкус.

Команда «Феникса» сбивалась с ног, пытаясь уследить за поступающими данными. Билл, по всей видимости, решил смириться с моими непредсказуемыми капризами и только иногда рассеянно уделял мне знаки внимания. Он был занят. Они с Дени с наслаждением отрывали от работы людей, которые и без того едва с ней справлялись, чтобы запечатлеть непосредственную реакцию. Джун Терпл вовсе перестала спать, разрываясь между просмотром новых изображений и преследованиями своего корабельного мозга: она все боялась, что он упустит момент, когда придет пора сворачиваться, чтобы не попасть под вспышку звезды.

Только Марк Рорбек, кажется, располагал своим временем. Что мне и требовалось.

Я нашла его в пустом спальном отсеке, куда Ганс любезно дублировал поступающие виды. Марк отвечал в основном за функционирование корабельного мозга, а тот и без него действовал безупречно. Так что Марк коротал время, мрачно уставившись в сторону висящих в воздухе картин.

Я зацепилась за скобу поближе к нему.

— Мерзость, верно? — заметила я для начала, чтобы слегка взбодрить его.

Он не желал бодриться.

— Вы о крабянах?

Он смотрел на картины, но мысли его явно были о другом. Ему пришлось обдумать мои слова, чтобы вынести вердикт:

— Да, наверно, достаточно мерзко. Конечно, мы надеялись совсем на другое. Но ведь все это было очень давно, верно?

— У вас на уме более насущные проблемы? — с готовностью подхватила я.

Он выдал мне мрачное подобие улыбки.

— Вижу, корабельные мозги снова сплетничали. Ну, меня не столько беспокоит потеря Дорис… — Помолчав, он добавил: — Нет, это тоже больно. Я думал, я люблю ее, но… ну, не вышло, так что ж. Ну, нашла она себе другого, что ж теперь. Но… — Он жалко дернул горлом. — Понимаете, она оставила у себя детишек.

Так. Он не просто славный человек, он, кажется, трогает мое сердце.

— А вы по ним скучаете? — спросила я с искренним сочувствием.

— Черт, с тех пор, как они родились, я только и делаю, что скучаю, — вырвалось у него, и звучало это как обвинение самому себе. — Наверно, в этом все дело. Я всегда слишком много работал. Пожалуй, нельзя винить Дорис, если она обратилась в поисках любви к другому.

Эти слова расшевелили во мне что-то, чего я в себе и не подозревала.

— Нет! — воскликнула я, сама удивляясь своей горячности. — Не так. Вы должны ее винить!

Я и Рорбека ошеломила. Он взглянул так, будто у меня на лбу вдруг выросли рога, но сказать ничего не успел. Джун Терпл влетела в комнату и увидела нас. Вернее, она только сунула нос и тут же заорала на Марка:

— Рорбек! Шевели задницей! Проверь, чтобы Ганс мог сменять фокусировку на максимальной скорости. Неизвестно, сколько данных мы упускаем!

И она понеслась дальше.

Марк послал мне странный взгляд, но пожал плечами и развел руками, показывая, что, коль начальство отдает приказ, пусть даже он уже исполнен, ему не следует сидеть спокойно и вести беседы. После чего он тоже исчез.

Я не винила его за этот странный взгляд, До сих пор я не замечала в себе склонности заводить сразу двух партнеров. Но, как видно, склонность имелась.

Хоть я и числилась боссом, отрывать сотрудников «Феникса» от работы не стоило. И без меня здесь было слишком много суеты и беготни. Чтобы не болтаться под ногами, я отправилась на собственный корабль рассматривать поступающие виды в компании Ипатии.

Она развернула проекцию чуть ли не раньше, чем я вошла, не дожидаясь просьбы, а я уселась и стала наблюдать.

Если отвлечься от мысли, что крабяне — люди, следить за их деятельностью было очень даже интересно. И на них стоило посмотреть. Я различала приметы первобытных хищников в цивилизованной — цивилизованной! — версии, которую передавала модель. Теперь у них, конечно, имелись машины, они были одеты, и если у вас нет предрассудков по поводу лишних конечностей, они выглядели довольно впечатляюще: яркие туники, шипастые поножи и шарфы, которые они наматывали на голову; украшения на них, как я догадывалась, означали ранг или чин. Конечно, может, это была просто бижутерия, но определенно большинство были одеты в ту или иную униформу. По крайней мере, большинство цивилизованных. В глубине южного континента, в районах, напоминающих дождевые леса и саванну, хватало и таких, которые выглядели явно нецивилизованными. У тех крабян не было механизмов, да и одежды маловато. Они кормились от земли и часто с беспокойством поглядывали на небо, где проплывали флотилии дирижаблей и временами жужжали маленькие бипланы.

Цивилизованные, похоже, утрачивали свою цивилизованность. Когда Ганс показывал нам крупные планы разбомбленных городов, мы видели, как потоки людей, в основном гражданского населения, как я догадывалась, выбирались из развалин, волоча какие-то узлы, держа за руки детей или с детьми на руках. Многие из них хромали, еле тащились. Некоторые набивались в фургоны или повозки вроде саней.

— Они все выглядят больными, — отметила я, и Ипатия кивнула.

— Безусловно, многие действительно больны, дорогая, — сообщила она. — Как-никак идет война. Не думай, что это только пушки и бомбы. Ты никогда не слышала о биологическом оружии?

Я уставилась на нее.

— Ты хочешь сказать, что они распространяют болезни? Как оружие?!

— Считаю это вероятным, тем более что случались прецеденты, — уведомила она, изготовившись читать лекцию. Для начала, напомнила, как первые американские колонисты в Новой Англии дарили индейцам зараженные оспой одеяла, чтобы избавиться от них… Колонисты, естественно, были христиане, и весьма богобоязненные, и пошла дальше. Я не слушала. Я рассматривала планету крабян.

Лучше они не становились. Один раз, на короткое мгновение, я увидела картину, которая меня тронула. Ее передали с архипелага в тропической зоне планеты. Один островок очень напоминал мой остров: риф, лагуна, много пышной зелени. И он был населен крабянами-аборигенами. Но не только. Еще там были те, в форме. Они сгоняли местных на деревенскую площадь, зачем, я понятия не имела, — для мобилизации или для расстрела? — ясно только, что ничего хорошего не ожидалось. И присмотревшись, я увидела, что все растения умирают. Опять биологическое оружие, только примененное к посевам. Или дефолианты? Не знаю, но казалось, с растениями что-то сделали.

Я была сыта по горло. Не раздумывая, я приняла решение.

Я оборвала рассказ своего корабельного мозга о старом американском лагере Детрик [148].

— Ипатия, сколько у тебя свободной памяти?

Я не смотрела на нее. Она прекратила рассказ о том, как люди распространяли чуму, и немедленно отозвалась:

— Более чем достаточно, Клара.

— Хватит, чтобы загрузить все собранные данные? А может быть, и Ганса тоже?

Она приняла удивленный вид. Думаю, она и вправду удивилась.

— Данных собрано много, Клара, но… Да, я могу их принять. Если это необходимо. Что ты задумала?

— О, — сказала я, — просто возникла одна мысль. Покажи-ка мне еще раз тех беженцев.