Королева войны - Крес Феликс В. - Страница 43

— Конечно, ваше благородие. Но двоих или троих солдат… для помощи в разных пустячных делах…

— Это само собой разумеется. Им предоставят комнату рядом с твоей, ваше благородие.

Агатра обернулась, назвав имена двух лучниц, и знаком показала гонцу, что он должен остаться при клине. Йокес, в свою очередь, кивнул в сторону солдат у развилки.

— Дворцовая стража ее высочества, — представил он их. — Они в полном распоряжении твоего заместителя, госпожа. Они помогут найти подходящее жилье и дадут совет в любом деле.

Десятница Агатры отдала короткий приказ, и клин гвардейцев двинулся за четырьмя всадниками, свернув на развилке вправо. Йокес, Агатра и Посланник в сопровождении двух пеших лучниц двинулись по дороге, ведшей прямо.

— Ты заставила моих арбалетчиков задуматься, госпожа, — улыбнулся Йокес. — Мне следует их наказать? Слишком уж легко они дали себя подловить!

— Наказать? Нет, не думаю. — Агатра тоже слегка улыбнулась. — Это ведь все-таки не пехота для сражений в лесу? Твоих лесничих, ваше благородие, я даже не пыталась перехитрить.

Комендант подумал о том, что преобладает в командире лучников — вежливость, скромность или осторожность? Армект — в особенности северный, где солдаты Агатры заслужили свои наполовину серые мундиры, — вовсе не был ровной, как стол, лужайкой. Партизанская война с Алером шла среди многочисленных зарослей, а нередко в лесах, и притом достаточно обширных. Каждый из этих лучников наверняка прекрасно умел ходить по лесам. Возможно, некоторые могли бы сразу надеть коричневую форму лесничих и не стали бы помехой ни для одной лесной дружины.

Разговаривая о том и о сем (однако, к неудовольствию посланника, в основном о делах, связанных с войском и войной), они преодолели значительную часть дороги и оказались на вершине холма, через который она вела. Агатра издала изумленный возглас, и посланник едва удержался от того, чтобы последовать ее примеру. Огромный белый дом, видимый как на ладони, смело мог состязаться с императорской резиденцией в Кирлане — по крайней мере, если принять во внимание площадь, которую он занимал. Несколько этажей императорского дворца наверняка вмещали вдвое или втрое больше залов, покоев и комнат. Но ведь это была резиденция властителя Вечной империи и всей его семьи, дом для сотен урядников, придворных, гостей и просителей со всех сторон света… Княжеский же дворец в Сей Айе был резиденцией властителя огромного леса — и не более того.

— Тут все выглядит необычным и громадным, — проговорил посланник. — Сюда и вправду стоит приехать хотя бы для того, чтобы посмотреть.

— Добро пожаловать, — сказал Йокес. — Ее высочество велела передать, что у нее множество свободного времени и она примет гостей, как только они пожелают. Спустимся вниз. Сейчас вам покажут комнаты, а прислуга принесет все, что необходимо уставшим путешественникам.

15

Хайна окружила Эзену такой заботой, что княгиня не могла прийти в себя от удивления. Прошло всего полдня и полночи с тех пор, как та стала первой Жемчужиной Дома, но она уже успела перевернуть с ног на голову весь установленный Анессой порядок. Впрочем — порядок ли?.. Анесса была ленива, и даже те, кто относился к ней наиболее доброжелательно, замечали этот ее недостаток. Эзена понятия не имела, что жизнь в доме может идти столь легко и гладко. Каким образом Хайна столь быстро приучила прислугу к новым обязанностям — оставалось ее тайной. Невольницы появлялись, прежде чем ее высочество успевала хлопнуть в ладоши, и несли именно то, что она собиралась потребовать, или забирали что-нибудь, от чего она желала избавиться. Прежде чем она успела подумать о том, не стоит ли сменить платье (в конце концов, армектанская подсотница была не из тех особ, которым полагалась торжественная встреча), Хайна уже появилась в одной из дневных комнат. Следом за ней спешила Энея, неся четыре платья.

— Это — если хочешь выглядеть как королева, — улыбаясь, сказала Жемчужина Дома, показывая платье из дартанского пурпура, которое было тяжелее некоторых доспехов. — Это надень, если хочешь выказать гостям открытое пренебрежение. — Второй наряд был домашним халатом, небывало дорогим, но все же предназначенным скорее для глаз прислуги. — Это платье, в котором подсудимая могла бы предстать перед судом трибунала, очень хорошо скроенное, но скромное. Если хочешь дать понять… искренне или неискренне… что ты не склонна к скандалам, то советую именно это платье. А это, ваше высочество, военное платье. Если твои гости имеют хоть какое-то представление о Дартане, они поймут, что на тебе. В подобных платьях жены рыцарей когда-то сопровождали своих мужей и господ в военных походах, сегодня же сидят на турнирных аренах, поскольку только это и осталось от рыцарских традиций Дартана. Это платье очень прочное, не мешает ездить верхом, даже в мужском седле, зашнуровывается сбоку, а не сзади, так что любая женщина может его надеть без посторонней помощи. Оно застегивается с помощью пояса, и к нему прикреплена сетка для волос; все это составляет единое целое, и ничего нельзя потерять.

— Я даже не знала, что у меня такое есть, — сказала Эзена. — Покажи мне это платье поближе.

Жемчужина чуть отступила назад, приложив платье к телу и придерживая на уровне груди. Второй рукой она расправила юбку.

— Синее… Не знаю, — сказала Эзена. — Вроде бы голубое мне не идет.

— Голубое — да, поскольку голубой цвет холодный и вообще не подходит к цвету твоих глаз. Но это платье сочетается с цветом твоих волос. Ты будешь выглядеть мрачной и грозной… Ни кусочка открытого тела, только руки и лицо. Гм? Ваше высочество?

— Я никогда не носила ничего подобного, мне будет не по себе. Сперва мне нужно привыкнуть. Нет, Хайна. А может, я останусь в том, которое сейчас на мне?

— Ты его носишь уже почти целый день.

— Действительно. Но я люблю, чтобы были открыты плечи.

— И груди, — с улыбкой добавила Жемчужина. — Вполне тебя понимаю, они у тебя великолепные… Но в таком случае я принесу кое-что получше. Тоже синее, но… Подожди, госпожа, хорошо?

Она кивнула Эзене и убежала. Живость Хайны вызывала улыбку. Она постоянно говорила, смеялась, придумывала что-то новое… и готова была расплакаться над мертвой бабочкой. Эзена до сих пор проводила в ее обществе не слишком много времени, но для нее эти минуты всегда были приятными. Хайна улыбалась ей даже в те времена, когда княгиня была еще прачкой-узурпаторшей, которую никто не хотел признавать.

Волосы у нее были темно-каштановые, недлинные, не достававшие даже до плеч. Ровно подстриженные, они были слегка подкручены внутрь, изящно обрамляя лицо. Эзена подумала, не подстричь ли и ей волосы так же. Она огляделась в поисках зеркала. В спальне их было несколько, но тут, похоже, ни одного.

— Ваше высочество?

В дверях, ведших во вторую комнату, стояла девушка. Эзена ее не знала, но, судя по короткому платью, такому же, какое носили Сева и Энея, Хайна выделила княгине по крайней мере одну новую невольницу для мелких каждодневных услуг.

— Меня звали Аяна, но я буду носить имя, которое мне выберет ваше высочество. Вашему высочеству что-нибудь нужно?

— Сперва я тебя разгляжу поближе, — сказала Эзена, едва сдерживая смех.

Однако невольница восприняла ее слова совершенно всерьез.

— Мне раздеться, ваше высочество?

Эзена подняла взгляд к потолку.

— Принеси мне какое-нибудь зеркало.

— Оно здесь.

Девушка придержала зеркало, но княгиня уже успела забыть, для чего оно было ей нужно. Но все же она в него посмотрелась.

— Аяна, — повторила она. — Это, похоже, самое известное имя во всем Шерере.

— Да, ваше высочество.

— Пусть остается.

— Спасибо, ваше высочество.

— Ты такая покорная, потому что новая или просто такая у тебя натура? Излишняя услужливость мне ни к чему. Сева и Энея вполне могут обратить мое внимание, если я что-то делаю не так.

Невольница слегка помедлила с ответом.