Девушка лучшего друга - Антонова Анна Евгеньевна - Страница 10

– Хорошие.

– Круто, да? – спросила она с Женькиной интонацией.

Это меня неприятно удивило – я тоже частенько ловила себя на том, что повторяю его любимые словечки и фразочки, но она-то когда успела их перенять?

– Да, – согласилась я, потому что Женька по-прежнему молчал.

Этот пустой разговор начал меня напрягать, и я сменила тему:

– Попила водички из-под крана?

Ника непонимающе хлопнула глазами, и я с удовольствием пояснила:

– Гид сказала, что здесь можно пить воду из-под крана. Грех не попробовать!

Ника открыла рот, но от ее достойного ответа меня спас какой-то парень, очень кстати подошедший к нашему столу.

– Разрешите присесть? – церемонно осведомился он.

– Конечно, – за всех мигом ответила ему Ника, благо за нашим столом как раз имелось одно свободное место.

Наши мамы задружились с семейной парочкой моржей, где жена успела прославиться историей с ланью, а муж – с фьордами, и договорились поужинать с ними.

– Вам все равно неинтересны наши взрослые беседы, – пояснила тетя Ира, и никто не стал ей возражать.

Я с любопытством посмотрела на вновь прибывший экземпляр: высокий, широкоплечий, темноволосый – классический положительный герой из американского фильма. Лицо немного уступало фигуре, но мужчине, как гласит поговорка, достаточно быть чуть красивее обезьяны. Впрочем, щуплый русоволосый Женька все равно терялся на фоне эффектного незнакомца.

– Олег, – представился парень. – Я из другой группы, – пояснил он свое чудесное появление. – Вы где успели побывать?

– В Хельсинки и Стокгольме, – охотно поддержала разговор Ника. Похоже, ей было неважно, с кем флиртовать.

– И мы, – обрадовал он. – Похоже, параллельными курсами следуем. Здорово, будем пересекаться иногда, а то у нас в группе одни пенсионеры.

– У нас та же ерунда, – сочувственно кивнула Ника, одним махом тоже записав нас с Женькой в пенсионеры.

– А завтра вы куда?

– Здесь, в Осло, на экскурсию по городу.

– И мы тоже, – обрадовался парень. – Увидимся тогда! Давайте, до завтра.

Каким-то непостижимым образом он умудрился за время короткого разговора поесть, хотя наши тарелки оставались почти полными.

Олег обменялся с Женькой степенным рукопожатием, кивнул нам с Никой, послал ей отдельную интригующую улыбку и удалился в закат.

Повисло неопределенное молчание.

– Что такие грустные? – наконец спросила Ника.

Я пожала плечами, Женька отделался невнятным фырканьем.

– Вам еще что-нибудь принести? – любезно осведомилась она, поднимаясь со стула.

Мы отрицательно покачали головами.

– Ладно, пока тогда, – бросила она и упорхнула следом за парнем.

А мы остались за столиком, как заправские пенсионеры.

– Я тоже, пожалуй, пойду, – глядя в тарелку, пробубнил Женька. – А то завтра на экскурсию рано вставать…

Он неловко поднялся из-за стола и, сутулясь, пошел к выходу из ресторана, а я оказалась одна за уставленным тарелками столом. Так грустно закончился наш первый день в Норвегии.

Утром мы привычно собрали чемоданы, погрузились в автобус и поехали в центр Осло. Почему-то встреча с этим городом вызывала во мне особенное волнение. Про Хельсинки я слышала мало, и он ничем меня не поразил. Стокгольм вполне оправдал легенду о городе-сказке, где живет лучший в мире Карлсон. А вот про Осло я совсем ничего не знала, чувствовала только мистический ореол этого сурового места.

– У меня к вам будет небольшая просьба, – едва не сбила мой возвышенный настрой Марина. – Один из членов нашего экипажа страдает аллергией, поэтому я очень прошу вас не пользоваться духами и дезодорантами с сильными запахами.

Так как «экипаж» состоял из гида и двух сменявших друг друга водителей, можно было предположить, что аллергией страдает она сама.

В Осло мои ожидания оправдались на все двести процентов! Когда мы приехали в центр города, сразу стало понятно – голова у людей в этой стране устроена как-то по-другому. Строгая архитектура, громоздкие скульптуры с каменными – в прямом и переносном смысле! – угрюмыми лицами, даже клумбы с фонтанами суровые и торжественные. Видимо, свой отпечаток на сознание накладывал холодный климат, хотя сейчас о нем ничего не напоминало, погода стояла по-настоящему летняя – жаркая и солнечная.

– Плюс тридцать в тени, – объявила утром Марина. – Повезло вам. На моей памяти такой погоды здесь не было уже года два.

Я представила, как окружающий меня пейзаж выглядит при низком небе, дожде, ледяном ветре с фьорда, и поежилась. Если даже яркое солнце и голубое небо не спасают, вряд ли тут очень уютно.

– Наверное, вы уже оценили особый стиль архитектуры Осло, – как будто прочитала мои мысли Марина. – Суровая северная природа повлияла также и на живопись. Наверняка все вы слышали о знаменитом норвежском художнике Эдварде Мунке.

– Которого воруют? – спросил кто-то.

– Точно, – кивнула Марина. – Его самую известную картину «Крик» много раз пытались украсть из музея. Хорошо, что Мунк сделал несколько вариантов.

– Запасливый! – хихикнул кто-то, а Женька негромко – видимо, стыдно было за свое невежество – поинтересовался у меня:

– Что за Мунк?

– Художник, – послушно ответила я.

– Это я понял! А что за картина «Крик»?

– Ну как тебе сказать… – я замешкалась, зачем-то оглянулась по сторонам, словно надеялась увидеть где-то картину Мунка, и… увидела!

На лотке с сувенирами висели магниты, и на одном из них я разглядела знакомого человечка, зажимающего уши руками.

– Картина изображает испуганного человека на фоне Осло-фьорда, на берегу которого располагается город, – продолжила рассказ Марина, чем сильно меня удивила.

Я и не подозревала, что красные загогулинки на фоне – это Осло-фьорд.

– Да-а, – протянул Женька. – Жесть! Не хотел бы я такой магнитик!

– Не очень жизнерадостно, – согласилась я.

Наслаждаясь всем этим мрачным великолепием, я даже на время забыла о кипящих вокруг меня страстях. Точнее, конечно, пока закипающих, но пузырьки уже начинали складываться в «жемчужные нити», так необходимые для правильного заваривания зеленого чая.

Женька болтался рядом, но его присутствия я не чувствовала, будто он построил между нами невидимую стену. Правда, психологи советуют делать это для того, чтобы уберечь себя от чужой негативной энергии, а чем я могла ему навредить, я решительно не представляла. Но навязывать свое общество кому бы то ни было я не собиралась, поэтому постановила не тратить на него свое драгоценное внимание и не терять ни секунды новых впечатлений – я ведь в Осло! Вон скульптура в виде гигантского якоря, а рядом – огромный постер с троллем, совсем как живым! Воистину, у этого народа что-то свое в голове, если они придумали таких существ.

– А теперь – свободное время, – объявила Марина.

Я словно очнулась – уже свободное время!

– Сейчас я продиктую вам номер своего мобильного телефона, – продолжала гид. – Но предупреждаю: звоните только в самом крайнем случае – потерялись там или с другой группой уехали… А если будете звонить и спрашивать: «Где тут пива попить?» – не обижайтесь – я сразу вешаю трубку.

С таким грозным напутствием она отпустила нас в свободное плавание.

– Нин, пойдем в торговый центр, – небрежно предложила мне привычно незаметно оказавшаяся рядом Ника.

Не успев удивиться, я отрицательно мотнула головой. Тратить время на шопинг в турпоездке казалось мне просто преступлением – шмоток и прочей ерунды можно накупить и дома, а вот фьордов там явно не увидишь!

– Ну ладно, – пожала она плечами и удалилась с прямой спиной.

Все это было настолько на нее не похоже, что я даже забыла – часики-то тикают, драгоценные минутки в Осло проходят.

– Ник, подожди, – вдруг услышала я Женькин голос. – Возьмешь меня с собой?

Ника не спеша обернулась, со вкусом оценила диспозицию и с непередаваемой интонацией протянула:

– С удовольствием.