Кофе и Карнавал - Ролдугина Софья Валерьевна - Страница 31

Я нахмурилась и стиснула пальцы на трости.

— Эллис вырос в приюте и тоже видел много зла. И Лайзо… мистер Маноле, я хотела сказать.

— Может, они видели не только зло? — искоса взглянул на меня маркиз. — Впрочем, я уже сильно задержался. Драгоценная моя невеста, вы не обидитесь, если я оставлю вас одну и отойду по делам? Вечером мы вернёмся к разговору, обещаю.

— Не обижусь. Ступайте, дядя Рэйвен, — улыбнулась я. — Мне что-то хочется немного подышать морским воздухом.

— В Серениссиме надышитесь. — Он прикоснулся к полям своей шляпы и тоже улыбнулся. — Там я хотя бы буду спокоен за вас.

Когда дядя Рэйвен ушёл, некоторое время я действительно провела, любуясь морскими пейзажами. А затем вернулась в каюту. Лиам, разумеется, давно проснулся, позавтракал и даже выполнил упражнение по чистописанию под присмотром Мэдди. Подробно рассказывать я не стала — ограничилась кратким описанием ночных приключений и текущей ситуации. Смерти мистера Чендлера Лиам обрадовался, как подарку на Сошествие, и очень удивился, когда я остудила его пыл нотацией.

— …Недопустимо радоваться чужой гибели, даже если человек при жизни был не самым добрым и праведным, — закончила я длинный монолог. Лиам стоял, насупившись, и враждебно шмыгал носом. — Впрочем, можешь считать, что всё сказанное относится в целом к будущему, а не именно к нынешнему случаю. Однако никогда не спеши осуждать, если не видишь картины целиком.

— Понятно, леди Гинни, — понуро ответил Лиам.

Мне стало совестно, и я отвела взгляд.

Как и обещал дядя Рэйвен, расследования никакого не было — доктор объявил, что Чендлера погубило крепкое вино. И — холодная вода.

К вечеру меня одолело беспокойство. Чтобы хоть как-то занять голову, я стала вместе с Мадлен перебирать одежду и смотреть, какие платья подойдут для прогулок по Серениссиме. Выяснилось, что я сильно переоценила континентальные холода — весна в Романии и на побережье выдалась очень тёплая, и многие вещи для такой погоды не подходили… Но только когда почти все платья, переложенные мешочками с лавандой, были тщательно осмотрены, обнаружилась одна пропажа.

Точнее, две.

Парик от наряда леди Метели и плащ на завязках от карнавального костюма Мэдди.

Мы обыскали всю каюту сверху донизу, но пропажу так и не нашли. Пришлось наконец признать, что парик и плащ были украдены. И даже Лиам, который знал меньше всех, догадался, что вором стал убийца Чендлера… Или не убийца, но свидетель его последних минут — та самая таинственная леди с белыми волосами.

Оставалось три вопроса.

Во-первых, с дурным ли умыслом и заранее ли совершили кражу; во-вторых, сохранил ли загадочный вор парик с плащом или уже избавился от них; и, наконец, кто вообще имел возможность запустить руку в мои чемоданы.

— Ну, служанки могли, они такие проныры — страсть, — задумчиво рассуждал Лиам, хрустя красным яблоком, когда мы, уставшие до крайности, решили немного отдохнуть от поисков. — Ещё… только не ругайтесь, леди Гинни, но эти ваши гостьи тоже могли. Ну, леди Арлин с леди Мэй.

— Леди Кэмпбелл и Мэй, — поправила я его механически, но про себя подумала, что он прав. Несколько раз мы посылали Мэй ко мне в каюту за разными мелочами, когда проводили вечера в Восточном салоне. То за шалью, то за книгой — мало ли что понадобится, а Мадлен почти всегда была занята, присматривала за Лиамом. — И запасные ключи были у капитана, хотя сомневаюсь, что он…

Я осеклась.

Что-то словно щёлкнуло в голове, провернулась картинка в калейдоскопе — и сложилась в безупречный узор.

Если Крысолов заполучил запасные ключи капитана Мерри — это объясняло всё, и бесшумное проникновение, и исчезновение без следов.

Задачка в том, что Крысолов не стал бы рядиться девицей, чтобы убить Чендлера — как прекрасно показало происшествие со Шварцем, для обмана довольно было бы и привычного образа, с медной маской и старинной одеждой.

— Леди Гинни, а вы о чем думаете? — бесхитростно поинтересовался Лиам, дёрнув меня за рукав. Я улыбнулась:

— Ни о чём таком. Думаю, лучше с лёгким сердцем забыть о краже, ведь мы со дня на день завершим путешествие, а карнавальный костюм у меня есть и запасной.

Мальчик сощурился, став на секунду удивительно похожим на Эллиса.

— И вы даже ну нисколечко не хотите воришку прищучить, так, что ли?

— Хочу, — призналась я, стараясь сохранить достоинство и не рассмеяться. — Однако не прищучу, потому что так или иначе за день перед прибытием никто не будет заниматься поисками пропавшего парика. Вот, кстати, ещё один урок на будущее, Лиам: не все дела стоит доводить до конца, если результат вы не сможете использовать, а сам процесс приведёт к большим затратам. Иногда следует осадить и своё любопытство, и гордость.

Лиам фыркнул, а я только вздохнула — вот бы самой поверить в собственную сентенцию.

Как бы то ни было, но к берегу мы причалили в срок. Большая часть пассажиров тут же разъехалась. Но некоторые, как и я, поселились в гостинице «Бальони». К таковым относились Шварцы, ла Крус и, разумеется, Арлин… точнее, юная вдова, леди Кэмпбелл-Чендлер. Перед возвращением в Аксонию — капитан Мерри «из сочувствия к горю» пообещал выделить ей каюту и отвезти домой первым же рейсом — она собиралась заказать хотя бы несколько траурных платьев. Это, разумеется, был только предлог; любой бы понял, что возвращаться Арлин пока просто-напросто боялась, потому что дома ей предстояло очень много весьма неприятных дел. Впрочем, часть из них решилась уже здесь, когда дядя Рэйвен порекомендовал Арлин в качестве управляющего некоего своего знакомого, неплохого адвоката и, по уверениям маркиза, «исключительно честного и полезного человека». Неплохо зная дядины привычки, я сразу предположила, что он преследует личные цели, наверняка как-то связанные с зашатавшейся «империей» Чендлера. Но леди Кэмпбелл с такой радостью приняла это предложение, что мне пришлось оставить свои рассуждения при себе.

Тем более что этим дружеским жестом маркиз не ограничился.

Сразу по прибытии он взял на себя все формальности, связанные с медицинским засвидетельствованием смерти Чендлера и переправкой тела в Аксонию, для захоронения. Удивительно, но эти самые таинственные «формальности» заняли невероятно много времени — дядя пообещал мне освободиться лишь через три дня.

— Драгоценная моя невеста, я очень сожалею, что вы пропустите первый день карнавала, — сказал он мне настолько искренне, что я даже не нашла сил рассердиться. — Однако дела прежде всего.

— Дела? Разве не помощь ближнему?

— Что? Ах, да, — улыбнулся маркиз. — Разумеется, помощь очаровательной вдове, леди Кэмпбелл-Чендлер.

Слушая его, я не знала, сердиться мне или смеяться.

Вечером, в ночь перед карнавалом, мы нарочно легли спать пораньше, чтобы не жалеть об упущенных возможностях. Лиам, который снова полдня провел, обучаясь фехтованию у Мэтью Рэндалла, уснул едва ли не раньше, чем оказался в спальне. Мадлен, одолжившая у леди Кэмпбелл иллюстрированный роман, намеревалась, видимо, провести изрядное количество часов за чтением… Я же, не желая уступать собственному упрямству, просто легла и попыталась уснуть.

Тщетно.

Мешало решительно всё. Ватная тишина расцветающего сада, равно удалённого от моря и от города; нежный запах цветов вместо солёного бриза; лунный свет, льющийся через огромные окна — куда там аккуратным круглым иллюминаторам…

Вот именно через окно ко мне и заглянула беда.

Разумеется, в метафорическом смысле.

Поселились мы на втором этаже, в номере с видом на сад. В нашем распоряжении было шесть комнат — не слишком роскошная обстановка, но и не самая простая. Спальни Лиама и Мэдди располагались по соседству, моя же — чуть в отдалении, через две комнаты. Если что-то случится — придётся постараться, чтобы дозваться хоть кого-нибудь. Разумеется, засыпая после долгого, долгого дня, я об этом совершенно не думала. Но все страхи встали в полный рост, стоило кому-то нарушить мой сон, бесцеремонно дотронувшись до плеча.