Без ума от герцога - Бойл Элизабет - Страница 47

Миссис Окстон делала то, что сделала бы любая опытная и решительная экономка. Она подхватила лишившегося чувств Ричардса.

Уинстон через несколько часов спустился в кухню с подтверждением планов герцога.

— Он написал леди Стэндон. — Обычно уравновешенный секретарь выглядел несчастным. — И я должен доставить письмо немедленно.

Миссис Окстон прищелкнула языком:

— Это все ее рук дело. Он был совершенно нормальным до того, как встретился с ней.

Все закивали.

— Он хочет, чтобы Фоули сейчас же это доставил. — Уинстон взглянул на сложенную бумагу.

— Он больше ни о чем не упоминал? — спросил Кантли.

Все в кухне замерли.

Все понимали, что имеет в виду дворецкий, поскольку новость о планах герцога с молниеносной быстротой разнеслась по дому.

И со столь же взрывной силой.

Бедный секретарь даже не мог выговорить это. Он просто кивнул.

Ричардс восполнил то, что не мог сказать Уинстон.

— Он собирается сегодня встретиться с архиепископом. Хочет получить специальную лицензию. Говорит, что намерен жениться и спасти ее, пока она не угодила в какую-нибудь неприятность сегодня у Лонгфорда.

— Лонгфорд? — возмутилась миссис Окстон. — Этот греховодник?

Некоторые кивнули, слуги в Мейфэре отчаянно сплетничали, и о приватных вечеринках герцога Лонгфорда, которые не обсуждались в высших кругах, было хорошо известно прислуге.

— Неудивительно, что он хочет спасти ее, — сказала одна из горничных. — Это геройство и довольно романтично, правда?

— Скорее глупо! — отрезала миссис Окстон. Если леди настолько безмозглая, что готова спутаться с Лонгфордом, то вряд ли она достойна выйти замуж за их герцога. — Нам всем конец. Я сегодня слышала от нашей поварихи, которая узнала это от поварихи лорда Ходжеса, а та от экономки герцога Холлиндрейка, что эти вдовы Стэндон настоящие чертовки. Чуть не погубили беднягу Холлиндрейка своим расточительством и дрязгами, вот почему он сослал их в тот ужасный дом. А теперь одна из них станет нашей погибелью.

Экономка разразилась слезами, и все знали почему.

Долгие годы вдовства Паркертона были для нее благом. Нет хозяйки, перед которой надо отвечать и бегать по дому по ее повелению. Любая экономка может об этом только мечтать.

А теперь этому приходит конец.

Кантли выхватил письмо из рук Уинстона и бросил в огонь, прежде чем его успели остановить.

— Нет, если она не примет его. — Он оглядел персонал.

— Если ее не предупредили заранее… — оживился Ричардс.

— …то она не будет готова, — договорил Кантли. — Это его безумие станет нашим благословением. Если она его не ждет, и все еще считает его поверенным, то когда он явится и объявит, что он Паркертон, она сочтет, что он сумасшедший, и прогонит его.

— Вы не видели, как они целовались, — покачал головой Фоули.

— Это не имеет значения, если к тому времени, когда он явится, она уедет к Лонгфорду, — блеснув глазами, сказал Ричардс.

— Если герцога там не будет, чтобы остановить ее, — подхватил Кантли, — тогда леди Стэндон станет их проблемой.

Под словом «их» подразумевался персонал Лонгфорда. Пусть у них будет новая хозяйка, а в доме Паркертона все пойдет своим чередом.

Все закивали.

Но если им и предстояло сегодня что-то сделать, так это убедиться в том, что все их усилия напрасны.

Элинор бродила по гостиной, размышляя, что она наделала. Она поссорилась с Сент-Мором и прогнала его. К большому ее сожалению, он поймал ее на слове и оставил одну.

— Ох, Элинор, хотела бы я, чтобы ты передумала насчет приглашения Лонгфорда, — входя в гостиную, сказала Минерва.

— Я сама об этом думала, — призналась Элинор. — С одной стороны, не могу сказать, что чувствую к нему хоть какое-то расположение, а с другой — что еще я могу сделать?

Минерва подошла к Элинор и взяла ее за руки.

— Иди к нему. Расскажи ему все. Умоляй о помощи.

Элинор прекрасно знала, кого подруга имеет в виду.

Сент-Мора.

Будь Элинор честной, она призналась бы подруге, что надела пурпурное платье не для Лонгфорда. Она сделана это, надеясь, что Сент-Мор приедет с визитом. И как только увидит ее в этом платье, ссора будет забыта, он снова назовет ее своей Элинор и вместе они найдут способ справиться с лордом Льюисом.

Но теперь, когда она битый час шагала по гостиной, каждый шаг, казалось, говорил: глупая, глупая, глупая.

Ясно, что он не придет сегодня. А может, никогда не придет.

— Я не могу пойти к нему, — едва слышно произнесла она, смущенная тем, что рассматривает такую возможность. — Вряд ли это прилично.

— Без этого, конечно, неприлично. — Минерва протянула ей бриллианты Стерлингов. — Тия сказала, что ты спустилась сюда хандрить.

— Я вовсе не хандрю, — запротестовала Элинор, хотя ее сестра сказала правду.

— Это не имеет значения, — отмахнулась Минерва. — Нет такого плохого настроения, которое нельзя было бы исправить этим. — Надев на подругу ожерелье, она застегнула замочек. — Должна признаться; что в тоскливые минуты я надевала его у себя в комнате и сразу чувствовала себя гораздо лучше.

— Или грешницей, поскольку оно тебе не принадлежит, — напомнила Элинор, пробежав пальцами по холодным камням.

— Возможно, отчасти в этом кроется их притягательность, — рассмеялась Минерва.

Обе, повернувшись, разглядывали камни в зеркале и дружно вздохнули, когда бриллианты заискрились вокруг шеи Элинор.

— Грех отдавать их Фелисити Лэнгли, — сказала Минерва. — К тому же я не теряю надежды, что в любой момент может появиться мистер Сент-Мор.

— Минерва, это на тебя совсем не похоже.

— Думаю, да, — пожала плечами подруга. — Но две недели жизни в этом доме с тобой и Люси меня изменили. — И прежде чем Элинор успела что-то сказать, Минерва торопливо добавила: — У меня нет планов найти какого-нибудь барона. Зачем это мне? Люси вышла за Клифтона, а ты и Сент-Мор… гм… этот замечательный дом останется в моем распоряжении. И мне ничего больше не надо. Я буду счастлива.

Обе рассмеялись.

Минерва кивнула отражению Элинор в зеркале.

— Как я уже говорила, эти бриллианты, похоже, могут превратить самые невероятные мечты в реальность.

— Не думаю, что герцогине они сегодня ночью понадобятся. — Элинор медленно поворачивалась, восхищаясь ожерельем и платьем.

— Ей — нет, а тебе — да. Я хочу, чтобы ты вызвала карету, поехала к Сент-Мору и все объяснила, — сказала Минерва. — И обещай мне, что ты позволишь ему сделать то же самое.

Элинор покачала головой:

— Если бы я и посмела, чего не сделаю, я не знаю адреса.

— Я знаю. — В глазах Минервы блеснули озорные искорки.

— Откуда?

— Не важно! Сейчас важно лишь то, чтобы ты воспользовалась этим шансом, Элинор. Я видела, как он на тебя смотрит, и знаю, что ты к нему чувствуешь. Не упускай своего счастья.

Тоскливая нотка в голосе подтверждала, что Минерва знает, о чем говорит. Она однажды упустила свой шанс и не позволит Элинор повторить ее ошибку.

— Я не могу забыть о Тии, — прошептала Элинор.

— Думаю, ты недооцениваешь изобретательность мистера Сент-Мора, как, впрочем, и свою собственную. — Минерва снова оглядела наряд Элинор. — Ох, какая я дурочка! Я же про серьги забыла. — Она метнулась к двери, потом обернулась. Когда я вернусь, ты отправишься к Сент-Мору, и никаких возражений! Не провоцируй меня, иначе я отведу тебя туда под дулом пистолета.

— Минерва Стерлинг, что сказала бы на это твоя тетя Беделия?

Первая леди Стерлинг остановилась у двери.

— Уверена, она бы одобрила. Согласно семейной легенде именно так она вынудила своего третьего мужа жениться на ней.

Когда Минерва ушла, Элинор снова критически оглядела себя в зеркале.

— Я не могу пойти к нему, — пробормотала она. Хоть платье и бриллианты великолепны, у нее колени дорожали при мысли взять дело в свои руки. Пойти к нему и просить…

Звякнул колокольчик, Элинор замерла, глаза ее округлились.