Полночь - Кунц Дин Рей - Страница 34

Она уснула.

Глава 43

Сэм обнаружил телефон-автомат на заправочной станции «Юнион-76», в одном квартале к северу от Оушн-авеню. Станция не обслуживала клиентов. Окна покрывал толстый слой пыли, торопливой рукой намалеванная надпись «ПРОДАЕТСЯ» на одном из окон словно говорила, что владельца не очень волнует, будет ли продана станция, он и надпись-то оставил просто так — для порядка. Около бензоколонок ветер намел целые сугробы из сухих листьев и хвои.

Телефон был укреплен на стене напротив входа и виден с улицы. Сэм открыл дверь и вошел в помещение. Дверь он захлопывать не стал, так как опасался, что замкнет контакт и в помещении автоматически зажжется свет; который может привлечь внимание полицейских.

Телефон не работал. Он опустил монету, надеясь, что это поможет, но в трубке не появилось никакого сигнала.

Нажал на рычаг, монета выскочила обратно.

Еще попытка, и снова неудача.

Возможно, телефон отключили, когда закрывали заправочную станцию, так как расходы на долевой основе несли телефонная компания и владелец станции.

Второй вариант — телефон отключила полиция, используя свое влияние на телефонную компанию. Они узнали о приезде в город федерального агента с секретной миссией и пошли на крайние меры с целью предотвратить любые его контакты с внешним миром.

Не исключено, что он все-таки переоценивает их возможности и его ждет удача у следующего телефона-автомата.

Во время своей прогулки после ужина Сэм проходил мимо прачечной самообслуживания. Случайно он заметил за большими стеклянными окнами телефон-автомат, установленный на стене, возле машин для сушки белья.

Он покинул «Юнион-76» и, стараясь держаться в тени, пошел к тому месту, где находилась прачечная. Туман уже начинал рассеиваться, хотя Сэм предпочитал, чтобы он подольше оставался на улицах.

На одном из перекрестков он едва не налетел на полицейскую машину, патрулировавшую центр города. Ему удалось вовремя спрятаться за угол, полицейский за рулем в это время смотрел в другую сторону.

Сэм попятился назад и оказался под аркой, сзади была дверь с медной пластинкой, извещавшей, что в этом здании практикуют два адвоката, один дантист, врач и хиропрактик. Если патрульная машина свернет налево и проедет мимо него, полицейский его заметит. Если же машина поползет дальше по Оушн-авеню или свернет направо, у него есть шанс остаться незамеченным.

Прижавшись спиной к двери в ожидании того момента, когда еле-еле ползущая машина достигнет перекрестка, Сэм имел возможность еще раз оценить, как удивительно тихо и пустынно на улицах Мунлайт-Кова в половине второго ночи. Обычно на улицах городов, маленьких и больших, даже в этот поздний час можно встретить полуночников — прохожих, запоздалых автомобилистов, словом, хоть какие-то признаки жизни, если не принимать во внимание полицейские патрули.

Машина свернула направо и теперь удалялась от него.

Опасность миновала, но Сэм не двигался с места, мысленно прослеживая свой путь от мотеля на стоянку у полицейского управления, затем на «Юнион-76» и, наконец, сюда, на этот перекресток. Он не мог припомнить ни одного дома, из окон которого звучала бы музыка, где работал бы телевизор, не было слышно смеха и шума ночного застолья. Ни одна парочка не целовалась в припаркованных автомобилях. Немногочисленные таверны и рестораны были закрыты, в кинотеатрах не было поздних сеансов, и, если не считать его самого и полицейских патрулей, Мунлайт-Ков можно было принять за город-призрак. Гостиные, спальни и кухни населяли призраки или роботы, прикидывающиеся днем нормальными людьми, а ночью — отключающиеся с целью экономии энергии, чтобы не расходовать ее зря на создание иллюзии жизни.

Сэма все больше беспокоило слово «обращение» и его значение в свете загадочного проекта «Лунный ястреб». Он вышел из своего укрытия, свернул за угол и поспешил по ярко освещенной улице к прачечной. Он увидел телефон сразу же после того, как распахнул дверь. Сэм уже дошел до середины зала, в котором машины для сушки белья занимали правую сторону, в середине стояли стиральные машины, а вдоль левой стены тянулись столы со стульями, когда вдруг понял, что он здесь не один. На одном из стульев сидела хрупкая блондинка в потертых джинсах и синем свитере. Ни одна из машин не работала, и рядом с блондинкой не было видно корзины с бельем.

Сэм был настолько ошарашен ее видом — видом живого человека, обычного человека в этой погребальной ночи, — что остановился и уставился на нее.

Она сидела на краешке стула и была явно напугана. Глаза округлились от страха. Руки сжимали колени. Она затаила дыхание.

Осознав, что он напугал ее, Сэм сказал:

— Извините.

Наверное, у него дикий взгляд, он похож на сумасшедшего, поэтому он добавил:

— Не бойтесь, я не причиню вам никакого вреда.

— Они все так говорят.

— Кто они?

— Имейте в виду, со мной лучше не связываться. Сэм был в замешательстве.

— Почему?

— Вам не поздоровится.

— Правда?

— У меня черный пояс. — Она встала со стула. Впервые за много дней по лицу Сэма расползлась улыбка.

— Вы владеете карате?

Женщина смотрела прямо ему в глаза, бледная, дрожащая. Когда она заговорила, в ее голосе звенела нешуточная угроза:

— Эй, ты, мерзавец, выбирай — или ты прекращаешь свои шуточки, или ты станешь инвалидом на всю жизнь и будешь ходить, как мешок с костями.

Пораженный ее воинственным настроем, Сэм вновь припомнил свое первое впечатление от ночной посетительницы прачечной. Ни сумки для белья, ни коробки со стиральным порошком поблизости не было и в помине.

— А в чем, собственно, дело?

— Ни в чем, но советую вам не приближаться ко мне.

Он прикинул, может ли она знать, что полицейские охотятся за ним. Бредовое предположение. Откуда она может знать про это?

— А что вы вообще здесь делаете, вроде стирать вы ничего не собираетесь?

— Какое ваше дело? Вы что, владелец этой прачечной?

— Нет. Но и вы мне можете не рассказывать, что вы хозяйка этой машины.

Она продолжала разглядывать его.

Он тоже не отрывал от нее глаз, убеждаясь, что встретился с чрезвычайно симпатичной особой. У нее были пронзительно-голубые глаза цвета июльского неба, чистая, дышащая летним теплом кожа. Она казалась неведомой гостьей на этом темном октябрьском побережье, занесенной случайным ветром в прачечную самообслуживания в полвторого ночи. Кроме ее удивительной красоты, он заметил испуг, оставивший темные круги под ее глазами и горькие складки у рта. Причиной этого испуга явно был не он. Будь он верзилой шести футов роста, с револьвером в одной руке и ножом в другой или татуированным рокером, ворвавшимся в прачечную с наркотическим бредом про сатану на губах, ее страшная бледность и круги под глазами были бы вполне объяснимы. Но он был всего-навсего Сэмом Букером, основным преимуществом которого перед другими агентами была внешность обычного человека из толпы, невзрачного и безобидного.

Не понимая причин ее страшной тревоги, он сказал:

— Вот телефон.

— Что?

Он показал на телефон-автомат.

— Да, — сказала она, как будто подтверждая, что это действительно телефон-автомат.

— Просто зашел позвонить.

— А-а.

Не сводя с нее глаз, он подошел к телефону, опустил монету, но сигнала не было. Он вернул монету, попробовал еще раз. Опять неудача.

— А-а, черт! — выругался он.

Блондинка направилась к выходу. На полдороге она остановилась и оглянулась, словно опасаясь, что незнакомец набросится на нее, если она захочет выйти из прачечной.

От пребывания в Мунлайт-Кове у Сэма страшно развилось чувство подозрительности. Он стал видеть врага в любом встретившемся прохожем. И вдруг он понял, что необычное поведение этой женщины в точности напоминает его собственное.

— Вы ведь не местная жительница? Вы не из Мунлайт-Кова?

— Нет, а что?

— Я тоже не местный.