Сумасшедший домик в деревне - Куликова Галина Михайловна - Страница 11

Кисочка не пожелала к ним забираться, и гнусные типы вылезли из машины. Доведенная до отчаяния, Полина поняла, что никто, никто не остановится, чтобы спасти ее. Все будут проезжать мимо, делая вид, что не происходит ничего особенного. Кто захочет связываться с бандитами? Она твердо решила, что не даст затащить себя в машину и будет биться до конца.

Никифоров, отвлекшийся на некоторое время, полез под сиденье за тряпкой и тут услышал пронзительный тарзаний крик. Он вскинулся, стукнулся головой о руль, чертыхнулся и уставился в окно. На обочине стоял «Москвич», рядом с ним – два угрожающего вида мужика. Свою соседку он как раз застал в прыжке. Вероятно, это она так орала перед атакой.

Полина подпрыгнула так высоко, что он немедленно удивился – как это вообще возможно. В прыжке она выбросила вперед правую ногу, рассчитывая, вероятно, врезать одному из мужиков по носу или по горлу и вывести его из строя. Однако номер не удался. Мужик отшатнулся, избежав удара, а с выброшенной ноги слетела босоножка и, словно снаряд, пронесшись над шоссе, угодила в лобовое стекло старенькому «газику», неторопливо трясущемуся по своим делам. Водитель от неожиданности надавил на педаль, снова завизжали тормоза, и через две минуты на шоссе во второй раз образовалась запруда.

Вероятно, в кровь рыжей дурочки попала лошадиная доза адреналина. Мужики уже влезли в свой «Москвич» и задраили дверцы, а она даже не собиралась останавливаться. Стащила с себя вторую босоножку и, выдвинув вперед нижнюю челюсть, пошла с ней на таран.

– Что?! Испугались?! – кричала она, глядя горящими глазами на своих противников. – Ха-ха! Да я вам щас каблуком глаза повыдавливаю! Я вам ногтями скальпы поснимаю! Я вам через уши аппендицит вытащу!

Завороженные ее ужасными обещаниями, водители остановившихся машин негромко переговаривались. Никифоров решил, что пора вмешаться. Он поспешно приоткрыл дверцу и крикнул:

– Эй, Поля!

Она подняла голову и кровожадно посмотрела на него.

– Вас подвезти? Идите сюда!

Когда рыжая дурочка поняла, кто ее зовет, выражение ее лица мгновенно изменилось. Она обрадовалась, как собака, которая потеряла в толпе хозяина, а потом неожиданно нашла.

– Андрей Андреич! – пискнула она и с босоножкой в руке бросилась к нему. Маленькие босые ступни шлепали по асфальту, и Никифоров даже зажмурился, так ему стало ее жалко.

Надо же, до чего он докатился! Женщины вызывают в нем жалость. Вот что значит скоропалительная женитьба и скандальный развод! Реакция на дам у него стала совершенно неадекватной. Эту рыжую штучку надо было гнать от себя в первую же ночь. А теперь что? Теперь, конечно, уже поздно.

– В-вы м-меня п-подвезете? – заикаясь на каждом слове, спросила Полина, подбежав к его машине.

– Для этого я вас и позвал, – пожал он плечами. – Садитесь поскорее.

Она подобрала валявшуюся тут же босоножку и с обезьяньим проворством забралась в салон. Устроила на коленях сумку, сверху – довольно потрепанный венок.

– Одуванчиковый сок не отстирывается, – предупредил Никифоров, подумав о том, что раз ей приходится копить деньги даже на пижаму, то новый сарафан удастся купить лет через десять.

Она решила, что он беспокоится о своих чехлах и, пропищав какие-то извинения, выбросила венок в окно. Пробка на повороте уже рассосалась, и Никифоров завел мотор. Не удержался и спросил как бы между прочим:

– Что это вы выскочили из леса, будто за вами черти гнались?

– За мной шел маньяк, – мрачно пояснила Полина. – От самого Манежа.

– Как это – шел от Манежа? – опешил Никифоров. Если бы она сейчас сказала, что топала пешком из центра Москвы, он бы ей поверил.

– Я видела его возле Манежа, а потом смотрю – он в автобусе. И вышел вслед за мной. Я в лес – и он в лес!

– И там вы его прикончили, – полуутвердительно заявил Никифоров, не смея верить, что маньяк ушел от нее целым и невредимым.

– Нет, я убежала, а он куда-то подевался.

К слову сказать, она вертела головой по сторонам, рассчитывая увидеть типа, который так ее напугал. Его нигде не было. Никифоров не проникся трагичностью момента и немедленно нашел другую тему для разговора.

– Как там Дякины? Раскопали что-нибудь?

– Коробку из-под чая, полную десятирублевок. Что-то около двух тысяч.

– Судя по всему, их папаша был большой шутник, – предположил он.

– Две тысячи рублей – тоже деньги! – заявила Полина, и Никифоров немедленно заткнулся, прикидывая в уме, сколько коробок овсянки можно накупить на эдакую сумму.

– Из-за маньяка мне теперь будет страшно выходить за калитку, – пожаловалась она.

– Когда возвращается ваша сестра с мужем? – спросил Никифоров, вытянув губы трубочкой. Ему страстно хотелось, чтобы в соседнем доме появился, наконец, хоть какой-то мужчина и взял на себя решение ее непрекращающихся проблем.

Вероятно, бог внял его мольбам, потому что, когда они подъехали к дому, оказалось, что мужчина уже там и с нетерпением ее ждет. Лет тридцати, блондин с волнистым чубом, в шортах, навороченных шлепанцах и с солнечными очками, задвинутыми на макушку. У него были томные глаза и весьма конкурентоспособная улыбка.

– Кто это? – тотчас поинтересовался Никифоров.

– Это... Эдуард, – пробормотала Полина, потрясенная появлением здесь своего родственника. – Сын тети Муси. Я познакомилась с ним на похоронах прадедушки.

– Ясно, – крякнул тот, не желая вдаваться в подробности, чтобы не погрязнуть еще и в ее родственных связях. – Он приехал пособирать землянику?

– Понятия не имею, – пожала плечами Полина и, не глядя на Никифорова, добавила: – Вы снова меня выручили из беды, Андрей Андреич. Я вам очень благодарна. Я у вас в неоплатном долгу. И в любой момент сделаю все, о чем вы попросите.

Она сделает все, о чем он ее попросит! Он же говорил – идиотка.

Сын тети Муси ему не понравился. Когда Никифоров вышел открыть ворота, Эдуард, вместо того чтобы вежливо поздороваться, повернулся к нему спиной.

– Привет, Пелагея! – проникновенно сказал он. – Отлично выглядишь. Загорела и все такое.

Почему-то тетя Муся и ее сын упорно называли ее Пелагеей.

Никифоров совершенно явственно фыркнул где-то сзади. Полина растерянно оглянулась на него, но он уже уселся за руль и повел машину в гараж.

– Как ты тут очутился? – удивленно спросила она у Эдуарда. И немедленно забеспокоилась: – Что-то случилось?

– Пожалуй, случилось кое-что, – загадочно ответил тот и предложил: – Может, пойдем в дом? Я не смог туда попасть, там все закрыто. В машине сидеть жарко. Так что я тут прогуливался и уже всем соседям глаза намозолил.

Вероятно, он мешал близнецам Дякиным искать клад, и они выглядывали из окон в надежде, что Эдуард, наконец, уберется восвояси. Полина завела его в гостиную на первом этаже и усадила на диван.

– У тебя есть что-нибудь холодненькое? – спросил тот, неторопливо знакомясь с обстановкой. – Морс или квас какой-нибудь?

Полина отрицательно покачала головой и заложила руки за спину.

– Ну? – спросила она, не умея скрыть тревоги. – Что такое?

– Да ничего, ничего, – поднял руки Эдуард. – Я просто приехал поговорить с Максимом.

– Но его здесь нет!

По лицу гостя промелькнула понимающая улыбка.

– Ладно, Пелагея, не виляй. Я в курсе, что Людмила отчалила отдыхать, а Максим якобы отправился на конференцию. Однако он не учел, что его станут разыскивать. Полагаю, вы прекрасно проводите вместе время, но ему следует хотя бы позвонить на службу. – Он смешно наморщил нос и, понизив голос, добавил: – Я никому не скажу.

– Возможно, я тебя сильно разочарую, – резко сказала Полина, – но Максима тут нет. Меня привезла Люда незадолго до того, как уехать в аэропорт. Максима я видела мельком перед его отъездом и больше с ним не встречалась.

– Тогда куда он делся? – спросил Эдуард удивленно. Полина молча развела руками. – Я звоню Людмиле на мобильный, она трубку не берет.

– Ее мобильный здесь, – немедленно сообщила Полина. – Она его с собой не взяла. А я уезжала и оставила телефон заряжаться. А у Максима разве нет мобильного?