Витязь в овечьей шкуре - Куликова Галина Михайловна - Страница 42

Ладно! Пришлю к тебе Севу Шевердинского. Срываю с места ценного работника, сама вместо него сяду за стол простого клерка. Оценишь ли ты когда-нибудь величие моего подвига?

– Только ты сначала позвони Максиму и договорись с ним.

– Я же пообещала – все беру на себя!

Наташа решила никуда не ходить, а скоротать время тут же, за столиком кафе. В ее положении толпа – это самая большая опасность: здесь к человеку легко подобраться незамеченным. Она сидела, тянула сок через согнутую кочергой трубочку и обкатывала в уме свою версию случившегося в Березкино. Она догадалась, кто преступник. Неожиданно догадалась. А теперь сама не может поверить в свою догадку. Неужели она права? Просто в голове не укладывается, что это – убийца! Если экспертиза подтвердит ее выводы...

К сожалению, результаты этой экспертизы следствие не примет во внимание. И даже если обратиться к тем людям, которые заняты поисками преступника здесь, в Березкино, они вряд ли поддержат ее версию – версия целиком построена на психологических наблюдениях, и в ее фундаменте не лежит ни одного достоверного факта.

Как же вывести преступника на чистую воду? Есть только один надежный способ. При всех намекнуть на то, что она в курсе дела, и предоставить преступнику возможность с ней расправиться. А кто защитит ее в самый последний момент? Покровский? Тогда ему заранее придется рассказать всю правду, а Наташа боялась, что он с собой не совладает – слишком сильным будет потрясение. Ему ведь придется притворяться, а большинство мужчин вообще на это не способно, и Покровский как раз из их числа.

Пока она размышляла, приехал Сева Шевердинский. Он удачно припарковался, вышел из машины и, отыскав взглядом вывеску, двинулся вперед. Наташа сидела под зонтиком в глубине кафе и обмахивалась салфеткой. Сева увидел ее и, изменив направление, зашагал более целеустремленно. В тот же миг возле Наташи как из-под земли вырос официант и спросил:

– Сока не желаете?

И подал ей карту. Руки у него были огромные, загорелые, с толстыми корявыми пальцами. Мужчина за столиком напротив засобирался и, поднявшись на ноги, принялся сгребать со стула свое добро – газету, солнечные очки, футляр...

«Да это наверняка оперативники! – догадалась Наташа. – Негодько, конечно, мне ничего не сказал, но не дура же я совсем!» Она поглядела на Севу, заулыбалась и отчаянно замахала ему рукой. Сева тоже помахал и показал зубы гребешком. Чего ж ему не порадоваться – его вытащили из душного офиса и дали возможность немного попрохлаждаться.

Увидев, как Наташа с Севой рады друг другу, мужчина напротив раздумал уходить и крикнул официанту:

– А принесите-ка мне порцию мороженого!

У Наташи сразу потеплело на душе. Значит, ее и в самом деле охраняют. Отлично. Вот кому она сдаст убийцу, когда тот попытается отправить ее на тот свет, – оперативникам! Теперь, главное, все правильно спланировать. Чтобы, как говорится, – и волки были сыты, и овцы остались целы. Придется совместить все так, чтобы ее сначала захотели отравить, а потом уже зарезать.

– Давай посылочку, – велел Шевердинский, приземлившись на стул. – Отвезу тебя в твое Березкино и сразу поеду в Тимирязевскую академию. Ольга сказала, что дело суперсрочное.

– Как мне тебя благодарить, Севочка? – воскликнула Наташа.

Ну, это мы после обкашляем, – пообещал любимец женщин и, залив в рот полбутыки «Аква минерале», зажевал ее льдом. – Главное, ты правильно ставишь вопрос – благодарность я с тебя обязательно потом стребую. Сходишь куда-нибудь со мной – в ночной клуб потусоваться или в ресторан покушать под музыку.

Хорошо, Севочка. – Наташа была готова на все, лишь бы он сделал, о чем его просили.

Всю дорогу до Березкина Сева рассказывал ей смешные истории, которые случались с ним, как правило, в моменты бурного ухаживания за женщинами, а Наташа думала только об убийце. Ей нельзя выдать себя. Он не должен знать, что она уже догадалась. Его следует напугать, намекнув, что она вот-вот догадается. Непростая задачка!

Покровский курил на крыльце и, когда Наташа вышла из машины, затоптал окурок и спустился к ней.

Вы все-таки вернулись, – сказал он без всякого выражения.

Он вроде бы совсем не обрадовался, хотя она на это надеялась. И сердито спросила:

А что, вы уже отдали вакансию кому-то другому?

Архив – ваш, – коротко ответил он. – Хотите есть? Народ собирается ужинать.

Да, – ответила Наташа. – Очень хочу.

На самом деле есть она не хотела, зато мечтала попасть за общий стол.

Вы должны быть тронуты вниманием близких – они вас поддерживают.

Конечно, – заметил Покровский. – Поддерживают. Но кто-то из них может оказаться убийцей. В голову лезут всякие нехорошие мысли.

Андрей Алексеевич, – твердо сказала Наташа, останавливаясь прямо перед ним. – Вы не должны прятать голову в песок. Надо быть готовым к худшему.

Черт бы вас побрал! – неожиданно воскликнул Покровский. – Вы что-то такое крутите-мутите. Вы кого-то подозреваете?

Никого конкретно, – соврала Наташа. – Но это безусловно кто-то из своих. Как говорили в одном эротическом фильме – ставлю голову против задницы.

Меня это измучило, – понизив голос, признался Покровский. – Моя жизнь остановилась, а милиция занимается каким-то дерьмом!

Не волнуйтесь, из этого дерьма позже обязательно вылупится что-то стоящее.

Спасибо на добром слове, – хмыкнул он и открыл дверь, пропуская ее в дом.

Наташа! – обрадовалась Марина и помахала ей рукой со своего места.

Валера Козлов, испытывающий постоянный стресс на территории Покровского, вертелся на стуле, словно грешник на сковородке. Он рассеянно улыбнулся Наташе и снова углубился в горку тертой морковки.

Отлично, что успели к ужину, потом не разогревать, – заметил Генрих и поставил на стол еще один прибор.

Как город? – поинтересовалась Лина, подмигнув Наташе. Вероятно, таким образом она выражала ей свою женскую солидарность.

– Стоит, проклятый, – ответила та и накинулась на картошку.

От картошечки Генриха, поджаренной на сливочном масле с чесноком, любой гастрит подавал в отставку.

А у нас тут грустно, – сообщил Вадим, медленно, по-лошадиному, пережевывая салат. – К нам опять наведывались следственные органы.

Кстати, Андрюшка, ты отдал им ботинки? – спросил Стас. – Ну те, про которые ты рассказывал? Те, что Бубрик на дереве нашел?

Отдал, – коротко ответил Покровский. – И ботинки отдал, и заколку в банке.

Из-за этой банки даже я чувствовал себя глупо, – признался Вадим. – Как объяснить нормальному человеку, откуда она взялась?

Им Гарик объяснил, – хмыкнула Лина. – Даже садовника затаскали! А уж с нас-то вообще не слезут.

Мне кажется, что тут все дело в Андрее Алексеевиче, – осторожно сказала Наташа.

Ясный пень, – подтвердил Стас. – В нем все дело. Около его дома промышляет преступник.

Знаете, что я подумала? – Наташа отложила вилку и посмотрела на всех по очереди. – Я думаю, когда Алиса остановилась на той дороге и открыла дверцу, она ожидала увидеть совсем другого человека. И Люда тоже. Появление убийцы оказалось для них полной неожиданностью.

Но вы же сами говорили, что они ему доверяли! – воскликнула Лина. – Убийце.

Доверяли, я и не отрицаю. Абсолютно доверяли.

Девушка говорит загадками, – недовольным тоном заметил Стас.

Я сама еще не совсем разобралась, – смущенно ответила Наташа. – Но мне кажется, разгадка преступления просто носится в воздухе. Еще немного – и я все пойму.

Милиция будет рада, – искренне заверила ее Лина. – Они сами в полном пролете. И не знают, что делать.

Конечно, они не знают, – проворчал Генрих. – Потому что задумали пришить оба убийства Андрею Алексеичу, а у них не получается.

Они точно подкапываются, – заметил Вадим. – Под Андрея. Я это чувствую.

Так и было задумано, – снова подала голос Наташа. – Чтобы под него подкапывались. Но я спутала убийце все карты. У хозяина дома появилось алиби.